Рассказ о человеке без ног, который нашел в Петербурге все, что нужно для нормальной жизни, и не собирается на этом останавливаться.

— В декабре приеду за новыми протезами — прокачу, — бодро пообещал мне таксист, сидя за 3 300 километров от Петербурга. Мы разминулись: несколько дней назад он улетел в Ташкент, а до этого резво двигался по нашим улицам на протезах. На днях мы его приметили рядом с редакцией. Нас поразило, как парень в прямом смысле выскочил из-за руля и резко уложил чемоданы в багажник. Вот как все это смотрелось со стороны, особенно занятны лица пассажирок.
Его зовут мудрено — Муродбек. Ему — 27, из них 16 — без своих двоих. Родной город — Сырдарья, живет возле железнодорожного полотна. В 2006-м 11-летний он со сверстниками ползал под товарными составами, когда один из них тронулся. Полсотни километров с сиреной до больницы, обильные переливания редкой группы крови. Ноги отрезали по колено. Пролежал в больнице месяц, а еще полгода, по его словам, ушло на освоение костылей. А после девятого класса получил диплом художника-декоратора в колледже, а потом — театральный факультет Института искусств и культуры в Ташкенте.

— Естественно, сначала была паника. Я единственный ребенок в семье, а в наших традициях ребенок, как подрастет, обязан заботиться о родителях. Так что все для меня стало похоже на конец света, — говорит он 47news. — Но практически сразу дядя принес какую-то видеокассету и показал, как люди ходят и даже бегают с протезами.
Первую пару искусственных ног семья получила от узбекского соцстраха. Через четыре года, когда парень подрос, их обновили, очередную пару выдавали каждые два года. Такому инвалиду в Узбекистане полагается пенсия в 900 тысяч сум (около 5 000 руб.), а в форме держали плавание и тяжелая атлетика. Последнюю пару Мурад купил в Китае за 2 000 долларов, эти протезы проходили с ним семь лет. Они переживали тренировки с силовыми упражнениями на руки, канатами кроссфита, боксерские спарринги, подъемы по отвесной стене и поездки на горных лыжах. Вот так.
— С тех пор, как уехал в Питер, не занимался. Сильных нагрузок стараюсь избегать: если протез сломается, придется сидеть дома, — объясняет он. — После травмы до сих пор долго не могу разговаривать.
— Что скажете тем, кто оказался или окажется в такой же ситуации? Сейчас немало русских парней возвращаются без ног с Украины.

— Тут, боюсь, буду банален. Я сам лет семь стеснялся показывать протезы и рассказывать о себе. А когда поступил в театральный, психологический барьер пропал. Так что теперь даже специально хожу в шортах. Мне справиться помогали мысли о родителях. Но самое важное — понять, что это еще не трагедия.
Собственно, за карбоновыми спортивными протезами он и приехал в Петербург прошлой осенью. Производители и частные клиники оценивают топовые модели в 600 тысяч. Они выдерживают до 125 килограммов живого веса и популярны у паралимпийцев. Для сравнения: цены на самый бюджетный протез начинаются со 150 тысяч — он собирается из пластика и легкого сплава алюминия.
Бывалые соотечественники подсказали, что в России нужно держаться сытых мегаполисов с богатым рынком труда и медицинской инфраструктурой. Взяв на четвертом курсе академотпуск, инвалид отправился в путешествие, но уперся в бюрократию.

— Думал, только у нас в Узбекистане с бумагами проблемы, а у вас, оказывается, еще хуже: только успевай бегать туда-сюда. Во-первых, потребовалась регистрация, это минус сто долларов. Уже год как пандемия, с документами пришел в октябре, не приняли — карантин. Еще через полмесяца потребовали QR-код о прививке. А я с ней не спешу: из-за переливания крови в детстве врачи не рекомендуют, — объяснил Мурад. — Попробовал заказать в феврале-марте, но теперь санкции. Говорят, не достать деталей. Дальше замкнутый круг — чтобы продлить регистрацию, в миграционной службе нужно оформлять патент, это снова деньги. А я же не работать приехал, а за протезами.
Собеседники 47news в комздраве предположили, что его рассказ касается получения бесплатных протезов от фонда соцстрахования. Они выдаются зарегистрированным гражданам по назначению специальных комиссий, оплата финансируется из бюджета.
За полгода в России в карманах мигранта стало пустовато. За съемную квартиру соотечественникам нужно отдавать по 10 тысяч в месяц, а в долг он жить не привык. Недолго помахав на стройке, сел за баранку. В помощь — узбекские водительские права, выданные пять лет назад. На родине учился в обычной автошколе. Разумеется, на Daewoo c «механикой».
— Когда еще были бумажные права, в них писали: «с правом ручного управления», сейчас-то уже пластиковые карточки, как в России. Хотел и на ваши права сдать, но как намекнули, что получится с третьего раза и не бесплатно, передумал.

— Как работодатель отнесся к тому, что у вас нет ног?
— Нормально отнеслись, но зарабатывать получалось не много. Полторы тысячи — аренда машины, столько же — заправка полного бака. В месяц заказов выходило по 150–160 тысяч, из них мне на руки — 40, однажды был максимум — 55 тысяч. Хватало минимально, на завтрак-обед-ужин, карманные расходы и немного отправить родителям.
По правилам агрегатора, шофер может работать все 16 часов. Но он предпочитал ночные заказы: «Как правило, попадались добрые люди, а пьяные со мной ездили редко».
— В основном люди на мои ноги и не смотрели, они садятся в салон — я везу. Некоторые удивляются, задают вопросы: что случилось, как водишь и так далее. После разговора они понимали, что знак «инвалид» на кузов наклеен отнюдь не случайно. Оказывается, у вас так делают, чтобы встать на льготную парковку, — рассказал Мурад.
— Гаишники?
— Бывало тормозили, но для них в этом ничего необычного нет.

За девять месяцев за рулем у водителя накопилось много собственных впечатлений о пассажирах и не только.
— Больше всего раздражали пассажиры, которые вызывают машину эконом-класса, а ждут, что им откроют двери, чуть ли не кресла с массажем спины нужны, — привел пример он. — А одна пассажирка натурально плакала. Сама пенсионерка, сыну 32 года, сидит дома, ничем не занимается, а бабушка торгует пирожками у метро. Нас, мигрантов, все ругают: мол, приехали и занимаем чужие места, одни водители и дворники. А ваша молодежь сама не хочет работать.
В Ташкенте он своего рода знаменитость. В том смысле, что в колледже и институте он постоянный ведущий и участник концертов и фестивалей КВН, его же лицо — в ток-шоу и документалках о сильных духом. Та же широкая улыбка — на фотокарточках с самым известным инвалидом планеты Ником Вуйчичем, у кого ни рук, ни ног, и русской певицей Елкой. В прошлом у самого Мурада — короткая карьера телеведущего: «Три-четыре месяца снимал программу об инвалидах, в том числе об их проблемах. После четвертого выпуска закрыли. Сказали, нужно больше позитива». Планами и вариантами заработка на новые протезы Мурад поделился скупо.
— Работу наверняка найду. Когда в брюках хожу, никто и не поймет, что ноги не свои. В сентябре восстановлюсь в университете, учусь на бюджетном, будет стипендия, в переводе на ваши деньги — семь тысяч рублей, — смеется он.
— А собственная семья, дети?
— Нет, пока. В следующем году планирую.
— Ну то есть девушка у вас есть? Как она про ноги?
— Избранниц много, братан, и все реагируют как обычно. В мужчине же ноги не главное. Любую можно к себе расположить обаянием. Главное — не быть тем, кого у вас называют «подкаблучниками». У нас женщины таких не любят.
Андрей Карлов, 47news