Дня не проходит, чтоб по «Единой России» не проехались тяжелым катком. Такого раньше с ней не случалось. Даже в период «жуликов и воров».
Сначала «пехтинг», о чем уже много написано. Затем – исследование Степана Сулакшина, согласно которому "ЕдРо" с треском проиграло на прошлых выборах коммунистам. Дальше – появление жесткой статьи в «Московском комсомольце», где деятельность нескольких партийных дам, приятных далеко не во всех отношениях, называется "политической проституцией". И вот Андрей Исаев – единственный единоросс, который до недавнего времени способен был грамотно вести полемику с оппонентами, срывается на угрозы журналистам. В ответ на это Павел Гусев обещает обратиться в прокуратуру.
Все это на фоне непрекращающихся разговоров о том, что Путин распустит Думу, от которой хлопот ему больше, чем выгод.
Распустить он ее, конечно, не распустит. Ребята досидят до 2016 года, если, конечно, страна не пойдет в разнос из-за экономического кризиса. Однако во всей этой истории с не успевающими отбиваться единороссами обращает на себя внимание важный момент. Похоже, даже в путинских элитах «партию власти» все чаще начинают считать обузой, нежели опорой для режима. Не случайно ведь Сулакшин выполнил свое исследование под крылом Владимира Якунина. И хотя тот отрекся от этих электоральных изысканий (поди не отрекись: генерала Черкесова уже изгоняли за вынос сора из избы!), ясно, что Сулакшин не случайно оказался в одной связке с ближайшим путинским соратником.
Пора подойти к вопросу о «Единой России» вне зависимости от «жуликов и воров». Объем «честно заработанной недвижимости», о котором стало известно в последнее время, лишь подтвердил старые представления о том, зачем депутаты приходят в парламент. Для нас, как налогоплательщиков, "ЕдРо" – это просто бремя, которое приходится нести. Но таковым же оно является и для системы в целом.
Похоже, сейчас разные влиятельные люди всячески стремятся убедить в этом самого хозяина. Тот пока относится к «Единой России», как к чемодану без ручки – нести неудобно, но выкинуть жалко. Однако по мере того, как путь становится для него все более тяжелым, возрастает соблазн скинуть «партию власти» в пропасть.
Главная проблема в том, что "ЕдРо" – это на самом деле не партия, а номенклатура. В чем разница? В том, что партия, даже самая плохонькая, борется за власть и при успехе служит опорой своему лидеру. Номенклатура же въезжает во власть на горбу популярного лидера и представляет собой лишь внешний декор системы.
Партия имеет своих популярных пропагандистов, свои источники финансирования, свои интересные идеи, привлекающие избирателя. Возможно, партия блефует, но не мытьем, так катаньем она завоевывает поддержку. Номенклатура же приходит на все готовое и начинает обрастать квартирами в Москве (как было при Брежневе) или в Майами для того, чтобы, когда ее выгонят, уровень потребления все равно остался достаточно высоким.
Пока Путин с помощью личной харизмы обеспечивал высокие результаты как в ходе президентских, так и в ходе парламентских выборов, номенклатура не создавала ему проблем. Более того, отмена одномандатных округов в свое время стала сознательным шагом в сторону укрепления номенклатурных начал в "ЕдРе" и ослабления партийных.
В такой системе единороссам вообще не надо было бороться за успех. Они просто висели на Путине, а тот требовал от них стопроцентной лояльности. Ведь депутат, сумевший лично выиграть выборы в округе, в какой-то степени сохраняет самостоятельность, тогда как пешка, внесенная в партийный список по команде свыше, будет всегда лишь слушать эти команды, а самостоятельность проявлять в вопросе о личной недвижимости.
Сегодня власть решила вернуться к одномандатным округам. Фактически это является свидетельством того, что на одну лишь личную харизму надежд уже нет. Она пока еще велика, однако неясно, удастся ли ей вытянуть погрязшую в «пехтинге» номенклатуру, тем более что до 2016 года мы еще многое узнаем о недвижимости в Майами и других приятных местах.
Одномандатники в нынешней ситуации Путину выгодны. Они точно так же будут работать на систему власти, но механизм изменится принципиальным образом. Одномандатниками станут люди, которые сами выиграют выборы, а затем, став депутатами, будут торговаться с Кремлем за ресурсы. Они, конечно, в 90% случаев окажутся банальными лоббистами, но при этом людьми для системы полезными. Ведь если депутат перестанет пользоваться поддержкой в округе и, соответственно, перестанет своим авторитетом укреплять режим, то ему ничего не обломится в лоббистской деятельности. Так сказать, утром стулья – вечером деньги.
В отличие от таких депутатов единороссы-списочники хотят получить с власти и стулья и деньги, взамен предлагая лишь души, которые сильно обесценились. Думается, сегодня уже многие в элитах говорят Путину, что цена содержания «Единой России», как структуры, стала значительно больше того, во что может обойтись ублажение отдельных депутатов-одномандатников, занимающихся лоббизмом ради своих патронов из бизнеса.
В принципе, на смену «Единой России» давно уже заготовлен Общероссийский народный фронт. Единороссов сбагрили Медведеву, тогда как лидером ОНФ остается, естественно, Путин. Не исключено, что к 2016 году все, кто способен на что-то еще, кроме покупки недвижимости в США, предпочтут баллотироваться в парламент, упирая на свою принадлежность к Фронту, а не на членство в "ЕдРе".
Однако за «Единой Россией» тоже стоят влиятельные силы. Невозможно представить, чтобы такие деньги, какие через нее проходят, номенклатурщики сдали бы без боя. Они наверняка уверяют Путина в том, что коней на переправе не меняют и что давно выстроенная бюрократическая структура лучше системы, при которой одномандатники борются сами за себя и никто перед Кремлем не отвечает за конечный результат.
Путин, с одной стороны, известен своим консерватизмом, нежеланием делать решительные шаги без острой на то необходимости. Пусть "ЕдРо" слабо, зато есть Чуров. С другой стороны, время играет явно против «Единой России», подрывая ее репутацию не по дням, а по часам. Возможно, в 2016 году Чурова уже будет недостаточно, и придется возрождать советскую систему подсчета голосов, при которой никто даже не пытался имитировать демократизм.
В общем, Путину есть над чем подумать.
Дмитрий Травин, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге
