Терапия отчаяния. В России начали испытывать CAR-T-препараты для лечения рака крови

В полмиллиона долларов обходится сегодня CAR-T-терапия тем пациентам с раком крови, кому она по карману. НМИЦ гематологии обещает сделать эту технологию дешевле на собственном производстве.

Минпромторг выдал лицензию московскому НМИЦ гематологии на производство клеточных препаратов (CAR-T). Как рассказали «Фонтанке» в пресс-службе центра, мощности строящегося в НМИЦ корпуса рассчитаны на 600 таких препаратов в год. На клинические испытания уже набрана группа в 60 человек из пациентов центра. Они завершатся в 2025 году.

Метод CAR-T (chimeric antigen receptor T-cells — химерный рецептор антигена T-клеток) создавался для лечения пациентов с прогрессирующим раком крови, перенесших и химиотерапию, и трансплантацию костного мозга. Это терапия отчаяния. Как рассказывал «Доктору Питеру» создатель этого метода лечения Мишель Саделейн, у регуляторных органов результаты лечения вызвали культурный шок, когда стало известно, что практически обреченный первый пациент с прогрессирующей лимфомой после химиотерапии и трансплантации клеток костного мозга прожил много лет без рецидива благодаря тому, что ему ввели генетически модифицированные собственные Т-клетки. После 25-летней работы над этой технологией, в 2013 году, впервые в мире регулятор — FDA одобрил эту терапию как новую форму медицины. Новую, потому что пациент получает не лекарства и не лучевую терапию. Его лечит «живущая» в нем его же клетка.

В качестве клетки-мишени выбирается молекула CD19. Путем инженерии в собственную иммунную клетку пациента, которая борется с вирусными инфекциями и злокачественными опухолями, вносится химерный антигенный рецептор. И она приобретает новые способности: «узнает» опухолевые клетки и атакует их.

Измененная живая клетка вводится пациенту один раз. Как все другие клетки в организме, она делится — создает армию себе подобных, и они сражаются с опухолью. Длительность этой борьбы для каждого пациента разная, возможно, месяцы. Когда Т-клетки побеждают раковые клетки, от нечего делать они постепенно самоуничтожаются. У человека наступает длительная ремиссия.

Только не следует думать, что CAR-Т-терапия — это метод выбора. Она не отменяет пересадку костного мозга и изначально рассчитана на тех, кто ее получил, прошел курс химиотерапии. То есть это не замещающий метод лечения лейкоза, лимфомы и миеломы, а еще один этап для достижения результата. В России, по данным НМИЦ гематологии, в CAR-T-терапии нуждаются 10 тысяч человек ежегодно.

CAR-T-терапия предназначена для пациентов с острым лифмобластным лейкозом, лимфомами и хроническими лимфолейкозами, множественной миеломой. Эффективность составляет 90%. В начале августа 2024 года стало известно, что компания Adaptimmune получила ускоренное одобрение FDA для клеточной терапии солидной опухоли — метастатической или неоперабельной синовиальной саркомы. Одобренный препарат называется Tecelra, его эффективность — 43%.

Как сообщает пресс-служба НМИЦ гематологии, разработанный в центре клеточный препарат тоже несет на своей поверхности антиген CD19. Когда завершатся клинические испытания, планируется его регистрация и производство не только для нужд центра, но и для других медицинских учреждений страны. Аполлинария Боголюбова-Кузнецова, заведующая лабораторией трансплантационной иммунологии НМИЦ гематологии Минздрава России говорит: «600 препаратов в год — большие производственные мощности для нашей страны, но недостаточные, чтобы полностью покрыть потребность в этом виде лечения. Участвующие в клинических испытаниях получат его бесплатно (решение о включении пациента в клиническое исследование принимает врачебная комиссия центра), оно проводится в рамках государственного задания».

Однако сколько будет стоить терапия этим препаратом — неясно. «Ее особенность в том, что препарат производится индивидуально для каждого пациента, — поясняет Аполлинария Боголюбова-Кузнецова, заведующая лабораторией трансплантационной иммунологии НМИЦ гематологии Минздрава России. — Минздрав прорабатывает вопрос о финансировании производства/закупки препарата параллельно с запуском производства и клинических исследований. Пока квот для него не предусмотрено, так как доступного препарата тоже пока нет. Конечная цена продукта зависит от стоимости расходных материалов, а также от количества внутрипроизводственных контролей, затрат на обеспечение производства и так далее. Точный подсчет будет производиться в течение всего времени клинического исследования. Планируется, что препарат будет существенно дешевле иностранных аналогов».

В России есть только один зарегистрированный CAR-T-препарат — Kymriah от Novartis. Он зарегистрирован в начале 2023 года с ценой 475 тысяч долларов (45,5 млн рублей по сегодняшнему курсу). У компании несколько производственных площадок в разных странах, которые работают с больницами: в стационарах у пациента получают клетки и отправляют в ближайшее подразделение. Там «вставляется» химерный рецептор, и клетки отправляются обратно в больницу.

В НМИЦ гематологии обнадеживают: говорят, что стоимость отечественного препарата будет ниже зарубежного аналога, поскольку «необходимые реагенты и расходные материалы производятся в России или бесперебойно поставляются».

Как пояснял Мишель Саделейн, цена препарата на фармрынке зависит сегодня от бигфармы. Сравните: почти полмиллиона долларов за лечение от Novartis и 35 тысяч долларов — в Центре клеточной терапии и инженерии, где работает Саделейн. И сам ученый считает, что CAR-T-терапия будет дешевле, если будет проводиться в «академическом сотрудничестве с другими центрами, где могут быть созданы эти технологии». Как, например, в НМИЦ гематологии, где до их использования остался один шаг.

Ирина Багликова, «Фонтанка.ру»