Горы, ипподром, балаганы. Как выглядел празднующий зимний Петербург до революции?

Если в наши времена на Новый год и другие праздники гуляют в основном на Дворцовой и Невском, до революции с торжествами у горожан ассоциировались и другие места, и другие традиции. Убедиться в этом помогут экспонаты Музея истории Санкт-Петербурга, собранные на выставке «Зимняя сказка» в Петропавловской крепости. «Фонтанка» уже посмотрела на них и расспросила куратора, что, собственно, мы видим.

Ледяные горы на Неве

На офорте Мишеля-Франсуа Дамам-Демартре горожане катаются с высоченной горки прямо на льду посреди Невы у Английской набережной. Тут же ездят кареты, запряженные лошадьми, людей — десятки. И никакого МЧС.

Замерзшая Нева превращалась в главный проспект города. Напротив Академии художеств расчищали каток, в нескольких местах устанавливали ледяные горы высотой по два десятка метров и длиной ската с них в сотню метров. Съезжали на санках, коньках, а то и просто досках — что было. Под горами гулял народ, продавали угощения.

«Вы сейчас такого не сделаете: нет такой толщины льда, потому что вода в Неве стала очень теплой, по сравнению с той, — комментирует куратор выставки, заведующая экспозиционно-выставочным сектором Эльвира Пияева. — Очень много стоков, и метро проходит под Невой — все греет Неву, и такой толщины лёд уже никогда не установится. Смотрите: здесь не только горки установлены — конструкции сами по себе небезопасные, здесь еще идет заготовка льда для ледников».

Ледники находились в хозяйственной части дома, там поддерживалась минусовая температура, при этом, по словам куратора выставки, лёд не таял до года. Причем ледниками пользовалась не только знать, но и вообще те, кто мог себе позволить закупать продукты впрок и хранить их.

«У нас есть филиал «Особняк Румянцева», там ледник находился во дворе под землей, — рассказывает Эльвира Пияева. — Был вход из подвала, и нужно было пройти еще глубже, чтобы попасть в ледник. Когда недавно ремонтировали двор, поменяли мощение и его обнаружили».

Кстати, изображенные на офорте гуляющие, по мнению куратора, скорее всего англичане, которые, собственно, и жили на Английской набережной: об этом говорят их костюмы. Например, русские шляпок зимой не носили, надевали меховые шапочки и в целом одевались теплее. Судя по всему, не все изображенные были готовы к русской зиме. О том, что скорее всего катаются иностранцы, говорит и сам факт того, что они развлекались подобным образом: для русской аристократии кататься с городских ледяных горок считалось неприличным, а вот представители купеческого сословия, к которому они принадлежали, — вполне могли.

Ипподром на льду у стрелки Васильевского острова

На работе Агафона Авнатамова, выполненной по рисунку Иосифа Шарлеменя, изображены рысистые бега — такими были развлечения для публики побогаче.

«Сооружался временный ипподром около стрелки Васильевского острова, — комментирует куратор выставки. — Лошадь должна была мчаться рысью, а если сбивалась более шести раз на галоп — выбывала из соревнования».

Заезды проходили, например, за императорский приз. Флаг на изображении говорит о том, что бега могли устраивать французы.

«Петербург был многонациональным, делился на колонии — французскую, немецкую, английскую», — поясняет Пияева.

Строились трибуны, на которых сидела аристократия, а народ попроще — «болел» стоя. Делались ставки, был тотализатор. Заезды могли проводить довольно часто — по выходным, на праздники: в Сочельник, на Масленицу.

Горка и балаганы на Адмиралтейской площади

На Адмиралтейской площади (она существовала до 1870-х годов на месте нынешнего Александровского сада) устраивали балаганы, возводили ледяные горы — обычно это делали уже в начале декабря. Кататься можно было по воскресеньям, а на святочной и Масленой неделях — ежедневно. Это было развлечением для простых горожан и их детей, а детей из благородных семейств на горы не пускали: не чтобы не расшиблись, а чтобы не обидела нетрезвая публика.

На литографии, авторство которой не сохранилось, показано, как катается среднее сословие, мастеровые, купцы, а аристократия чинно прогуливается и смотрит, как народ веселится. На левой половине изображения — предположительно, расчищена дорога для императорского санного поезда.

Кроме катания с горы, публику развлекали уличные театры. Но был в России и альтернативный театр — придуманный создателем Лионской ткацкой мануфактуры французский Гиньоль (по имени перчаточной куклы, главного персонажа). На выставке он представлен домашним кукольным театром, выполненным в тканевом варианте с папье-маше. Такой был у царских детей в Александровском дворце в Царском Селе, и такой есть в собрании Музея истории Санкт-Петербурга. В отличие от традиционного сюжета с Петрушкой, тут всегда разыгрывали детективные истории — в центре действия оказывались случаи убийства, воровства, пыток — на потребу публики.

Театры

Зима была временем премьер для театров, и с тех пор мало что изменилось. Разве что одежды публики, манеры и — ландшафт. Например, на работе Бенжамена Патерсена изображен Большой театр в Петербурге — там, где сейчас стоит Консерватория, то есть напротив исторической сцены Мариинского. Нынешнего театра нет, на его месте — странные павильоны. Это грелки, которые устанавливали специально в зимний период.

«Когда кучер привозил семью, господа отправлялись на представление, а для кучеров специально устраивались грелки, чтобы они не мерзли», — объясняет куратор выставки.

Балы

Зима в Петербурге была временем балов: основной сезон начинался после Рождества и продолжался до Великого поста.

При дворе Елизаветы Петровны балы-маскарады проводились дважды в неделю, в правление Екатерины II придворные балы проводили каждое воскресенье, на них иногда присутствовали до трёх тысяч человек. Во времена Николая I балы давались круглый год, кроме постов.

Зимой балы устраивались в Зимнем и Аничковом дворцах, в Дворянском собрании и в особняках знати. Главный бал, «открывающий сезон» в Петербурге, проходил традиционно в Николаевском зале Зимнего дворца. Кроме того, ежегодно 1 января в Зимнем дворце устраивали публичные маскарады, на которых присутствовали представители различных сословий. По информации научных сотрудников музея, число гостей на таких маскарадах доходило до двадцати тысяч человек — если учитывать публику на Дворцовой площади, где выставлялась еда, угощения, устраивались развлечения.

В конце XIX — начале ХХ века публичные балы в пользу «недостаточных студентов» стали проводить учебные заведения. Самыми модными были костюмированные «балы художников», которые проводили преподаватели и студенты Академии художеств.

Традиция благотворительных балов была широко распространена, и один из свидетелей тому — экспонат на выставке, веер с благотворительного бала. Об этом рассказывают детали.

«Он очень простой в исполнении, у него деревянный остов, недорогая ткань и рисунок, нанесенный печатным способом, — обращает внимание Эльвира Пияева. — И, судя по тому, что на нем детишки изображены, это, видимо, был благотворительный бал в поддержку сирот. Потому что настоящие веера, которые дамы брали с собой на бал, выглядели гораздо пышнее, это был дорогой аксессуар, богато украшенный: тут и резьба, и позолота, и дорогие ткани, стеклярус, кость и черепаха».

Наряды

Кроме вееров, дамы брали с собой на балы еще один необычный аксессуар, о котором сегодня не вспоминают, но который можно увидеть на выставке в Петропавловской крепости. Это — бальная книжечка, которая крепилась на цепочке или шнурочке карабинчиком к поясу. Или убиралась в сумочку.

«Перед балом в этой книжечке дама расписывала каждый танец, — комментирует куратор выставки. — Кавалер подходил и говорил, что приглашает ее на такой-то танец, и она помечала, с кем какой танец будет танцевать. Иногда до бала кавалер мог заявиться к даме с визитом и сказать, что хотел бы на таком-то балу с ней станцевать мазурку, или котильон, или вальс. Даме, у которой не были расписаны танцы, считалось, не очень повезло».

На выставке можно увидеть и пример бального платья. Оно не столь обычно, каким кажется на первый взгляд.

«Здесь черный гипюр относится ко времени, которым датируется платье, то есть 1910-е годы, а белый гипюр в основе — на 20 лет старше, — продолжает Эльвира Пияева. — Из этого мы можем сделать вывод, что платья перешивались, потому что были довольно дорогими, а появляться дважды в одном наряде на балу было неприлично. Дамам ничего не оставалось, как отдавать модистке платье, фасон которого устарел, чтобы она перешила его по последней моде. В данном случае мы видим силуэт в стиле модерн. К такому платью обязательно были нужны: если декольте — либо перчатки, либо митенки. Чем более узкий силуэт — тем больше сумочка, чем пышнее — тем сумочка меньше».

Балы начинались довольно поздно, около 22:00, и заканчивались глубоко за полночь. Детей на них не брали. Поэтому костюмы для домашних детских маскарадов представлены отдельно. На выставке можно увидеть наряды «маркиза» и «маркизы» — причем поступившие из разных семей, что говорит о соответствующей моде.

Подарки

Конечно, праздники и визиты не обходились без подарков. На выставке «Зимняя сказка» они представлены коробками из-под сладостей.

«Сладости, фасованные в такую упаковку, — это только подарочная история, потому что для обычной жизни люди покупали в лавках сладости на развес, в кулечек, — комментирует куратор выставки. — А если человек приходил в гости или приезжал из другого города, коробка с именем его города — это был настоящий подарок. Когда коробки пустели, они все равно бытовали, как у нас сейчас: например, чай заканчивался — туда насыпали другой. Так эти предметы, которые не собирают другие музеи, например Эрмитаж, дошли до наших дней».

Выставочно-театральный проект «Зимняя сказка», посвященный зимним забавам дореволюционного Петербурга, можно увидеть до 28 февраля в выставочном зале Иоанновского равелина Петропавловской крепости. Несколько раз в неделю на выставке будут оживать декорации спектакля «Зимний ветер», заглавный герой которого «прилетел из Голландии во времена Петра Великого, а потому предпочитает старинные костюмы, лёд, простор, коньки, торжества и фейерверки».

Алина Циопа, «Фонтанка.ру»