Дело Московского ОБИПа вышло на последний рубеж (фото, видео, аудио)

У шестерых милиционеров Московского ОБИПа, осужденных за пытки задержанного наркомана Выржиковского, остался последний рубеж, отделяющий их от клейма «преступник». 13 марта горсуд рассмотрит кассационную жалобу на приговор, в ноябре прошлого года озвучившего 10 лет строгого режима. Еще до ареста начальник группы Илья Гальчук обращался к «Фонтанке» за помощью. И сегодня он продолжает надеяться, что правосудие обратит внимание на факты.

Известие о том, что шестеро сотрудников уголовного розыска Московского района подозреваются в пытках и последующей смерти задержанного, в октябре 2010 года легло на благодатную почву всеобщего недовольства положением дел в милиции. Изюминка этой истории еще и в том, что впервые милиционеры не спрятались от журналистов за банальным «без комментариев», а открыто заявили: «Мы невиновны».

На этой позиции собственной невиновности уже больше двух лет стоят все шестеро: бывший начальник отделения по борьбе с имущественными преступлениями Московского РУВД Илья Гальчук и его подчиненные — оперативники Дмитрий Ситников, Александр Саенко, Игорь Семёнов, Роман Ишталов и Сергей Лучутенков.

В ноябре прошлого года они были признаны виновными в превышении служебных полномочий при задержании наркозависимых Ольги Зверьковой и её сожителя Дениса Выржиковского, которых подозревали в многочисленных кражах. Кроме того, суд посчитал доказанным, что Илья Гальчук и Дмитрий Ситников в помещении Московского РУВД избили Выржиковского до полусмерти, и тот умер в больнице 10 октября 2010 года.

Четверым было назначено наказание от трех лет условного до двух - реального лишения свободы. Гальчук и Ситников по решению суда должны провести в колонии строгого режима по 10 лет.

Адвокаты осужденных завтра, 13 марта 2013 года, намерены доказать судьям кассационной инстанции, что приговор неправомерен. Их позиция основывается на фактах, которые милиционеры озвучили и предоставили «Фонтанке» еще два года назад. Сегодня, когда у сыщиков остался последний рубеж, есть смысл снова их повторить:

1. Видео пресс-службы ГУВД от 1 октября в 23:45, где Выржиковский не выглядит человеком после пыток и признается вместе со своей сожительницей;

2. Видео с камер УВД (2 октября, в 0:30), когда Выржиковский выходит из УВД с оперуполномоченными (изъято СКП);

3. Видео с камер 12-го отдела милиции (2 октября, примерно около часа ночи), когда Выржиковский самостоятельно снимает ремень и шнурки (изъято СКП);

4. Видео с камер 12-го отдела милиции (2 октября, около восьми утра), когда Выржиковский выходит в сопровождении врача скорой помощи Цветкова (изъято СКП);

5. Диагноз, поставленный врачом скорой помощи седьмой подстанции Цветковым после того, как он был вызван в 12-й отдел милиции (2 октября, в семь утра) при припадке Выржиковского (диагноз эпилепсия, повреждений не зафиксировано), Цветков допрошен;

6. Диагноз дежурного врача 26-й больницы (2 октября, в 08:33), после передачи Выржиковского Цветковым (никакой телефонограммы не поступало);

7. Телефонограмма от 4 октября из 26-й больницы, переданная устно по телефону дежурному 12-го отдела милиции (запись разговора также сохранена), в которой зафиксировано, что к ним доставлен гражданин Выржиковский после эпилептического припадка в состоянии средней тяжести.

По мнению адвокатов, невозможность причинения смертельных повреждений Денису Выржиковскому очевидна: результаты видеонаблюдения показывают, что в то время, когда потерпевший, согласно приговору суда, уже был избит и изуродован, он мог самостоятельно передвигаться и владел руками, якобы выломанными из суставов милиционерами.

«В соответствии с приговором, Выржиковский получил телесные повреждения, от последствий которых скончался вечером 1 октября, до 21 часа, - говорит адвокат Владислав Фомин. - Согласно показаниям экспертов, данным в суде, гематомы на теле проступают в течение 5–15 минут после нанесения травмы, а у полных людей, как Выржиковский, ещё быстрее. На видеозаписи пресс-службы ГУВД, сделанной около 23 часов того же дня, никаких гематом не видно».

Кроме гематом и ссадин у Выржиковского впоследствии были обнаружены переломы обоих плеч с разрывами суставных сумок. Как говорит Фомин, ссылаясь на экспертов, человек с такими повреждениями самостоятельно ходить, а тем более двигать руками не может. Максимум — в течение одного-двух часов, да и то при условии введения противошокового препарата. На видео пресс-службы ГУВД Выржиковский жестикулирует. На записях с камер видеонаблюдения 12-го отдела милиции видно, что Выржиковский не только самостоятельно ходит, но и активно пользуется правой рукой, менее свободно — левой (согласно приговору, в это время оба плечевых сустава разрушены более 11 часов назад).

Все озвученные видеоматериалы были изучены в ходе судебного следствия и приобщены к материалам дела, но в приговоре им не дано никакой оценки — о них вообще в тексте решения не говорится ни слова. Фактически в основу приговора положены показания подруги потерпевшего - Ольги Зверьковой, которая не видела Выржиковского в тот момент, когда, по версии обвинения, его избивали. А также свидетельские показания одного из врачей 26-й больницы — единственного, который говорит, что заметил у того травмы при поступлении в лечебное учреждение.

С точки зрения заместителя директора АЖУРа Евгения Вышенкова, в свое время работавшего в уголовном розыске, «эта история – результат волны "бей ментов – спасай Россию"».

- Если вспомнить то время, когда появилась новость о пытках на официальном сайте СК, то это был пик общественного гнева в отношении многих «подвигов» милиционеров. И в общем-то, этим официальным мнением и был вынесен приговор. Вот такие они крайние. Я имею в виду оперативников. После смерти Выржиковского общество корректно мало высказывалось об его бедах в виде судимостей, героина, ВИЧ. Теперь главная задача - поскорее забыть всем об этой истории, чтобы не возникало неловкости.

P. S. В приговоре Московского районного суда указано, что сотрудники милиции «вступили в преступный сговор» для задержания Выржиковского. В своей кассационной жалобе Илья Гальчук указывает: «Решение принималось мной единолично, другие сотрудники в принятии этого решения участия не принимали. На тот момент я был уверен, что действую законно».

Денис Коротков,
«Фонтанка.ру»

© Фонтанка.Ру