«Фонтанка» наведалась в гости к двадцати опасным тюремным котам. Петербургские коты, конечно, живут в библиотеках, парках, даже в Эрмитаже, но мы предлагаем брутальный символ — кошки из самой известной тюрьмы России.
Павел Каравашкин/«Фонтанка.ру»
Нина работает в «Крестах» 43 года. Когда она пришла, кошки здесь уже были. Они были там всегда.
— Кисы-кисы-кисы! — медсестра шуршит пакетом сухого корма и вокруг нее появляются они.
Их десятка два, и все разные. Рыжий подходит с таким взглядом, что я сразу же отступаю на пару шагов и уступаю коту дорогу. Опасный. А серый — почти как домашняя русская голубая, так и хочется поднять его на руки и чмокнуть в нос. Обманчивое ощущение: стоит мне придвинуться на полметра, как он отскакивает.
Корм Нина Ивановна рассыпает одинаковыми горстями рядом с оградой дворика, где раньше, до перевода «Крестов» в Колпино, гуляли арестанты. Мне объясняют, что я наблюдаю за многолетней традицией: «На поребрике кормить — это наша сестра-хозяйка крестовская так завела, блокадница. Она очень рано приходила на работу и вот так, по кучкам, раскладывала корм. Коты привыкли, у них генетическая память очень развита. Сами показывают, где их можно кормить».
Здесь же, во дворе, у кошек есть столовая — спецместо под навесом, где для них оставляют кашу. Так ее прячут от ворон, которые каждый день устраивают охоту на кашу и блестящие миски. Коты, в свою очередь, охотятся на ворон, а те все равно возвращаются. Природа.
ПоделитьсяВсего за крепостной стеной живет около тридцати кошек. Когда-то их подкармливали и работники изолятора, и арестанты, которые входили в хозблок. Звери платили охотой на мышей и избирательной любовью к своим фаворитам. «У нас был случай: одного заключенного, Диму, госпитализировали. Он работал сантехником, в хозяйстве у него было пять или шесть кошек. Все нашли его и здесь выстраивались перед окнами. Общались так! Караулили его, ждали, когда он выйдет на прогулку, чтобы послушать голос. Как только Диму выписали, они тут же ушли», — говорит Нина Ивановна. Кошки эти, по ее словам, все еще живут здесь. Дима же вышел на волю, но, увы, до сегодняшнего дня не дожил.
Медсестра уверена, что кошки были для заключенных отдушиной: «Ребята не все были нечеловеки, прямо скажем. Не убийцы, не насильники. Конечно, тоже свое заслуживают. Ну, это суд определяет. Животные, наверное, делают этот мир добрее. Постояльцы их заводят, заботятся. Иначе совсем беда будет. А так подержал кота на руках — и уже по-другому все. Они ведь и стресс снимают, и агрессию гасят».
Иногда случалось так, что те, кого освобождали, уносили с собой кошек, которых они вырастили в Крестах еще с котят. Работники тоже иногда забирают животных домой, но для этого должна сложиться особенная любовь: абы к кому крестовский кот не пойдет. Например, в апреле по заявке комитета по благоустройству их попытались отловить на стерилизацию и, если несколько лет назад удалось стерилизовать кошек двадцать, то последний раз в ловушки попались только четверо.
Сейчас, когда Кресты опустели, кошек кормят привыкшие к ним сотрудники. Иногда из колонии котам передают рыбу, но в основном они едят кашу, сухой корм и консервы. Работники покупают их на личные средства. У Нины Ивановны, например, в месяц на котов уходит до десяти тысяч.
Да даже если бы и были дыры в оставшейся контрольно-следовой полосе вокруг тюрьмы, вряд ли кошки согласились бы покинуть родину. «Они здесь родились, выросли и эту территорию охраняют. Коты считают ее своим домом, а из дома кошки не уходят. Они просто не хотят уходить», — рассказывает моя собеседница. Она вспоминает, как однажды кошка выскочила вслед за ней за ворота и моментально запросилась обратно. Как только ворота открылись, кошка сразу же убежала назад, домой.
Нина давно уже может уйти на пенсию, но, когда это случится на деле, она не загадывает. «О котах некому позаботиться, кроме нас. Беда у нас будет, когда законсервируют учреждение и они останутся в этих стенах. У меня планов вообще никаких нет. День прошел — и всё. Если ничего не случилось, уже хорошо. Да, котейки?» — улыбается она. Рыжий смотрит на нее, не мигая, а потом разворачивается и прячется в высокой траве.
Алина Ампелонская, «Фонтанка.ру»
