Наркотические страсти по литературе

В библиотеках подумывают, не убрать ли подальше Уэлша и Пелевина, как «запятнавших» свое имя пропагандой наркотиков и попавших в некий список «чернокнижников», который опубликовали СМИ. При этом Федеральная служба по контролю за оборотом наркотиков от каких-либо «черных» перечней запрещенных авторов открещивается.

Ограничить доступ населения к литературе, где в той или иной форме пропагандируются наркотики и рассказывается о способах их приготовления, идея не новая и законодательно вполне допустимая. Однако что-либо запрещать может только суд — по крайней мере, на решениях Фемиды основан список экстремистских материалов.

Комментируя информацию, опубликованную в блоге ts_orsk для «GZT», представитель отделения ФСКН по Оренбургской области подтвердил это, сославшись на административный кодекс, где действительно есть статьи, предусматривающие ответственность за распространение литературы, содержащей признаки скрытой рекламы или пропаганды наркотиков. "Закон позволяет нам изымать подобную литературу по судебному решению", - цитирует издание. Другое дело, что о несомненно ставшем бы прецедентным судебном решении никто не говорит. Так что «профилактику» орских или оренбургских наркополицейских можно назвать исключительно самодеятельностью.

«В связи с ажиотажем вокруг этого списка мы подняли административную практику за 2008 год, и ни в одном случае речи о наказании или возбуждении дел по фактам выявления пропаганды или скрытой рекламы наркотиков в литературе не идет. Были только материалы по пропаганде, например, в виде изображений на одежде и каких-либо предметах листа каннабиса», - уточнили «Фонтанке» в пресс-службе Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотиков. Наличие самого списка, а равно рекомендаций, спущенных на места из центра, в ФСКН отрицают. В Управлении по Петербургу и области тоже о них не слышали, однако предположили, что все это может оказаться отголоском недавней истории с запретом в середине сентября этого года книги Александра Никонова «Апгрейд обезьяны. Большая история маленькой сингулярности», который вынесла местная прокуратура.

О том, что перечень, мягко говоря, «липовый», высказываются многие пользователи Интернета и СМИ. В нем почему-то не нашлось места для, казалось бы, очевидных вещей: того же Кастанеды с его Доном Хуаном или Булгакова с «Морфием», Пелевина с рассказами о творчестве под грибами и Бегбедера (его можно было запрещать сразу с названия - «Рассказики под экстази») или Владимира Сорокина с «Достоевский-trip”. Зато в списке есть давно экранизированные «Помутнение» Филипа Дика или "Пляж" Алекса Гарленда, а также культовый "Страх и отвращение в Лас-Вегасе" Хантера С. Томпсона. Так что заодно с книгами можно было бы выступить и за изъятие соответствующей видеопродукции.

Возможно, выброшенная в «паутину» информация станет поводом для широкой дискуссии о том, насколько автор волен преступать закон ради реализации своей творческой идеи. И насколько закон должен быть суров к классикам, которые, создавая что-то, не думали ни о какой пропаганде.

Есть и еще одна версия из ряда абсурдных, но тем не менее высказываемых экспертами. Может быть, это такой pr-ход? То ли вообще книг стали читать меньше, то ли конкретно этих авторов.

Ксения Потеева,
«Фонтанка.ру»