«Добрый вечер, мы из Китая». Поток импортозамещения катастрофически пересох

Таможенная статистика удручает: телефонов из Китая к нам стали возить вдвое меньше, а ноутбуки — почти совсем перестали. Всё остальное тоже в жестком минусе. Порадоваться можно только за дорожных строителей и алюминиевых магнатов. Ну и за детенышей тюленей, хотя за них — по другому поводу.

Если смотреть на картину в узком ракурсе постфевральской экономики, поводы для оптимизма при изучении объемов импорта из Китая найти можно. Так, несмотря на все сложности, импорт усиленно растет три месяца подряд, после того, как в апреле - марте резко обрушился.

Те, кто знает о положении дел лучше обывателей, подчеркивают: вся катавасия с санкциями наложилась на очередную волну коронавируса в Китае, борьба с которой сильно сдерживала производство и логистику там. И то, что сейчас мы наблюдаем рост относительно апреля, — это в том числе и следствие выхода страны из строгих карантинных мероприятий.

Дополнительно стоит отметить, что декабрь и январь стали рекордными в истории торговых отношений между Китаем и Россией. Импорта оттуда было завезено столько, что вполне хватило, чтобы первые санкционные месяцы прошли практически без дефицита на полках.

Но в общем картина нерадужная. Если говорить о том, что происходит здесь и сейчас, а не в далеком и почти уже забытом январе, то короткое резюме: всё плохо.

Всего за один месяц — июнь — Россия недосчиталась товаров из Китая на миллиард долларов. В первую очередь потери по линии высокотехнологичной техники — смартфонов, компьютеров, ноутбуков и планшетов. Там сокращение кратное, а кое-где — на порядок. В общей сложности за первое полугодие Россия недосчиталась примерно 5 млн смартфонов и около 600 тыс. ноутбуков.

Во столько можно оценить дефицит портативной техники на нашем рынке. Заменить ее совершенно нечем. На второго по величине поставщика — Вьетнам и в прошлом году приходилось лишь 16 % импорта (на Китай — 76 %), а в этом году практически полностью пропал и этот канал.

Однако на общем негативном фоне есть и поводы для гордости. Да, объем поставок одежды резко упал — сразу на 13 %. Но зато обуви, наоборот, прибавилось на 10 %. Компенсировать потери в долларах не удалось, но зато в штуках кроссовок и ботинок объективно стало больше — плюс 10 млн пар. И что еще важнее, средняя цена на них почти не выросла (7,37 доллара за пару в 2021 году и 7,39 — в 2022-м).

Ряд показателей дают лишь ложный повод для радости. Как, к примеру, показатель импорта легковых машин, который подскочил за год на 8,3 % — в долларах. Где подвох — догадаться легко, если посмотреть на импорт в штуках: 64 с небольшим тысяч автомобилей. Это на 4200 машин меньше, чем годом ранее. А значит, весь наш рост — исключительно за счет ценника.

Если год назад легковушки из Китая стоили в среднем 9,5 тыс. долларов, то теперь — 11,1 тыс. Ну и положа руку на сердце, когда мы в марте, глядя на то, как один за другим западные концерны объявляли о прекращении поставок в Россию, прогнозировали резкий рост продаж китайского автопрома, не этого мы ждали, ох не этого…

Зато в грузовом секторе — полная и безоговорочная победа импортозамещения. трехкратный рост в долларах дает почти трехкратный же рост и в штуках. Да, средняя цена грузовика выросла на 16 % (теперь это 48,6 тыс. за машину), но мы можем констатировать, что большая часть потребностей в импортной технике теперь закрывается именно Китаем.

Так, по итогам первого полугодия прошлого года в страну было ввезено 15,5 тыс. грузовиков, из которых только 20 % были китайскими. Сейчас же речь идет о 9,5 тыс. единиц из Китая, то есть две трети потребностей. А ведь есть еще поставки из Белоруссии и в общем-то не вражеского Таиланда, которые вместе в прошлом году прислали в Россию более 5 тыс. грузовиков за шесть первых месяцев. Если эти поставки не прекратились, потребителям грузовиков можно выдохнуть. Правда, если не брать во внимание трудности с внутренним производством грузовой техники.

Не очень всё в порядке с еще одним сектором авторынка — с запчастями. На фоне резкого падения поставок оригинальных комплектующих можно было ожидать оживления на китайском направлении. Но мы видим спад, причем заметный — на 9 %. Однако надо понимать, что значительная часть этого потока представляла из себя компоненты для российских сборочных производств. Которые, соответственно, остановились ровно из-за того самого — прекращения поставок. Связано ли это с политическими решениями или всё дело в проблемах с логистикой и скачках курса рубля — не так важно. Главное, что запчастей в стране стало меньше.

Среди главных бенефициаров российско-китайской санкционной дружбы, несомненно, необходимо выделить российские алюминиевые заводы. Из-за остановки поставок сырья с привычных направлений импорт из Китая оксида алюминия вырос сразу в 500 раз. Всего за шесть месяцев его к нам привезли 472 тыс. тонн на вполне ощутимые 241 млн долларов. Годом раньше не набиралось и тысячи тонн и целого миллиона.

Что касается потерь, которые с некоторого ракурса можно считать победой добра над злом, стоит обратить внимание на позицию под таможенным кодом 43031010. Год назад этого добра к нам привезли из Китая 761 тыс. единиц на общую сумму 521 млн долларов. В этом году — полный швах: всего 160 тыс. и жалкие 114 млн долларов. Ни за что не угадаете, о чем идет речь. Редакция сама была в шоке: «ПРЕДМЕТЫ ОДЕЖДЫ ИЗ ШКУРОК БЕЛЬКОВ ГРЕНЛАНДСКОГО ТЮЛЕНЯ ИЛИ ДЕТЕНЫША ХОХЛАЧА». Трудно понять, действительно ли речь о 160 тыс. шапок и шуб из белька, или же это какой-то сбой, или данные цифры надо читать как-то в расширительном смысле — мол, меховые вещи вообще, а не только вот это. Но мы перепроверили, китайское таможенное ведомство имеет в виду именно эту позицию — конкретно белька и хохлача. Остается только радоваться, что перипетии в экономике сокращают спрос и предложение на одежду из них.

По всем остальным пунктам хорошего, конечно, мало.

Денис Лебедев, «Фонтанка.ру»