С момента ареста до 17 часов 22 ноября арестованный экс-вице-губернатор Петербурга Марат Оганесян был без адвоката. Сегодня у него уже есть бригада защитников. Среди них и тот, кто в «трубном» деле смог снизить изначально заявленный ущерб для бюджета с 3 миллиардов до 1,3 миллиона рублей. Также «Фонтанка» узнала, что Марату Оганесяну наконец передали все необходимое в «тревожном чемоданчике».
По информации «Фонтанки», бывший вице-губернатор правительства Петербурга Марат Оганесян, обвиненный в мошенничестве при установке электронного табло на «Зенит-арене», отказался от своего адвоката, поверенного канцелярии его императорского величества Германа Лукьянова. Это произошло еще при рассмотрении ходатайства следствия о его аресте 18 ноября в Смольнинском суде. По данным «Фонтанки», он лично сделал такое заявление судье.
Как стало известно нашему изданию, сегодня утром Марат Оганесян заключил договоры с тремя другими адвокатами. Это петербургские защитники Юрий Дидух и Михаил Гурев, бывший федеральный судья. Третьим в бригаде является московский адвокат. Сегодня же Дидух и Гурев посетили Оганесяна в «Крестах», где работали с ним до 17 часов.
Заметим, что, например, Юрий Дидух участвовал в так называемом «трубном деле» и на судебном процессе, в результате приговора которого фигуранты получили условные сроки. Хотя изначально пресс-служба МВД России грозно анонсировала событие. По ее версии, подозреваемые уложили 600 километров старых труб, хотя бюджет платил за новые, а общая сумма ущерба государству составляла 3 миллиарда рублей.
Судя по всему, Гурев представляет семью Марата Оганесяна, Дидух – небезразличных к его семье петербуржцев, а москвич – представителей московской элиты. Действительно, при такой конфигурации трудно представить, что кто-либо из защитников станет незаметно подыгрывать следствию.
Также журналист нашего издания узнал, что сегодня же, 22 ноября, Марату Оганесяну наконец был передан так называемый «тревожный чемоданчик» чиновника, где должны находиться все необходимые вещи для комфортного проживания в камере изолятора. Ведь до этого бывший ответственный государственный служащий не мог даже почистить зубы.
