Глава Владимирского округа — о том, как стал «садовником», а не радикальным оппозиционером

Руководитель муниципалитета Владимирский округ, ещё недавно считавшегося оппозиционным, Денис Тихоненко уверен, что задача муниципального политика — договариваться. В интервью «Фонтанке» он рассказал, почему он с коллегами лишил мандатов единомышленников и как обеднела казна округа за четыре года.

— В 2019 году вы стали муниципальным депутатом. До этого политикой не интересовались?

— Я интересовался политикой и тем, что происходит в стране и в городе, задолго до того, как стал депутатом — был наблюдателем на выборах, участвовал в локальных политических акциях. Но внимательней стал присматриваться к политике в 2017 году, после муниципальных выборов в Москве, когда на них победили люди свежих взглядов. Я занимался бизнесом, управлял коллективом, выстраивал изнутри процессы работы. На тот момент было много критики власти, и я понял, что хочу попробовать применить принципы эффективной работы в политике.

— Получилось?

— На мой взгляд, да.

— Приведите пример.

— Мы сделали важные, как мне кажется, проекты для жителей. Хотя — и на тот момент для меня это было открытием — у муниципальной власти оказалось не так много полномочий. Один из основных проектов — мы перезапустили Агентство социально-экономического развития при муниципалитете, чтобы в работе не обращаться к посредникам и более тщательно контролировать расходование бюджетных средств. Отказ от подрядчиков дал большую экономию. Мы передали полномочия этому учреждению, и в нём уверены. Агентство занимается ремонтом, благоустройством, посадкой деревьев и цветов.

— То есть вы стали своего рода главным садовником?

— Почему нет? Хозяйственная деятельность важна — люди этого здесь ждали. Мы помогаем жителям решать их проблемы. Например, для вопросов по ЖКХ мы организовали в муниципалитете бесплатные консультации юриста. Почти 80 процентов жалоб как раз по этому поводу — грязные дворы, неработающие лифты. Люди не знают, куда им писать и что делать, мы помогаем.

Ещё один важный проект — мы занимаемся активно культурной жизнью округа, организовали фестиваль «Владимирский LIVE». Он объединяет все культурные учреждения, которые есть на территории округа (музей Арктики и Антарктики, музей Достоевского, библиотека Маяковского, театр Ленсовета — их больше 30). Так мы привлекаем внимание к нашим культурным организациям, поддерживаем их, а ещё напоминаем жителям, что они живут во Владимирском округе, и это дает им много преимуществ.

— Кто они, жители Владимирского округа? Опишите портрет, пожалуйста. Наверное, тут много арендаторов.

— К нам обращаются только местные жители, не туристы. Это люди с реальными проблемами, которые помощь могут найти только у нас. Мы заказывали социологическое исследование. Есть стереотип, что в центре города в основном живут люди пожилого возраста, но оказалось, что это не так. Около 40 процентов — это люди молодые, 35–45 лет. Хотя на прием ко мне приходят не только они.

— Вы, будучи главой муниципалитета, застали и пандемию, и спецоперацию. Изменились как-то за это время жалобы жителей?

— Нет. Как были у людей повседневные проблемы, так и остались — заброшенные дома, заваленные мусором дворы, крысы, ямы, виноград со стены обвалился. Обращений, связанных со спецоперацией, не было.

— Вы сказали, что представляли, что у муниципальной власти больше полномочий.

— Да, и теперь я являюсь последовательным сторонником того, что полномочия муниципальной власти в Петербурге надо увеличивать. К сожалению, пока ситуация меняется в обратном направлении — сокращаются и полномочия, и бюджеты. В 2019 году, когда мы пришли, муниципалитеты Центрального района были самые богатые — бюджет нашего округа был почти 200 млн рублей. Сейчас — в 10 раз меньше из-за того, что изменилась система отчислений в муниципальные бюджеты. Мы каждый год думаем, как и где сокращать расходы и при этом реализовывать проекты по благоустройству округа.

— Вы избирались в муниципалитет от партии «Яблоко». Почему? И по-прежнему ли вы ей сочувствуете?

— Да, взгляды партии «Яблоко» мне наиболее близки — как тогда, так и сейчас. Позиция у партии хоть и меняется периодически, ключевые идеи остаются те же. Но членом партии я не являюсь.

— В совет вместе с вами избрались не только «яблочники», но и несколько единороссов. Как удалось с ними отношения наладить?

— Сначала все друг друга воспринимали настороженно. Никто не понимал, кто с кем столкнулся. У всех были своего рода стереотипы и предвзятое отношение друг к другу. Но в «Единой России» состоят точно такие же люди. У нас два врача, к ним каждый день приходят на прием люди. Нигде не написано, что они из «ЕР». Поэтому острота с течением времени стала уходить. Все здравомыслящие люди. Мы все пришли работать с жителями. Хотя один депутат от «Единой России» всё-таки сложила полномочия — она не разделяла позиций тех, кто пришел в муниципалитет.

—Вы считаете себя оппозиционером?

— Надо сначала разобраться тогда, кто такой оппозиционер. Если это тот, кто срывает портреты чиновников (в соседнем муниципалитете Смольнинское депутат Никита Юферев в 2020-м году снял и порвал портрет президента — Прим. ред.), то нет. Я выбираю политику взаимодействия и компромиссов. Наверное, с учётом того, что я говорю о том, что полномочия муниципальных органов власти недостаточны, или не согласен с уменьшением финансирования муниципалитетов, то я здравая оппозиция.

— Я так понимаю, что оппозиционером вас считают не все и сохранить единство даже среди оппозиционных депутатов у вас не вышло.

— Оппозиционность все понимают по-разному. У меня нет задачи сохранить оппозиционность любой ценой. А для некоторых оказалось важнее демонстрировать свои взгляды в ущерб работе, реальной помощи жителям и своим прямым обязанностям, например, по сдаче декларации о доходах. У нас четверых депутатов лишили мандатов через суд из-за несдачи деклараций. На совете мы рассматривали этот вопрос — мы решили, что прокуратура не имела прав выходить с таким требованием, мог обращаться с этим лишь губернатор. Но прокуратура пошла в суд, и мы его проиграли в мае. Суд вынес решение, что муниципальный совет незаконно бездействовал. Естественно, это наложило свой отпечаток. Когда пришло аналогичное решение по моему заместителю, Виталию Боварю*, мы уже действовали иначе. Продолжать незаконное бездействие мы не могли. Боварь уехал из страны в прошлом году, у нас нет оснований проверять, сдал он декларацию или нет. В качестве доказательств отправки декларации Виталий Викторович в соцсетях размещал фото подтверждений отправки. На мой взгляд, скриншоты не доказывают, что он отправил эти документы точно по назначению. Например, письмо он отправил «губернатору Беглову», хотя нужно было в комитет по территориальному развитию. Он мог бы потом проверить, дошла ли его декларация или нет. Виталий Викторович после отъезда продолжал быть депутатом и моим заместителем. Хотя никто его не уполномочивал подписываться везде в качестве моего заместителя. Понятно, что он строит свою политическую карьеру дальше, находясь за границей.

— Со стороны выглядит так, что вы избавились от неудобного союзника. Вы ведь могли поступить так же, как и с другими депутатами? Отказать прокуратуре?

— Уже не могли. Суд уже принял однажды решение о незаконном бездействии. Не отреагировать на представление повторно в случае с Боварем — значило бы снова расписаться в бездействии, пойти заведомо по пути игнорирования предыдущего решения суда.

— Чем это вам грозило бы?

— Не знаю, но на мой взгляд, повторное решение о бездействии ставит муниципалитет в уязвимую позицию и несет политические риски. Проверять последствия сейчас рискованно.

— Была претензия от депутатов, что лишение Боваря мандата было тайным — то есть проводили это на внеочередном заседании, повестка перед которым не раздается.

— Тайных заседаний у нас нет, о каждом заседании мы заранее оповещаем депутатов, на них может прийти даже любой житель. Однако из-за того, что некоторые депутаты с 2022 года уехали, сложно прогнозировать, где и когда они смогут присоединиться к совету. А очередное заседание должно планироваться сразу же на текущем заседании.

— Депутаты у вас были трудоустроены в муниципальные учреждения, вы считаете, что это правильно?

— Депутат должен быть нацелен на реализацию проектов, о которых он заявлял в предвыборной программе избирателям. Но делать это на волонтерских началах очень сложно. Сначала в нашем Агентстве работал один депутат (помимо садовника). Затем мы изменили систему — для трудоустройства кандидат должен представить совету свой проект. С прошлого года у нас в муниципалитете никто из депутатов, не считая главы и замглавы, не трудоустроен. Так решил совет.

— Может ли быть оппозиционер советником спикера ЗакСа-единоросса?

— Может, конечно. Я считаю, что надо пользоваться всеми возможностями, чтобы доносить и отстаивать свою позицию. У меня есть возможность позвонить Александру Николаевичу Бельскому и обсудить те проблемы, которые стоят перед муниципалитетами.

— Судя по объему бюджета вашего муниципалитета, Александр Николаевич вам не помог?

— Еще до того, как я стал советником Александра Николаевича, у нас были горячие споры по поводу изменений в законодательстве, из-за которых снизились бюджеты всех муниципалитетов. Но это была позиция города. Единственное, что сейчас можно сделать — добиваться городских субсидий для муниципалитета, чем я активно занимаюсь — недавно я как раз отправлял аналитическую записку о том, как выделять субсидию муниципалитетам на проекты благоустройства.

— Вы с ним обсуждали реформу муниципальных образований? Понятно, что будет с вашим округом?

— Такие слухи ходят, что будет реформа. Про наш округ говорили, что его объединят с Лиговкой-Ямской. Мы обсуждали [с Александром Бельским] некоторое время назад её лишь гипотетически. Сейчас, как мне кажется, её уже поздно делать. Качественно за пару месяцев реформу не провести.

— Пойдете на выборы в следующем году?

— Мне было бы интересно получить оценку жителей своей работы, но я ещё не решил. Хотя думаю, что тот факт, что мы продолжаем работать, говорит о том, что мы всё делаем правильно. У всех, кто пришел в 2019 году в муниципальную власть, был одинаковый старт, был выбор — получить точку роста и дальше развивать свой округ, либо воспринимать правительство города как противника, а свою работу — как борьбу с этим назначенным противником. В муниципалитетах Смольнинское, Лиговка-Ямская, Литейный округ (сейчас муниципальные советы, где также победили в 2019 году оппозиционеры, находятся на стадии роспуска — Прим. ред.) руководствовались эмоциями и радикальными взглядами, вели борьбу с прокуратурой, не опираясь на закон, не изменили стратегию при том, что на них лежала ответственность за округ и его жителей. А теперь ещё эти депутаты подписывают коллективные обращения к депутатам Владимирского округа, утверждая, что принятое нами решение в отношении Боваря незаконно.

—То есть с радикальной позицией в муниципалитетах не место, место только тем, кто договаривается и сажает цветы?

— Я так не говорил. Я говорю: мне не по пути с радикальной оппозицией.

Беседовала Ксения Клочкова, «Фонтанка.ру»

*Виталий Боварь в 2023-м году признан Минюстом РФ иностранным агентом