Кто стучится в дверь ко мне? На экраны вышел сборник новелл про страх с Машковым, Бортич и Жизневским

Состоятельный знаток вина вальяжно выбирает бутылку в своём погребе вместе с супругой. Вдруг — грубые голоса и стук в дверь. Кто там? А в другую дверь вламываются трое полицейских — рейд на нелегалов, которые приютились в заброшенном квест-руме. Или вот ещё одна дверь: в кабину пилотов авиалайнера. Её запер второй пилот и грозится направить самолёт в склон Эльбруса…

Режиссеры Владимир Маслов, Виталий Дудка и Михаил Морсков сняли альманах «Кто там?» — пять мини-триллеров про страшную реальность, которая ждёт за любой дверью. Для Маслова и Дудки это режиссёрский дебют. Маслов зато был генеральным продюсером удачного сериала «Топи». Больше всего опыта у Морскова — он снял в 2019-м хорошо оцененного «Волшебника», но это самое известное его достижение. Тем более любопытно, что такой пробный опыт оказался на удивление успешным.

Разные истории здесь называются «главами», и это поначалу сбивает с толка — пытаешься понять, какое отношение имеют полицейские на выезде к разборкам в винном погребе. Но всё быстро становится ясно. Подзаголовки тут — «Твоя смерть», «Твоя боль» и так далее — как в каком-нибудь анекдоте про «звонок в дверь, открывает мужик, а там…» И вообще, конечно, главный «кто там?» в русской культуре — это диалог почтальона Печкина с галчонком, от которого почтальон, помнится, чуть не рехнулся — тоже, знаете ли, своего рода триллер.

Создатели не стали, кстати, натягивать серьезную мину: смех прекрасно сочетается со страхом, и то, и другое — реакция на внезапное, неопознанное. Так что сочетание смотрится не противоречиво, а органично. Полицейские, выдвигаясь на задание, комично обсуждают, что за слово такое — квест-рум — и кажутся добродушными увальнями, зато потом нас ждёт неожиданное по жестокости и, откровенно говоря, редкое в нашем кино изображение рейда на мигрантов. А после всё опять становится кровавым гротеском в духе трэшового слэшера… Или новелла про самолёт — при всем ужасе происходящего тут — подоплека, скорее, сатирическая, похоже на тот самый знаменитый пилот «Черного зеркала» про свинью и премьер-министра. В придачу целая галерея потешных пассажиров, вроде бизнесмена, который всё сулит бабки пилоту-террористу (его играет Николай Ковбас из «Аритмии»), или огромный суровый мужик (в списке ролей значится Бык) в исполнении Бесо Гатаева. А «влюбленную» сыграла порноактриса Джиа Лисса. Привет для тех, кто в теме, видимо.

И вообще кастинг тут порядочно звездный. Владимир Машков, такое ощущение, приглашен был, скорее, для рекламы — его история про вино идёт первой, и она самая короткая. А ещё здесь и Александра Бортич — она играет маму девочки в финальной истории; Кирилл Кяро — в роли капитана самолета, Тихон Жизневский — один из полицейских в новелле про рейд. Тут снова ирония: Жизневский ведь — Майор Гром, самый крутой коп в России. Стоит посмотреть, что происходит с его героем-правоохранителем в этой истории…

Про «Черное зеркало» уже упомянули, но в «Кто там?» нет такого фокуса на зависимости человека от технологий. Ещё похоже на «Сумеречную зону», но там была все-таки сплошная мистика. Тут её нет — ну, почти. А больше всего по интонации кино напоминает экранизацию рассказов британца Роальда Даля — если б он писал про сегодняшнюю Россию. Та же суховатая усмешка, тот же налёт мизантропии — немножко, для вкуса. И то же умение сделать увлекательный твист почти из ничего — исключительно из страхов людских и хрупкости их сознаний.

В «Кто там?» не все новеллы одинаково безупречны, где-то есть слишком уж очевидные попытки нажать на нервы зрителей — это сразу заметно и менее действенно. Где-то затянули, где-то перебрали с шуточками. Но в целом складывается удивительно обаятельная композиция, и вдвойне потому, что в кино изображена абсолютно достоверная Россия, с узнаваемыми диалогами, интонациями, типажами.

Очень многие за время ковида и изоляции, особенно в первые панические месяцы, успели почувствовать дверь в свою квартиру последним рубежом перед опасностью. И главное, с чем играют авторы «Кто там?» — вот этот, в сущности, детский, коренной, архаичный страх перед неизвестностью, ждущей за порогом обжитого, перед неожиданным стуком в дверь, замешанный на тревоге и разыгравшемся воображении. А главное — перед теми вызовами, которые пытаются преодолеть уже не физическую границу дома, но умственную, границу нашего сознания. Как сказал Уильям Блейк, «если бы двери восприятия были чисты, всё предстало бы человеку таким, как оно есть — бесконечным». А Христос добавил: «Се, стою у двери и стучу». Потому и страшно.

Фёдор Дубшан, специально для «Фонтанки.ру»