ПоделитьсяМурманский суд арестовал всех активистов международной организации «Гринпис», которых подозревают в пиратском нападении на нефтяную платформу «Приразломная». 28 экологов и двое журналистов ближайшие 2 месяца проведут в изоляторе. Официальные лица "зелёных" называют дело абсурдом, и даже Владимир Путин выразил сомнение в уместности квалификации. «Фонтанка» выяснила у специалистов, что же такое пиратство и почему Следственный комитет решил, что «Гринпис» не экологи, а захватчики.
Если говорить коротко, по закону пиратство обязательно подразумевает «нападение на морское или речное судно в целях завладения чужим имуществом, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения». Согласно официальному заявлению ФСБ, на «Арктик-Санрайз» не нашли оружия, а была только, как выразился представитель Следственного комитета Владимир Маркин, «электронная техника непонятного назначения».
Сами же волонтёры успели лишь повиснуть на платформе «Приразломная», но удержаться на ней не смогли и сорвались в ледяную воду. На этом захват платформы, обслуживающей месторождение в 72 миллиона тонн нефти, был закончен. Судно отбуксировали в Мурманск, а многонациональный экипаж отправили под суд.
«Квалифицировать акцию как «пиратство» никак нельзя, потому что отсутствует попытка захвата имущества с целью завладения, – объяснил «Фонтанке» Владимир Васильев, заместитель гендиректора по научной работе Центрального научно-исследовательского института морского флота, специалист по безопасности мореплавания, юрист, член Ассоциации международного морского права. – Если использовать норму о пиратстве Конвенции по морскому праву 1982 года, то там тоже содержится корыстный мотив, хотя она более широкая, чем норма нашего УК. Очевидно, следователь, который возбуждал дело, не является знатоком в подобных делах и не посчитал необходимым детально изучить Уголовный кодекс. Либо он сразу готов был к последующей переквалификации, что, скорее всего, и произойдет. СК не решится вступать в правовую дискуссию с президентом. Да и доказать, что применение в данном случае 227-й статьи правомерно, будет сложно. Даже когда группа сомалийских пиратов атаковала военный фрегат США «Николас», по ошибке приняв его за торговое судно, дело велось несколько лет. Был ряд проблем с применением уголовного права США, и, когда суд штата Вирджиния принял решение, оно было первым за последние 200 лет. Хотя прогнозировать я не решусь, логика нашего СК зачастую меня удивляет. Решение Архангельского суда 2011 года, полагаю, единственный российский прецедент по пиратству (7 лет лишения свободы)».
«При этом совершенно ясно, что действия «Гринпис» попадают под Конвенцию ООН о безопасности на море, - продолжил Васильев. - Кстати, весьма важно, что по международным конвенциям преступниками являются также люди, совершившие «любой акт добровольного участия», а также те, кто «подстрекает к совершению какого-либо из таких преступлений, совершаемого любым лицом, или является иным образом соучастником лица, которое совершает такое преступление». То есть журналисты и руководители отделений «Гринпис» тоже, по Конвенции, являются правонарушителями.
«Когда я прочитал в газете, что нападения не было, я сразу понял, что к пиратству это не имеет никакого отношения, – считает Виктор Сидорченко, преподаватель морского права на кафедре международного права СПбГУ, моряк с двадцатилетним стажем, автор книг «Морское пиратство» и «Морские пираты». – Если кто-то сейчас говорит, что это пиратство, ему нужно умыться холодной водой. Слово «пиратство» имеет чёткое определение, оно подразумевает, что нападающие вооружены и их целью является захват судна и экипажа ради выкупа. Но когда не знаешь деталей, такого рода происшествия можно толковать достаточно широко. Всё-таки море – сложная среда, и международными конвенциями закреплено, что, если некто лезет на судно, от него необходимо защищаться. Борт был обязан оказать противодействие».
«Гринписовцы – не пираты, - уверен специалист. - Но они нарушили правила взаимоотношений на море. Мне кажется, эти молодые ребята не поняли проблему до конца, не разобрались в работе нефтяной платформы, но очень хотели показать себя. Продемонстрировать, что у них есть какая-то позиция. Они пошли на неоправданные риски, помешали добыче нефти, создали опасные условия. Устройство платформы слишком сложно, чтобы вот так врываться на его территорию, они могли что-то задеть и тем самым загрязнить всю Арктику. В данном случае молодой наскок ничего дать не может, проблему нужно изучать, а не лезть на баррикады. Пиратство сегодня, конечно, существует. Но это история скорее о Сомали, чем о России».
Ксения Морозова,
«Фонтанка.ру»
