ПоделитьсяПредседателю горизбиркома ничего не предлагали и не обещали, его просто попросили уйти – об этом Александр Гарусов, теперь уже бывший председатель ИК, рассказал корреспонденту «Фонтанки» в интервью. Он не ограничивал корреспондента «удобными» вопросами, а ответил на все, даже самые острые…
Александру Гарусову ничего не предлагали и не обещали, его просто попросили уйти – об этом экс-председатель городской избирательной комиссии рассказал в интервью корреспонденту «Фонтанки». По сути, оно является продолжением недавнего гневного выступления вице-губернатора Анны Марковой. Правда проходило оно в более спокойной обстановке – в больнице, где Гарусов находится на лечении. Он не ограничивал корреспондента «удобными» вопросами, пообещав ответить на все, даже на самые острые.
Первое, что произошло в цепочке событий с вашей отставкой – это инициатива депутатов Госдумы о направлении председателю ЦИК Александру Вешнякову справки о неудовлетворительной работе Горизбиркома.
Мы получили соответствующую справку депутатов Государственной думы и председателя думы Геннадия Селезнева (в основном в ней были изложены претензии по проведению выборов в 41 избирательном округе, связанные с существованием АНО «Рыдник», а также отмечены недостатки работы Контрольно-ревизионной службы Горизбиркома – А.М.). Мы ее рассмотрели у себя на расширенном заседании в присутствии работников аппарата, расписали определенные положения и разделы справки за ответственными и собрали информационный материал. О результатах нашего рассмотрения я рассказал депутату Госдумы Петру Шелищу, ее основному автору. Кроме этого, мы дали соответствующий ответ в прокуратуру. Он ни у кого сомнения не вызвал. Были отмечены определенные недостатки, но я не считаю их существенными. О чем я и сказал в ЦИК в среду 14 мая 2003 года, когда отчитывался за итоги деятельности Контрольно-ревизионной службы.
Как вы отнеслись к тому, что параллельно началась проверка Контрольно-счетной палаты?
В принципе, по закону о КСП Петербурга, они нас проверять не имели права, но по моему указанию, КСП было допущено к проверке деятельности Санкт-Петербургской Избирательной комиссии. Велась сплошная проверка всей документации с 1999 года.
Основной скандал, связанный с этой проверкой – это перечисление средств ТРК "Петербург". Но на сегодняшний день существует только одно мнение по этой ситуации – мнение КСП.
Речь идет о выборах в Государственную думу 1999 года, которые проводились по старому закону о выборах. В нем прописывалась возможность бюджетного финансирования соответствующей ТРК: тогда компания имела не менее 15 процентов бюджетного финансирования и до дня голосования. В предвыборный период они должны были предоставлять эфирное время бесплатно. Позже Ирина Прудникова (в то время она руководила ТРК «Петербург» – А.М.) сама обратилась к губернатору с просьбой компенсировать затраты, тот согласился и дал соответствующие поручения комитету финансов горадминистрации. А комитетом финансов были выработаны определенные предложения. За затраченное на кандидатов бесплатное эфирное время, из городского бюджета было выплачено более 9 миллионов рублей. Я считаю, что это было сделано правомерно – в соответствии с законом, который тогда существовал.
По справке КСП Петербурга, в этой истории принимали участие три вице-губернатора, занимавшие эти посты в то время...
Были подписаны предварительные соглашения на перечисление средств ТРК «Петербург» Михаилом Михайловским, были соглашения подписанные Кротовым и Потехиным. С этими документами был ознакомлен губернатор Владимир Яковлев. Ни для кого это не было тайной. Поэтому не мы и не я определяли источник финансирования.
По вашему мнению, случайно ли проверка КСП Петербурга совпала по времени с началом с давлением на вас депутатов Госдумы?
Не секрет, что председателем КСП Петербурга Дмитрием Бурениным делались определенные заявления во время рассмотрения соответствующего дела по 41 избирательному округу – по бывшему депутату Законодательного собрания Юрию Рыднику. Он тогда прилюдно заявлял о том, что он придет с проверкой.
Многим известно, что 16 мая вы ездили в полпредство. О чем шел разговор?
16 мая 2003 года в 14:30 я был на Петровской набережной. Что скрывать, об этом много уже написано. Да, мне было предложено покинуть место председателя Городской избирательной комиссии. Когда я спросил: «Почему и какие есть глобальные претензии ко мне?», мне было сказано, что я – «прогубернаторский кадр». На что я сделал соответствующую поправку, что я в такой же мере и «президентский», так как я проводил выборы не только губернатора Петербурга, но и президента РФ.
С кем шел этот разговор? Вы не хотите произносить фамилию Евгения Макарова?
Если есть в этом необходимость, то считайте, что эту фамилию я произнес.
Что произошло после?
Я вернулся в Мариинский дворец, на что мне понадобилось 15 минут. В моем кабинете меня уже ждали журналисты телевизионной кампании РТР с тем, чтобы перед камерами я сказал о том, что написал заявление о моем уходе с поста председателя Горизбиркома. Я такое заявление не написал.
Вы встретились с корреспондентами РТР?
Нет. Чисто эмоционально могу сказать – только потому, что камеры уже стояли в моем кабинете. Так не бывает: обычно приходят, приглашают, садятся, рассказывают, задают вопросы, отвечают на вопросы... А они пришли заранее и еще не менее часа не уходили из здания.
Что еще происходило, пока вы ожидали ухода съемочной группы?
В тот же день прокуратура мне прислала факсом приглашение с просьбой прийти в понедельник, 19 мая 2003 года, чтобы ответить на ряд вопросов по проверке КСП Петербурга. Можно было и придти, но... Неделя была очень сложная: в среду была поездка в Москву в ЦИК, которая требовала предварительной подготовки, я получил от КСП справку и вынужден был в четверг срочно заняться ею. К тому же, к сожалению, мой главный бухгалтер, которая располагала всеми необходимыми материалами, в это время находилась в Москве на учебе. У меня были документы, но далеко не все.
В понедельник вы оказались в больнице...
Я действительно почувствовал себя неважно еще в субботу. Поэтому не мне, а врачам пришлось принять такое решение.
События развивались достаточно стремительно. Несмотря на то, что празднуется юбилей, в экстренном порядке собирается комиссия Горизбиркома...
Да, комиссия собралась, в том числе на ней вносился ключевой вопрос. Сначала в повестке дня вопроса о председателе и о стиле и методе его работы не было. Комиссия приняла решение девятью голосами – при трех «против» – освободить председателя избирательной комиссии, то есть меня, от занимаемой должности.
Давать какие-то оценки мне сейчас не хотелось бы. Я думаю, что мною эти оценки будут даны прилюдно в глаза членам комиссии. Я не хотел и никогда не довлел ни над кем, не довлел над членами комиссии. Да, они могли формально рассматривать этот вопрос без меня, но я считаю, что это не правильно и соответствующий разговор с членами комиссии будет продолжен - по стилю и методам нашей совместной работы. Кстати, я еще являюсь членом комиссии.
Когда были известны результаты голосования по вопросу о вашей отставке, считали, что три голоса, «заступившихся» за вас, принадлежат Рите Маловой, Марине Сахарновой и Дмитрию Краснянскому. Стало ли для вас неожиданностью, что именно они стали инициаторами процесса вашей отставки?
Нет, особой неожиданности тут не было.
Несмотря на то, что закон обратной силы не имеет, вас также упрекают в том, что у вас не юридического образования или ученой степени.
Несмотря на сложности прошлого года, я сумел на «отлично» сдать четыре экзамена кандидатского минимума и уже были готовы определенные материалы для защиты кандидатской диссертации. Мне не удалось ее защитить в декабре из-за выборов. А сейчас мне помешала моя болезнь.
От ваших коллег и от известного вам сотрудника горизбиркома распространяется информация о том, что на самом деле вы не больны и даже появляетесь в городе.
Я больше верю специалистам, профессионалам – врачам. Только что у меня был доктор и диагнозы для меня у него не самые утешительные. Касаемо моего выезда – в этом плане возникла определенная несуразица из-за действий отдельных членом избирательной комиссии. Я считаю, что все должны выполнять данные обещания, в этом есть известная доля порядочности человека. Но, я вынужден был с ведома своего лечащего врача ненадолго покинуть больницу – чтобы извиниться перед людьми за действия моих же подчиненных. Это свойственно мне, даже несмотря на то, что я был очень болен. То, что я был в городе, кстати, прозвучало против меня на известном заседании комиссии, хотя все прекрасно знали, почему и для чего я выезжал из больницы. Я думаю, что человек, о котором я веду речь, прекрасно все понимает.
В своем выступлении в четверг, 5 июня 2003 года, с трибуны Законодательного собрания, вице-губернатор Анна Маркова, заявила, что на вас оказывается «силовое давление».
Таких попыток было достаточно много, и я вынужден был за последнее время уже дважды сменить SIM-карту в сотовом телефоне. Кроме этого, сегодня я читал газету, в которой написано, что на меня заведено уголовное дело, хотя никакого соответствующего документа я не видел. Но меня уже пытались по новому «мобильнику» назвать «уголовником». Как это расценивать – давление или не давление? В пятницу во второй половине дня (в тот день, кода появилось сообщение о возбуждении уголовного дела – А.М..) мой адвокат попала в ДТП. Ее машина была разбита, она сама получила травмы. Я не могу сегодня утверждать, было ли это сделано кем-то специально или это случайность. Морально было очень неприятно, к тому же у нее на руках находились нужные документы (кстати, адвокат Александра Гарусова оказалась в той же клинике, что и он сам – А.М.). К тому же мне очень неприятно, что в ряде СМИ концентрируются некоторые сведения, которые намекают на то, что в Санкт-Петербурге могут пройти какие-то нечестные, «нечистые» выборы. В этом обвиняли меня. Но можно взять все газеты, и ни в одной из них нет конкретного примера моей нечестности.
Любые выборы связаны с крупными суммами денег. Пытались ли вас упрекнуть в том, что вы пользовались этим ресурсом или что у вас хранятся крупные суммы денег?
Счета в иностранных банках? Может быть, у меня и есть определенные финансовые средства, но дело в том, что мне уже за 60 и я всю свою жизнь работал.
Вам говорили о том, что у вас будут проводить обыск?
Мне на это намекали.
В понедельник 9 июня к вам планировал в больницу придти спикер Законодательного собрания Вадим Тюльпанов.
Да, он намеревался придти, хотя пока не появился. Мы планировали обсудить законопроект о выборах будущего губернатора. Я считаю, что так быстро, в такой короткий промежуток времени, который остался до каникул наших законодателей, сложно будет принимать этот закон.
Вам известно, что вечером во вторник, 3 июня, Вадим Тюльпанов вместе со своим коллегой Игорем Михайловым были в «доме на набережной». Там шел разговор об этом законопроекте и были даны указания о его принятии?
Вот я и хотел на эту тему с ним поговорить. У меня есть сведения об этом – и о том, какие они там получили указания. Я хотел бы посмотреть, какие поправки к этому законопроекту приняты нашими депутатами.
Появившись в горизбиркоме, готовы ли вы бороться с тем, что произошло?
Я хочу бороться за честные и справедливые выборы. И я надеюсь, что на следующих выборах итоги по всем 1700 избирательным комиссиям будут подводиться четко и точно.
Беседовала Александра Медведева,
Фонтанка.ру
