«В нашем регионе это тысячи гектаров земель». Государство готовится изымать земли у россиян за «нарушение пожарной безопасности».

Минэкономразвития представило законопроекты об изъятии земель у россиян за неубранную траву и мусор. Документ призван справиться с пожарами в России. Юрист-практик рассказал «Фонтанке», почему это не поможет и когда у пожарных появятся наручники.

Два месяца потребовалось ведомству Максима Орешкина, чтобы отчитаться перед президентом России Владимиром Путиным, который в апреле 2019 года, после пугающих новостей о горящей Сибири, потребовал придумать механизм для исправления ситуации. Чиновники этот механизм придумали. У тех, кто не убрал на своём участке мусор или сухую траву, участок просто заберут. Для этого достаточно одного предписания от пожарных и судебного решения.

Это усиление полицейских функций МЧС скорее увеличит коррупцию, чем решит проблему, считает адвокат Дмитрий Некрестьянов. И если для Петербурга вопрос не столь актуален, то в Ленобласти таких земель при желании можно найти тысячи гектаров, рассказал «Фонтанке» кандидат юридических наук, который, в том числе, представлял Смольный при освобождении земельных участков под ЗСД и имеет обширную практику сопровождения сделок с недвижимостью.

– Дмитрий, проблема пожаров из-за запущенности частных земельных участков – это вообще проблема?

– Начнём с того, что проблема пожаров очевидна. Только она никак не связана с тем, что сформулировано в этом законопроекте. Основная сложность в том, что нормативов слишком много. Ты всё время что-то нарушаешь. Из вещей, которые нужны и обязательны для пожарной безопасности, собственник многие не может выполнить чисто физически. Например, один из элементов противопожарной безопасности – копание противопожарных рвов. А для сельхозземель такие штуки делать нельзя, потому что эти земли считаются особо ценными. Или если, например, мой участок в середине поля, вокруг куча соседей, которые тоже владельцы участка, как конкретно я должен обнести свои условные 6 соток противопожарным рвом? Или обносить общее поле этим рвом? Не понятно. А текущая формулировка закона – теория неадекватного реагирования. Удивляет, что устанавливается однократное предупреждение от пожарных. Обычно всегда в таком регулировании вводится система нарушений, за которые следует наказание. Здесь же сказано, что достаточно одного выявления нарушения и полугода на его устранение.

– Сотрудники МЧС плавно превращаются в полицейских?

– По факту так получается. Административное давление, которое не имеет никакого смысла. Условно, у меня есть поле. Кто-то на нём поджег траву. Кто виноват? Я?

– Да. Теперь вы.

– Но трава растёт всегда. Я её скосил, но не успел убрать до появления поджигателя. С точки зрения правил использования земель сельхозназначения, я траву убрал, сорняков у меня нет. Но ведь трава, прежде чем быть убранной, должна высохнуть. Такова технология. И получается, что ты всегда будешь виноват по новым правилам, ведь эти земли невозможно ограничить от доступа третьих лиц. Это объективная реальность.

– То есть представленный Минэкономики механизм не действенный?

– Он абсурден.

– Почему? И какие риски он несет?

– Собственники оказываются в постоянном риске предъявления претензий, которые зачастую люди даже не оспаривают, потому что проще заплатить штраф, условные 2 000 рублей. Оспаривать незаконность штрафа через суд будет стоить около 60 000 рублей. И через полгода на основании этого штрафа вам предложат посмотреть, как вашу землю продадут с молотка. Мы загружаем суд необходимостью рассматривать бессмысленные споры на минимальные суммы.

– А это не способ использовать ситуацию как ещё один механизм изъятия земель в пользу государства?

– Это не нужно государству. Там же концепция не забрать себе, а продать другому. Ты ненадлежащий собственник, найдём надлежащего. Это, в том числе, то, что называется страшным словом «передел». Сейчас достаточно большое количество собственников, которые накупили себе сельхозземель, сидят и ждут у моря погоды, потому что верят, что однажды законодатель им скажет, что можно наконец там организовывать дачные посёлки и так далее. Это искусственное создание оборота таких объектов по причине риска попасть на публичные торги.

– Какого количества земель в Петербурге и области это касается?

– В Петербурге очень мало такой земли. Это в первую очередь про земли сельхозназначения. В городе эти территории уже застроены. А в Ленинградской области есть. И это достаточно большие объёмы. Потенциально это сотни и тысячи гектаров земли. Сейчас тысячи гектаров таких земель стоят без дела. Это большие объёмы. Под угрозой оказывается очень большое количество участков.

– Какие есть альтернативы стимулирования собственников прибираться на участках?

– У нас, к сожалению, есть только кнут. Почему-то считается, что пряник в этом государстве не работает. А должно быть снижение налогов, если ты что-то делаешь и показываешь, что у тебя получается. Когда ты осуществляешь использование земли и понимаешь эффективность понятной процедуры, тогда и земля будет работать. Сейчас же большая часть собственников не используют её не потому, что им лень, а потому что количество усилий, которое ты должен приложить, чтобы начать землю использовать, несоразмерно со стоимостью самой земли. Очередной абсурд.

– Возможно, новая инициатива просто укладывается в общий тренд огосударствления всех аспектов нашей формально рыночной экономики? Землю просто перепродадут тем ребятам, которых в силу ведомственной принадлежности не будут трогать.

– Здесь это не так. Скорее всего, это про общее непонимание государством, чего оно само хочет. Да, в последние годы мы действительно качнулись в сторону госкапитализма и концепции о том, что государство якобы умеет лучше управлять. Но государство никогда не умело управлять лучше. Это всегда было видно профессионалам. И это всегда заканчивается плохо. Государство опять берётся не с того конца. Чтобы понять, что мы делаем, нужно понять, а что у нас есть. Нужна нормальная инвентаризация.

– А какая статистика по таким землям есть?

– А кто ж его знает, какая есть статистика! Никто её не знает. Нигде этой информации нет. Все заняты гаданием на кофейной гуще, когда где-нибудь в Интернете находят какую-нибудь связанную с этим цифру. И так живёт всё государство. Это ненормально.

– То есть потенциально история опасная, но на самом деле грустно смешная и неопасная?

– Это про стандартную фразу, которую лично я уже устал повторять. Суровость российских законов компенсируется необязательностью их исполнения. Это факт. И с каждым днём это всё более и более актуальная истина. Количество изменений в нормативно-правовые акты, которые постоянно принимаются, таково, что исполнить всё невозможно физически.

– Именно это и пугает. Навряд ли вам сейчас удалось успокоить тех, кого обеспокоили новости про изъятие земель за неубранную траву.

– Да не надо ничего бояться! И этого конкретного акта в частности. Тем более с учётом того, что там сформулировано, что наличие ипотеки – препятствие для продажи земель с торгов. Ипотека в России регистрируется в течение пяти дней. Вы берёте своего друга, делаете договор займа, а в обеспечение этого договора делаете ипотеку. Всё. Проблема с изъятием решена. Вы формально исполнили закон. Сама формулировка закона кривая по цели и потому кривая по способу достижения заявленной цели. Формально написано всё понятно. Если есть ипотека, должны быть кредитные средства и так далее. Но почему-то авторам не пришло в голову, что, вообще-то, в такой ситуации продаётся объект недвижимости вместе с ипотекой. Он просто иначе оценивается.

– Вас услышат подчинённые Максима Орешкина и внесут правки. Да и сами сердобольные граждане это могут сделать в качестве своих предложений до 4 июля.

– В любом случае это избыточное регулирование. Пожарную безопасность регулировать изъятием можно только в крайних случаях – когда все остальные методы исчерпаны. Здесь же предлагается сделать этот механизм основным. Это вообще неправильно.

– А если такова реальность и сетовать на то, что так неправильно, уже поздно? Вот сейчас уже таков уровень качества кадров, которым поручено найти «решение».

– И такое возможно. Но я вне политики. Загадывать, какая у них там реальность, мне сложно. Они там. Я здесь. Но работы у меня и моих коллег прибавится точно. Не скажу, правда, что она будет интересной.

– Вы представляли интересы Смольного, когда город изымал земли у собственников под проект Западного скоростного диаметра. Вели одновременно 1400 дел. Будь у вас тогда такой механизм изъятия земель, он бы пригодился.

– Нет. Там были совершенно другие механизмы. Нормальные и совершенно понятные. Была процедура резервирования с последующим изъятием и выплат компенсаций. Сейчас же реально неадекватное реагирование на поставленную президентом задачу. Нет вдумчивости. Сказали сделать, я сделал. Всё. О последствия никто не подумал. Или подумал нехорошо. Реально открываются широкие коррупционные возможности. Практически кассу открыли! Велкам!

– И касса эта красивого красного цвета? Цвета пожарной охраны.

– Да. Дойдёт ли до выдачи наручников пожарным для дальнейшего расширения полицейских функций, пока загадывать бессмысленно.

Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»