Разные оттенки зеленого. Халяльные финансы требуют от мусульман России идти на компромиссы, а от банков — не смешивать деньги

Инвестброкеры пытаются оседлать бум частных инвестиций и дотянулись до прежде не доступных им социальных групп. Верховный муфтий России специально для «Фонтанки» заверил: так можно.

В минувший вторник Сбербанк заявил о совершении первой сделки по покупке хяляльных биржевых паевых ETF-фондов. Покупателем стал старший вице-президент банка Олег Ганеев, но теперь они доступны всем, у кого в банке открыты брокерские счета. Пока это касается лишь пяти индексов — наборов акций, которые торгуются на американских биржах. В Сбербанке заверяют, что все компании, учтенные в этих индексах, проверены специальным шариатским комитетом и строго соответствуют принципам халяльности.

Инвестиционный бум последних лет коснулся миллионов россиян, но правоверным мусульманам нельзя просто зайти в мобильное приложение и купить любые понравившиеся акции, облигации и производные финансовые инструменты.

Согласно исламскому праву, в принципе, мусульманам торговать — даже с прибылью — можно, но строго запрещено вкладывать свои деньги в определенные виды бизнеса. К примеру, нельзя производить запрещенные шариатом продукты (алкоголь, наркотики, казино и пр.). Более того, нельзя даже косвенно участвовать в этом, например покупая акции или другие ценные бумаги. Все, что прямо запрещено в писании и в решениях богословов, называется «харам». А те сделки, которые не попадают под жесткие ограничения и могут совершаться правоверными мусульманами, попадают в категорию «халяль».

Отдельно и особо в Коране высказывается отношение к ростовщичеству — строго нет. А значит, все традиционные банки, которые по природе своей обязаны работать с процентами и штрафами за просрочку, де-юре оказываются недоступными для правоверного мусульманина. Само по себе обращение к нехаляльному банку за услугами, даже если речь идет о покупке «халяльных акций», «мягко говоря, не приветствуется», полагает Самат Садыков, директор отдела международных отношений и ВЭД международного центра стандартизации и сертификации «ХАЛЯЛЬ» Совета муфтиев России. «Любой банк, если он не исламский, работает только под процент. Поэтому даже использование их как посредников грехом считается. Это не халяль. Даже если речь идет о покупке халяльных компаний», — делится своим взглядом на этот вопрос председатель Координационного совета мусульман Петербурга и Ленобласти Шамиль Мугаттаров.

Но поскольку жизнь в современном мире требует идти на компромиссы, некоторые исламские ученые допускают в крайних случаях возможность обращения к банковским услугам. «К примеру, если молодой семье негде жить, то в случае крайней нужды она может взять ипотеку, — приводит пример Самат Садыков. — Я и сам клиент Сбербанка — храню деньги на депозите с почти нулевыми процентами, которые отдаю на благотворительность».

Такая позиция полностью совпадает с фетвой (духовной рекомендацией) Булата Мулюкова, председателя Совета по исламскому праву Центра развития исламской экономики и финансов и члена Совета улемов духовного управления мусульман Республики Татарстан: «Использование типовых дебетовых и кредитных карт ссудно-процентных банков является запрещённым. Однако необходимо отметить, что в случае острой необходимости и отсутствии иных альтернатив, в порядке исключения, современные (исламские. — Прим. ред.) учёные дозволили держать деньги на дебетовой карте. При этом проценты, начисляемые на остатки на счете, запрещено использовать для своих нужд, а необходимо отдавать нуждающимся. Отданные деньги будут являться очищением имущества от недозволенного».

В Сбербанке особо подчеркивают, что понимают подобные тонкости в вопросах исламского банкинга и что брокерские услуги по продаже халяльных акций будут вестись его обособленным подразделением — Центром партнерского финансирования и специальных проектов. «Пассивы центра формируются за счет средств, полученных от непроцентных доходов, соответствующих стандартам исламского финансирования. Центр партнерского финансирования ведет обособленный финансовый учёт активов и пассивов, в целях избежания смешивания денежных средств, а также предлагает продукты и услуги в рамках единого исламского окна», — сообщили «Фонтанке» в банке.

В мире существуют классические исламские банки, но в России таких нет в силу законодательных ограничений, накладываемых на кредитные организации. К примеру, в ст. 5 закона «О банках и банковской деятельности» существует прямой запрет на торговые операции, тогда как в рамках «исламской ипотеки» банку было бы необходимо сперва купить квартиру, а затем продать ее клиенту. Кроме того, ФНС и ЦБ крайне подозрительно относятся к выдаче кредитов и ссуд с процентной ставкой ниже определенного уровня, привязанного к ключевой ставке. Велика вероятность, что такая ситуация будет рассматриваться налоговой как получение заемщиком дохода, а к выдающему такие кредиты банку почти неминуемо возникнут вопросы у ЦБ, включая требование создать дополнительные резервы. Аналогично и с депозитами — хотя бы мизерный процент, в 0,01%, банки да устанавливают. А это, по сути, всю банковскую систему РФ делает де-юре недоступной для мусульманина.

«В данном случае Сбербанк выполняет не ростовщические функции, а выступает брокером, то есть агентом. А запрета на агентские услуги в исламе нет», — объясняет старший научный сотрудник Института права и развития ВШЭ-Сколково НИУ ВШЭ Мадина Калимуллина. Она также является исполнительным секретарем Российской ассоциации экспертов по исламским финансам. И именно к ней за разъяснениями этих сложных вопросов «Фонтанке» рекомендовал обратиться заместитель председателя Совета муфтиев России и Духовного управления мусульман РФ Рушан Хазрат Аббясов.

При этом Мадина Калимуллина оговаривается, что если у мусульманина существует выбор, к кому обратиться за посредничеством, то предпочтение надо отдавать тем организациям, которые стараются все свои контракты и договоры согласовывать с нормами шариата. Однако в современных российских реалиях это подчас сделать практически нереально.

Одним из тяжелых ударов по и без того скромному рынку халяльного финансирования приобретения недвижимости в России нанес недавний переход российской системы жилищного строительства на эскроу-счета. Согласно этому принципу, покупатель строящейся квартиры никак не может приобрести ее, не пользуясь услугами ведущего эскроу-счет банка, который, с точки зрения Корана, является ничем иным как ростовщиком. Прежний принцип — долевого участия в строительстве, — хоть и был спорным с точки зрения рисков для дольщиков, таких проблем для мусульман не таил, более того, позволял приобрести жилье, не прибегая к услугам банков или посредников, объясняет Мадина Калимуллина. Теперь же им приходится идти на компромиссы с совестью либо откладывать вопрос покупки жилья до светлого будущего. Услуги отдельных игроков рынка по халяльной ипотеке пока очень ограничены и часто более дороги ввиду дополнительной налоговой нагрузки.

Отдельная проблема — финансирование оборотного капитала компаний, принадлежащих или управляющихся мусульманами. Тем, кто не следует принципам халяль, можно просто прийти в банк, получить кредит на покупку, например, объекта недвижимости или другой фирмы, полученные деньги отдать продавцу и спокойно выплачивать кредит с процентами оговоренное количество лет. Мусульманам такой путь строго закрыт. В исламских финансах есть альтернатива — сделка торгового финансирования. В России лишь некоторые игроки, идя навстречу клиентам, предлагают его.

Речь о том, что финансирующая структура сама покупает необходимый клиенту актив, а затем продает ему его в рассрочку за большую стоимость. В этом случае речь пойдет уже не о процентах, а о наценке при осуществлении торговой деятельности, что позволяется шариатом, и оплату за актив можно разбивать на части, растянутые во времени — также на несколько лет, без каких-либо штрафных санкций за просрочку (оценить риски в этом случае — задача банка). Однако при таких схемах возникают сложности правового и налогового характера. К примеру, банк, как перепродавец, в ряде случаев оказывается обязанным заплатить НДС. К тому же возникает риск, что покупатель откажется от сделки после того, как банк уже приобретет актив. Ведь, по нормам шариата, подписывать контракт под чью-то будущую покупку актива, которого у банка-продавца еще нет, мусульманину нельзя.

Тем не менее многие такие вопросы уже нашли компромиссное решение и имеют опыт внедрения в российских банках через так называемые «исламские окна». В качестве альтернативы мусульмане создают так называемые «финансовые дома» и прочие организации, которые с точки зрения российского законодательства не являются банками (не имеют лицензии ЦБ), однако берут на себя часть функций исламского банкинга. Масштаб их работы нельзя назвать большим. По словам Тимура Хаертдинова, представителя казанского ФД «Амаль» в Московском регионе, его организация обслуживает в столице 100–300 клиентов по инвестиционным продуктам и с десяток — по финансированию сделок. В основном речь идет о совсем небольших компаниях и физлицах. В Петербурге, по словам Тимура Хаертдинова, были лишь единичные сделки.

Пожалуй, исчерпывающее мнение о том, может ли мусульманин пользоваться услугами светских банков, в беседе с «Фонтанкой» высказал Верховный муфтий России Талгат Таджуддин. «А куда ему еще деться? Банки — это часть человечества, — говорит он. — Мы не должны обособляться от жизни. Если есть обстоятельства, мы обращаемся в обычные банки, это дозволяется. Сейчас Сбербанк часть своих продуктов делает на халяльной основе. И с ним можно иметь дело. Все согласно принципам шариата — они консультируются с исламскими банками. И это сближает позиции исламского мира и России».

На рынке ценных бумаг ситуация куда проще. Законодательные ограничения, связанные со спецификой исламских финансов, отсутствуют. Поэтому российские мусульмане вполне активно участвуют на рынке ценных бумаг в качестве инвесторов. Те же халяльные фонды акций уже довольно давно предлагает своим клиентам АК БАРС «Капитал». Эта татарстанская компания говорит, что продаваемые ею ПИФы составлены на основании методики инвестирования, аккредитованной советом улемов Духовного управления мусульман Республики Татарстан.

Российским исламским организациям уже не раз приходилось давать разъяснения по поводу тех или иных вопросов участия мусульман в бизнесе. Одним из камней преткновения для любителей трейдинга, к примеру, несколько лет назад стала фетва, вынесенная по поводу возможности торговли на валютном рынке Forex. Булат Мулюков в этой фетве четко дал понять: нет, нельзя. Однако с тех пор интерес к инвестициям сильно вырос, и, как говорит Мадина Калимуллина, уже есть определенные заключения духовных лидеров, где выделяются условия, при которых можно торговать на Forex, хотя многие решения, которые предлагаются под названием «Исламский форекс», де-факто содержат нарушения стандартов.

По всему миру существует множество бизнес-объединений, занятых лишь инвестициями в халяльных отраслях и в халяльных финансах. К примеру, в США действуют фонды, специально отбирающие соответствующие законам шариата (или не противоречащие им) компании, акциями которых можно торговать мусульманам. Один из крупнейших таких фондов — Wahed FTSE USA Shariah ETF. В его составе на сегодняшний день акции более чем 200 компаний, наибольшую долю в активах составляют Аррlе (16%), Tesla (4,2%) и Johnson&Johnson (3,5%).

Создатели этого и множества других подобных халяльных фондов декларируют, что тщательно проверяют бизнес, в который приглашают вкладываться мусульман. К ним относится не только вполне ожидаемый отказ от использования в производственных цепочках свинины и отсутствие в линейке продуктов алкоголя, наркотиков и пр. Среди неожиданных для обывателя требований — отношение долга компании к капитализации (или, как вариант, активам) — не более 30%. И не более 5% от общей выручки — процентных доходов.

По сути, кроме нескольких положений, о том, во что нельзя вкладывать деньги, основная суть финансовой халяльности — запрет на сделки «с неопределенностью». Он выражается, в частности, в отказе от покупки не существующих на момент сделки активов или прав на них, объясняет Мадина Калимуллина. Запрещено торговать облигациями, опционами и фьючерсами, «шортить», участвовать в сделках своп и т.п.; во многих сделках заплатить за приобретаемый актив необходимо немедленно, без отсрочки платежа и без предоставления залога по будущему платежу. Если бы такие требования предъявлялись ко всему фондовому рынку, он был бы гарантированно защищен от подавляющего большинства лопнувших за последние годы пузырей и обвалов.

Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»