Ностальгия по утраченному. Петербурженка сохранила советское детство, собрав коллекцию из 10 тысяч игрушек

Ирина Овчинникова больше десяти лет «спасала» советские куклы из США, выкупала их на блошиных рынках и даже вытаскивала из помоек. Петербурженка собрала уникальную коллекцию из 10 тысяч игрушек и теперь решила бесплатно передать её государству, потому что «искусство должно принадлежать народу». Ирина надеется, что сохранённая ею память о детстве в Советском Союзе пусть и ненадолго, но превратит взрослых в детей.

К железнодорожной платформе Токсово прилегает конюшня. За высоким железным забором вытоптанная подковами земля. Снег чуть припорошил слякоть, и ноябрьский день стал светлее. Из стойла выводят лошадь. Девочка-подросток загружает тачку на колесике опилками.

Сейчас уже ничего не выдает того, что в этой будничной жизни конного клуба когда-то существовал уникальный музей, аналогов которому нет в Петербурге. С деревянного сруба снят российский флаг и вывеска. На заборе висит табличка, на которой от руки выведено «Не работает». Любопытствующих встречает рыжая дворняга.

Но внутри деревянного домика всё ещё кипит работа. Комнаты заставлены коробками, из них торчат кукольные ручки и ножки. В одной из витрин осталась только карта Советского Союза, а сопровождавшие её куклы в национальных костюмах уже переехали в Петербург. Всего предстоит упаковать и перевезти в город почти 10 тысяч игрушек. Коллекцию Ирина Овчинникова собирала больше десяти лет.

«Есть понятие жадности, алчности, скупости. Они все близки, но все немного разные. Я никогда не была скупой. Я жадная, как девочка из «Цветика-семицветика». Хочу, чтобы все игрушки мира были мои! Всегда хотела и до сих пор хочу», — признаётся Ирина.

Она хоть и решила передать коллекцию в государственные петербургские музеи, но всё равно продолжает её пополнять. Последнее приобретение — фигурка из послевоенного набора, когда в составе Союза было ещё 16 республик. Каждая куколка представляла одну из них. «У меня не хватало армянки. И вот как раз я захожу на «Мешок» [аукцион], начинаю искать и, что вы думаете, нахожу именно армянку», — отмечает Ирина.

В её коллекции игрушки со всех советских фабрик, а их было почти 200 по всей территории страны. Ирина говорит, что выполненные профессиональными художниками игрушки опровергают слова о том, что «в совке всё было серое». Её коллекция — это память об уже не существующем государстве. Когда в музей приходят взрослые и видят игрушки из своего детства, то они возвращаются в уже давно забытое прошлое, потом в отзывах так и пишут: «Слёзы наворачивались».

Пока в музее остаётся почти нетронутая комната на первом этаже. На полках под потолком усажены в три ряда куклы-негритянки.

«Свою первую куклу с помойки я вытащила, когда мне было лет 11. У меня была моя любимая негритянка производства «Ленинградской игрушки», она была серьезно заигранная, и вдруг я в помойке увидела роскошную, фактически новую, с роскошной шапкой волос и не стертыми губами куклу. Мы с подружкой её вытащили, она была покрыта опарышами, мы ее вымыли, продезинфицировали, причесали, одели и у нас появились две куклы-негритянки, которыми можно играть», — говорит коллекционер.

Ирина выросла в Понтонном в семье инженера и врача. С детства у неё осталось два чемодана игрушек в хорошем состоянии, она оберегала своих кукол. Уже во взрослом возрасте отдала чемоданы знакомой с детьми. «Вот когда я их отдала и увидела, во что они превратились после того, как ими поиграли, я поняла, что хочу все это восстановить», — вспоминает Ирина.

Сначала она стала искать аналоги кукол из своего чемодана. Выкупила блондинку, произведённую на фабрике «Spielzeug Rauenstein» в ГДР, мишек и зайчиков. Петербурженка исследовала ассортимент скупок и блошиного рынка на Удельной, а затем открыла для себя интернет-аукционы. Тогда размах коллекции стал увеличиваться в разы.

«Ксенофобия человека связана с тем, что он видит что-то незнакомое, его это пугает, — рассуждает Ирина. — Чем больше ты осознаешь чужую красоту, незнакомую тебе и несвойственную, тем ты полноценнее воспринимаешь мир. Поэтому значение игрушки, не только эмоциональное, но и воспитательное и нравственное».

У Ирины появились не только игровые куклы, но и коллекционные. Часть из них изготовлены артелью Всекохудожник и продавались через магазины «Торгсина». Их массово вывозили в США. Как говорит Ирина, она их «спасает» и возвращает на родину. Куклы на eBay стоили от 5 до 300 долларов.

Сначала Ирина подбирала тематические экспозиции, выставляла коллекцию частями в городских музеях, затем вместе с мужем открыла свой музей на участке в Токсово. Центральная часть экспозиции носила этнографический характер, в ней были представлены куклы в национальных костюмах. Дальше посетители попадали в зал с игрушками эпохи перестройки и куклами авторства ленинградских художников. Последний зал стал мальчишеским — с машинками, солдатиками и железными дорогами.

«Мне говорят — это столько стоит, это можно продать, — отмечает Ирина. — Теперь представьте, я вложила колоссальный труд, много лет моей жизни, и что, я сейчас это распродам? Да, я сейчас получу гораздо больше денег, чем те деньги, за которые купила. Но я буду продавать саму себя, душу, рвать себя на части. А так, я даже чувствую себя лучше, потому что знаю, что это забирают. Ты все это делал не напрасно».

Ирина окончила Университет имени Герцена, дошкольный факультет, но по специальности никогда не работала. После вуза стала помогать матери — гинекологу-эндокринологу, которая занималась частной практикой. «Учитывая, что в Герцена тогда давали дипломы сестры гражданской обороны, у меня было некое начальное медицинское образование. Я работала с мамой 8 лет», — отмечает она.

Затем мужу помогала создавать юридическую фирму, родила сына и стала приемной мамой для двоих детей, в том числе для девочки из Камбоджи с румынским гражданством. Детям покупала современные игрушки и даже собирала вместе с ними коллекцию покемонов, но с тех времен уцелел только ее любимчик — Пикачу.

Со временем советские игрушки не только перестали помещаться в музее, но и заняли значительную часть квартиры. Ирина решила, что нужно попытаться сохранить коллекцию.

«Мне бы хотелось, чтобы сюда [Токсово] люди приезжали смотреть, но здесь место далекое от цивилизации и здесь мало кто бывает, хотя иногда и иностранцы доезжают, — говорит Ирина. — Если это будет серьезным государственным музеем, значит, даже при бомбежках сохранится, есть шанс, что коллекцию кто-то увидит».

Около 500 кукол отправятся в Музей политической истории, часть из них уже можно увидеть в экспозиции, посвящённой 100-летию образования СССР. Остальные куклы заберет Музей истории Санкт-Петербурга.

«Когда я закончила институт, я не отработала по распределению, потому что закончился Советский Союз и распределение, — отмечает Ирина. — У меня с тех пор зависло чувство вины, от которого я сейчас избавляюсь. Сейчас я могу сказать, что рассчиталась с государством за свое образование».

Лена Ваганова, «Фонтанка.ру»