«Иконы»: много шума, а ничего

«Я ожидала, что будут русские казаки, но они побоялись», - жаловалась польская туристка, покидая 28 марта, в первый вечер ее работы, выставку «Иконы» Марата Гельмана. Действительно, казаки выставку не пикетировали, а рядом с плакатами стояли только либералы из «Солидарности» - в поддержку мероприятия. Впрочем, даже не появившись, православные активисты стали главными «незримыми героями» официального открытия – о них говорили даже больше, чем о самих работах.

Многострадальная выставка Гельмана со второй попытки открылась в городе на Неве. Экспозиция, состоящая из работ 25 авторов, среди которых был и петербургский художник Павел Брат, привлекла немало внимания задолго до этого. Не видя картин, часть общественности посчитала её априори провокационной, так как в основе экспозиции лежит переосмысление религиозного искусства.

Фоторепортаж об открытии выставки можно посмотреть здесь.

«Я приехал в Краснодар по приглашению губернатора Александра Ткачева, который хотел устроить выставку современного искусства. Там оказалось много художников. Оказалась, что там есть творческая, но подпольная жизнь. И когда я общался с местными художниками, они все говорили: «У нас все можно, кроме религии». Так и родилась эта идея. Современный художник не может без этого. Я долго разговаривал с художниками, с Ткачевым, и в конце концов убедил их в необходимости создания этой выставки. Но это было до "Пусси Райот", - признался Гельман.

Действительно, история с панк-молебном расколола общество на два непримиримых лагеря, каждый из которых приготовил оружие. В итоге первое открытие выставки в Краснодаре было сорвано. Первая попытка привезти выставку в Петербург тоже. «Очень печально, что у нас духовным считается все, что каноническое. А поиски считаются априори бездуховными, - отметил в разговоре с журналистами Гельман после того, как провел экскурсию по "Иконам".

Гельман вспомнил и упомянутую выше группу. «Я специально не обсуждаю, хорошо ли поют "Пусси Райот" или плохо. Когда это случилось, я был разочарован. Но нельзя судить творчество человека, когда он из-за него оказался в тюрьме. Либо тюрьма, либо обсуждение искусства». При этом галерист сразу оговорился, что не считает, что нельзя наказывать за такие акции: «Я говорю о соразмерности наказания за деяние. Ну вот, «Война». У них была одна удачная акция – на Литейном мосту. В принципе, они нарушили законодательство, их можно было бы оштрафовать на 500 рублей. Но какой масштаб был в акции. А вот вторая акция, когда они переворачивали машины... Ну, не знаю. Не уверен, что это искусство».

Перед началом выставки у входа в здание собрались представители «Солидарности». Пять человек с плакатами в поддержку организаторов простояли час. Никаких попыток пресечь их акцию никто не предпринимал.

Приглашенные на выставку начали собираться за час до официального открытия. Медленно расхаживая по фойе выставочного зала в «Ткачах», они рассуждали о Виталии Милонове и православных активистах. Не было ни одной группы людей в этот вечер, кто бы не вспомнил о них. Они пытались понять, что движет противниками выставки – желание пиара или «бесноватость». «Это все от необразованности и дремучести нашего общества», - выражал свою точку зрения пожилой мужчина юной спутнице, которая в ответ согласно кивала головой.

К семи часам уже яблоку негде было упасть – журналисты ползком пытались пробраться по залу, обходя представителей богемы, которые, казалось, и не замечали развешанных по стенам картин. Они мило беседовали с друзьями, обсуждали последние сплетни и массово фотографировались на свои сотовые телефоны, посылая твитты друзьям.

«Это потрясающая выставка. Я тебя поздравляю», - кричала взволнованная девушка сквозь толпу одной из сотрудниц выставочного центра. «А что тебе особенно понравилось?» - спросили ее в ответ. «А я еще не успела посмотреть картины», - призналась она.

При этом, в принципе, посмотреть на выставке было на что. Еще днем Марат Гельман заявлял, что боится, что выставка разочарует пришедших из-за всех скандалов, которые ее сопровождали: «Я, конечно, надеюсь, что выставка понравится. Потому что после всего этого, после разговоров, нападок православных, я боюсь, что люди придут, увидят, что все очень невинно и умно, и скажут: «Ну, из-за чего весь сыр-бор?» - отметил он.

Провокаций действительно никто не увидел. Скорее реплики на известные произведения. Так, в работе Евгении Мальцевой четко прослеживаются мотивы «Ветхозаветной Троицы» Андрея Рублева. Гельман с любовью отзывался о практически черном полотне с тремя нимбами: «Старинные иконы так почти всегда и выглядят – они закопченные от свечек».

Были две реплики на «Тайную вечерю» Леонардо Да Винчи. Группа Recycle поделилась своим видением известного библейского сюжета, сооруженного из промышленной сетки. В итоге создается впечатление, что ты смотришь не на тайный ужин, а на закрытое совещание в корпорации, где перед собравшимися висит график, а главный – если не Бог, то его сын. Вторая вариация, «Тайная вечеря» Рауфа Мамедова из проекта «Семь библейских сцен», так давно и долго путешествует с выставки на выставку, что почти не привлекала внимание пришедших гостей. Некоторые даже не смотрели в ее сторону.

Пришедший на открытие депутат ЗакСа Петербурга Максим Резник рассказал «Фонтанке», что не увидел ничего такого, что можно было посчитать провокацией. «Я православный, а не православнутый. Мне показалась выставка любопытной. Что касается ее противников, то хочу им напомнить, что в нормальном, цивилизованном обществе церковь отделена от государства», - отметил он.

Посетил выставку и историк Лев Лурье, которого Гельман приветствовал как хорошего друга. Отвечая на вопрос «Фонтанки», Лурье заметил, что «интеллигентный человек должен сам выбирать, куда ему ходить, но вот светский человек обязан посетить «Иконы». Впрочем, ничего из того, что было представлено в этот вечер, он бы у себя дома не повесил. «Все эти работы очень религиозны. А я агностик. Религия меня не очень трогает», - заметил историк.

Дав гостям ознакомиться с экспонатами, организаторы приступили к официальному открытию. Галерист Гельман сказал, что очень рад, что выставка наконец приехала в Петербург, и попросил не зацикливаться на конфликтах, а посмотреть на сами работы.

«Эта хорошая выставка, здесь представлены хорошие художники, в частности Дмитрий Гутов, один из лучших художников. Прекрасная работа Алладина Гарунова. И, конечно, Павла Брата», - сказал он.

Сам Брат оказался не готовым к ответному слову. «Я очень рад, что оказался в такой хорошей компании», - проговорил он.

Дмитрий Гутов был солидарен с галеристом и попросил сосредоточиться на самих произведениях искусства. Но при этом не смог обойти тему недовольных «Иконами», заметив, что «искусство можно критиковать, только если оно бездарно», но никак иначе.

А вот Гарунов в разговоре с корреспондентом поделился, что несколько опасался отдавать свою работу на выставку, но был приятно удивлен, когда не обнаружил на открытии борцов за нравственность. «Не хотелось бы слушать откровенную неадекватность и хамство. Можете даже критиковать мои работы, но включите при этом мозги», - сказал он.

Сразу после того, как Гельман произнес торжественную речь, народ начал расходиться. А вместе с ними уходили разговоры о православных провокациях и Милонове и девушки с айфонами, фотографировавшиеся на фоне вариаций на религиозные темы. Оставались лишь те, кто подолгу смотрел на картины.

Ольга Мясникова, "Фонтанка.ру"