Десять лет назад открылась Олимпиада в Сочи и такой больше не будет. Губерниев, Зубков и Скворцова рассказывают, как это было

Десять лет назад прошла церемония открытия Зимней Олимпиады в Сочи. Отдел спорта «Фонтанки» поговорил с людьми, которые смотрели ее с трех ракурсов: из комментаторской кабинки, из парада спортсменов и рядом с Владимиром Путиным.

Олимпиада в Сочи стартовала ровно десять лет назад, 7 февраля 2014 года, на стадионе «Фишт». К ней готовились семь лет, потратили по оценкам Счетной палаты 325 млрд рублей. В организации самой церемонии открытия участвовали 12 000 человек, а в массовых постановочных сценах приняло участие более 3 000 артистов. Все прошло почти идеально. Лишь не раскрылось одно из олимпийских колец, но телезрители этого не заметили (режиссер трансляции успел включить запись из репетиции). Шоу получилось впечатляющее, как и сама Олимпиада. Не зря президент Международного олимпийского комитета уже на церемонии закрытия скажет, что это были лучшие Игры в истории и поблагодарит на русском языке.

Со спортивной точки зрения Олимпиада-2014 получилась абсолютно триумфальной. Отечественные спортсмены выиграли 33 медали, из которых 13 золотых, 11 серебряных и 9 бронзовых. Уверенное первое место в медальном зачете — впервые с Лиллехаммера-1994. Это потом возникнут дневники бывшего главы Московской антидопинговой лаборатории Григория Родченкова, доклады Ричарда Макларена и Дениса Освальда о якобы массовом употреблении допинга в Сочи. Триумф обернулся провалом. В моменте Россию лишили 11 медалей. Были апелляции, почти все награды удалось вернуть (за исключением двух золотых медалей бобслеиста Александра Зубкова и серебряной — за женскую эстафету в биатлоне) и отечественная команда даже сохранила первое место в медальном зачете. Тем не менее не слабый такой осадок остался, а последствия российский спорт разгребает до сих пор. Другое дело, что в моменте, 7 февраля 2014 года, об этом еще никто не знал и люди просто были счастливы от ощущения грандиозного праздника, которого ждали семь лет и вот он наконец наступил.

О своих эмоциях «Фонтанке» рассказали три человека, которые наблюдали за церемонией открытия с трех разных ракурсов. Вот их воспоминания.

Дмитрий Губерниев, комментировал церемонию открытия Олимпиады-2014 для телеканала «Россия-1»

Для меня самым запоминающимся, как ни странно, стала подготовка, потому что Олимпиада — это всегда очень огромное испытание для журналиста, и особенно для людей, которые связаны с церемонией открытия. Мы несколько дней вообще не спали, писали тексты, постоянно выуживали какую-то информацию, были на прогонах. И поэтому все это прошло, с одной стороны, на большом подъеме, а с другой стороны, на фоне огромной уже усталости. Олимпиада еще не началась, а ты уже устал. Еще, конечно, умозрительно, но в любом случае было ощущение причастности к чему-то такому легендарному, важному, и что может в твоей жизни быть вообще один-единственный раз. Потому что, сдается мне, были люди, которые организовывали, работали на Олимпиаде-80, были люди, которые организовывали и работали на Олимпиаде-2014. При нашей жизни другой Олимпиады уже, я думаю, не будет в России. Поэтому такое ощущение судьбоносности — оно присутствовало постоянно. Поэтому был кайф, класс, ощущение хорошо выполненной работы. Мы с Настей Чернобровиной — она очень здорово раскрылась там как комментатор, я считаю — отработали очень здорово.

Что касается нераскрывшегося кольца, об этом народ узнал потом, потому что на этот случай всегда есть подстраховка, и кадры с генеральной репетиции были включены мгновенно. Поскольку мы сидели на стадионе, то мы все это видели. Но телевизионный комментатор ориентируется на телевизионную картинку, и вообще здесь мы говорим о празднике, а не о косяках. Косяки у всех бывают, педалировать их смысла нет никакого. Но когда про это все узнали, организаторы сочинской Олимпиады огромные молодцы — они это превратили в преимущество, как, собственно, это сделали до этого коллеги в Ванкувере, когда у них тоже на открытии был косяк. От этого никто не застрахован. Это огромная работа, большой механизм — что-то может сбоить. Поэтому я считаю, что в этом нет абсолютно ничего страшного. Уже когда на следующий день все ходили в футболках с одним нераскрывшимся кольцом по Сочи, стало понятно, что это надо было придумать, если бы этого не было.

И, конечно, самое главное тогда — ощущение какой-то надежды на то, что действительно российский спорт будет самым лучшим. Не скажу, что надежды оправдались, во многом еще из-за допинга, к сожалению, для меня.

Если возвращаться к событиям 2006 года, — я не очень, честно говоря, верил, что Олимпиада состоится в Сочи, потому что для нас, по крайней мере для меня, это казалось абсолютно фантастическим проектом. Но тем не менее мы его все реализовали. И это здорово! Наследие все-таки работает, спортивные объекты функционируют, люди приезжают, отдыхают, занимаются спортом, используют горнолыжные курорты, все остальное. Поэтому Сочи прекрасен, я очень люблю этот город, сам туда с удовольствием приезжаю.

Я думаю, что с точки зрения эмоциональности — Олимпиаду-2014 вполне можно сравнить с Олимпиадой-80, а с точки зрения легендарности… переписываются финишные протоколы, правда? И сборная России уже лишена многих медалей. Мы можем сколько угодно долго рассказывать, что для нас люди, которые выиграли, — олимпийские чемпионы. Но ты залезаешь в протоколы МОК, или в «Википедию», или еще куда-нибудь, и там на верхних ступеньках пьедестала уже совсем другие люди. Поэтому ситуация в моменте была одна, сейчас она другая. Но для меня очень многие герои сочинской Олимпиады, которые сейчас в протоколах больше не на верхних ступеньках, тем не менее остаются спортсменами выдающимися и незапятнанными, я бы сказал так. Хотя, безусловно, проблема с допингом в Сочи была.

У Олимпиады-80 был олимпийский Мишка, были олимпийские мелодии, например, Александры Пахмутовой или великая музыка Артемьева. Мне, кстати говоря, было очень обидно за Александру Пахмутову, потому что она могла бы написать что-нибудь еще, но я твердо знаю, что сначала в ее услугах не нуждались, а потом, когда попросили что-то сделать, время было уже упущено. Вы можете вспомнить хоть одну современную мелодию олимпийского Сочи? Нет. В этом смысле, к сожалению, мы как большая страна, в том числе страна культуры и искусства, ничего нового предложить не смогли. Поэтому олимпийский Мишка 80-го года — на века; а вот символы олимпийского Сочи — тут каждый еще подумает.

С точки зрения организации работы это была одна из лучших, безусловно, Олимпиад. И вообще, я хочу сказать, с точки зрения очень многих аспектов это была и остается по сей день лучшая Олимпиада. Потому что, например, когда через четыре года мы приехали в Корею, при всем уважении и любви к Южной Корее, но там временами организация была просто чудовищной.

Что касается меня, то моим самым главным, ярким впечатлением осталось — и я это вспоминаю часто, и в эфире в том числе — когда я в честь Саши Легкова на церемонии закрытия читал стихи Роберта Рождественского «Репортаж о лыжной гонке», которые он написал в честь победы нашей эстафетной четверки, ведомой Вячеславом Ведениным, в 1972 году. Я в конце 90-х годов вырвал лист из журнала «Лыжный спорт» и постоянно носил его с собой в надежде, что когда-нибудь в эфире прочитаю про победу, грандиозную победу какого-то нашего лыжника. Этот день настал в Сочи, в последний день, когда весь пьедестал был наш на «полтиннике» — Легков победил, Вылегжанин второй, Черноусов третий. Я читал это стихотворение просто со слезами на глазах.

Для меня это была квинтэссенция всего, что происходило в Сочи в последние дни, когда победили биатлонисты в эстафете, и мы все рыдали от счастья, а потом новое эмоциональное потрясение — победа Легкова и нашей лыжной тройки — небывалая история! И, конечно, церемония закрытия уже просто была со слезами на глазах. Я потерял голос, но ощущение было невероятного — как в космос я слетал, вот такие ощущения у меня лично.

Поэтому я это вспоминаю, возвращаюсь, и каждый раз мне очень хочется, чтобы были задействованы объекты, чтобы чаще на них проводились соревнования, биатлон чтобы чаще гостил на «Лауре». Он там не самый желанный гость, к сожалению, мягко говоря. Потому что туристы приносят больше денег, чем спортсмены. Такова жизнь. Поэтому мне, конечно, хочется, чтобы вот этот сочинский драйв распространялся более активно. Тем не менее все равно люди очень любят олимпийское наследие. Оно есть, оно работает. И я считаю, что именно это самое главное достижение Олимпиады. И колоссальный всплеск интереса к спорту в стране, колоссальный! Очень многие герои нынешних времен пришли заниматься зимними видами спорта, посмотрев в том числе и мои репортажи.

Александр Зубков был знаменосцем на церемонии открытия. На самой Олимпиаде выиграл две золотые медали в бобслее, однако спустя три года его лишили обоих титулов. Официально — за нарушения антидопинговых правил. Сами медали он так и не вернул.

— Начнем с того, что на открытии мне предстояло нести флаг. Но честно скажу, что решение нести флаг я принял не сразу, потому что выступал с ребятами в команде. И конечно, я советовался и с личным тренером, и с ребятами, которые выступали в моей команде. Потому что спортсмены — все суеверные люди, поэтому я должен был получить согласие и от ребят, что это ни в коем случае не повредит, не помешает нашему выступлению на Олимпийских играх. Поэтому мы пообщались, ребята сказали, что все хорошо, можем нести знамя, и только тогда я дал согласие. Что касается самого выноса знамени, — конечно, это было очень ответственное мероприятие. Тем более нести флаг своей Родины на домашней Олимпиаде — это, честно скажу, дорогого стоит. Нужно было пронести его достойно, потому что я представлял великую Россию. Думаю, что это у нас получилось.

А сама процедура прохода всегда и везде одинаковая, потому что есть регламент. Да, пришлось подождать, точно не помню, кажется, примерно часа два. В ожидании под трибуной мы были уже вместе со всеми спортсменами нашей сборной, готовились. Когда дали команду выходить, все пошли на выход. И конечно, когда выходили и несли знамя, была неимоверная поддержка зрителей и болельщиков. Поэтому тот груз, тот тяжелый флаг, а он был очень тяжелый, — но нести его в тот момент оказалось очень легко. Эмоции были непередаваемые.

И что самое главное, волнения не было никакого. Я был очень горд и уверен. Потом много раз пересматривал: иду уверенно, руки не дрожат, ноги не дрожат. Шел, как должен идти, неся знамя своей страны. С этой точки зрения, все прошло идеально.

Конечно, большую часть шоу мы пропустили. Когда готовились под трибунами, там же половины не видно было. Посмотреть удалось совсем немного. Потом уже пересматривали в повторе. Конечно, получилось очень красочно. У меня за плечами пять Олимпиад, и я с уверенностью могу сказать, что это была самая лучшая Олимпиада. Это не только моя оценка, но и оценка других спортсменов из других стран. Потому что, начиная от безопасности, от волонтеров, от подготовки трека, от того же питания даже и размещения в гостиницах, — это была наивысшая оценка, поставленная всеми — и тренерами, и спортсменами других стран.

Слышал о сравнениях с Олимпиадой-80. Есть какие-то похожие моменты, но в Сочи были новые технологии, все намного красочнее выглядело, презентабельно. Мы видели, в каких красках все это было представлено, какое было шоу шикарное сделано. Конечно, по меркам тех лет Олимпиада-80 тоже была очень красивая, но сравнивать ее с Играми в Сочи не совсем правильно. Тут все другое — и по программе, и по зрителям, и по визуализации. Времени очень много прошло. Сами посудите: между Москвой-80 и Сочи-2014 почти 34 года.

Форма, в которой мы выходили на церемонии открытия, у меня осталась. Я после каждой Олимпиады сохранял форму — и гражданскую, и спортивную. Вся олимпийская одежда у меня находится там же, где и мои награды. Форму из Сочи даже приходилось надевать на какие-то мероприятия, на важные встречи. Сейчас немного я, конечно, подрос, но в пиджак еще залезть могу, все нормально. Сшито хорошо, ничего не порвалось, не протерлось за эти годы. Она же у меня аккуратно висит в гардеробе. Как новенькая, можно сказать.

Да, потом уже после Олимпиады были все эти события с допингом и прочие скандалы, но впечатление они мне не испортили. Для меня всегда самым важным и особенным было то, что происходило непосредственно на Олимпиаде. То, что мы сделали в Сочи, мы к этому очень долго шли. Все видели наши эмоции на финише. Такое не сыграешь. Еще была, конечно, колоссальная усталость, поэтому все, что мы могли сделать, мы сделали на 200 % и выложились. И доказали, что мы были сильнейшими на этой Олимпиаде, как в двойке, так и в четверке.

Я очень надеюсь, что при нашей жизни в России еще пройдет Олимпиада. Всегда нужно надеяться на это. Но как бы жизнь не сложилась дальше, я счастлив, что у меня была такая возможность, что мы выиграли два комплекта золотых медалей, что я сидел с нашим президентом Владимиром Владимировичем на церемонии закрытия. Я как раз тогда его спросил про то, как удалось все-таки добиться проведения Олимпиады в Сочи. Он честно сказал, что все было совсем не просто. И конечно же, он потом мне задал встречный вопрос: «Как вам проведение Олимпиады, и как оценивают спортсмены из других стран?» Естественно, я сказал, что все поставили наивысшую оценку.

Такую же оценку дал и Бах, и другие чиновники спорта. Мы всему миру показали, как умеем делать. Ведь впервые в истории спорта зимнюю Олимпиаду провели в таком южном городе как Сочи. Субтропический климат, внизу практически можно было купаться и загорать, а наверху — зима и горные лыжи, биатлон, сани, бобслей, скелетон — и это все на высшем уровне, и это было очень круто.

Ирина Скворцова, бывшая бобслеистка. В 2009 году была вынуждена закончить со спортом из-за аварии на санно-бобслейной трассе. Во время церемонии открытия сидела в президентской ложе бок о бок с Владимиром Путиным.

Вспомнить бы, что было 10 лет назад… сложновато это сделать. Честно говоря, эмоции были немного двоякие, потому что все-таки я не очень хотела ехать на открытие, да и вообще на Олимпиаду. Почему? Потому что я планировала на ней выступать, отобраться как спортсмен. А здесь я должна была приехать как зритель. Естественно, это было больно. Короче, я не собиралась на церемонию. Но так сложились обстоятельства, что я на нее попала. И, забегая вперед, могу сказать сразу, что я не пожалела. И если бы сейчас стоял бы выбор, я так же бы поехала.

На открытии у меня были двоякие чувства: изнутри ты хочешь плакать, тебе больно, что ты сейчас как зритель, но в то же время — это такое счастье! И да, действительно, была и гордость, когда наши спортсмены выходили под гимн, под песни. То есть ты смотришь, какое волшебство разворачивается на главном стадионе и… Не знаю, если бы у меня была возможность, я бы кричала вместе со зрителями и прыгала, поддерживала бы ребят. Но я немножечко не могла себя так вести по понятным причинам. Приходилось сдерживаться. Но это все равно было потрясающе! Это действительно те чувства, та энергетика, которая тебя изнутри разрывает, когда у тебя полное единение со стадионом, и когда у вас один праздник на всех.

То, как я оказалась рядом с президентом, это отдельная история. Как я уже сказала, я не должна была ехать на Олимпиаду, я отказывалась. Не то что отказывалась, я не планировала — я не смотрела ни билеты, ни гостиницы, ничего. Но случайно так получилось: я оказалась в больнице, и мне нужно было оттуда слинять, что ли, выписаться под официальным предлогом. И как раз мне буквально за несколько дней до открытия поступило приглашение на открытие Олимпийских игр. Только под этим предлогом меня и отпустили из клиники.

И вот мы приехали в пятницу с утра, сначала был прием у Мутко. И уже вечером поехали на открытие. Чтобы вы понимали, я не знала точно, где буду сидеть. Мне сказали — в президентской ложе с президентом — всё. Но ложа большая, и там помещалось около 50 человек точно, если не ошибаюсь. Поэтому сидеть рядом с президентом — это не значит, что бок о бок. И уже только за 20 минут, наверное, до начала Олимпиады от соседей я узнала, с кем я сижу рядом. Я не поверила, я с третьей попытки, наверное, только поняла, что это не шутка. А дальше просто прикинула в голове, что меня ждет: если я сижу рядом с президентом, это значит камеры все время будут показывать и меня тоже, потому что Олимпийские игры, потому что открытие, и вообще трансляция идет на весь мир. И как девушка, я единственный вопрос задала соседям: хорошо ли я выгляжу. Потому что сборы были в три часа утра в Москве, и это было из серии «да ладно, и так сойдет». Я думала: господи, приеду, посмотрю открытие и уеду. То есть я вообще нигде светиться не планировала. Но получилось немного по-другому. Поэтому я вообще не ожидала, для меня это был сюрприз, так же, как и для моих друзей и знакомых, которые увидели меня по телевизору и начали мне названивать, писать. Слава богу, я отключила телефон.

В остальном все было спокойно. Я не нервничала совершенно. Да и чего нервничать? Президент — это тот же человек. Да, кто-то может потерять сознание при виде популярных людей, но я не знаю, что должно со мной произойти, чтобы я потеряла сознание. Если только от нехватки кислорода. Я же после аварии общалась и с журналистами, и со звездами, и с дипломатами, с чиновниками, вообще с людьми разного уровня и, наверное, немного привыкла, натренировалась. Поэтому: ну да, президент, ну и что. Честно говоря, мне больше было, наверное, некомфортно от камер, от столь пристального внимания, на которое я не рассчитывала. Потому что как девочка я не подготовилась. Меня никто не предупреждал, поэтому макияж, прическа, одежда были выбраны, скажем так, спустя рукава. Вот это меня смущало, а остальное — нет.

С охраной президента я не общалась, инструктаж со мной никто не проводил. В этом смысле все было довольно спокойно. С президентом у нас было несколько коротких диалогов: как я себя чувствую, как у меня дела, и немного обсудили то, что творилось на стадионе.

А из того, что творилось на стадионе, мне больше всего запомнились наши талисманы, то, как они двигались, как приветствовали зал. Я себя несколько раз ловила на мысли: Господи, что вы с ними сделали, ведь они выглядят, как живые! Точно помню, что меня это прямо поразило. И, естественно, запомнилось, как выходили наши ребята-спортсмены, Мне кажется, этого и ждали больше всего, не считая интриги с зажжением факела. Для меня стало большим сюрпризом, что зажигали два спортсмена, а не один.

С наших мест еще отлично смотрелось нераскрывшееся кольцо — тот самый курьез, который потом все обсуждали. Я это даже сфотографировала, не удержалась. Я на самом деле сначала подумала, что так и должно быть, что это такая задумка. А оказалось, что это был сбой, но при этом — потом я уже узнала, что по телевизору все было в порядке, — быстро картинку другую пустили, где все открылось. Поэтому это осталось только в памяти людей, кто видел это вживую.

Путина в тот момент, кстати, еще не было, насколько я помню. Он пришел сразу после этого. Это если я не ошибаюсь, все-таки 10 лет уже прошло. Но слушайте, косяки бывают, ни одно открытие Олимпиады не проходит без них. Организаторы еще молодцы, что потом на закрытии это обыграли. Было очень здорово. Так что я считаю, что это даже не косяк, а изюминка открытия Олимпиады.

О том, что было потом, все эти допинговые скандалы и остальное, я даже думать не хочу. Конечно, мне никогда не понять тех спортсменов, которые оказались втянуты во все это. Скорее всего, им было нелегко, но я просто не хочу об этом думать. У меня остались те воспоминания, которые у меня были тогда со мной. И я хочу, чтобы они у меня так и остались.

Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»