«Худший день в жизни» и «Мы сожжем вашу конституцию на Крещатике». Как «лидеры мнений» встретили стрельбу на Украине

Утро 24 февраля заставило откровенно высказаться в соцсетях даже тех, кто к этому обычно не расположен. Кажется, так проще переносить шок.

Многие деятели кино, телевидения, литературы, насколько можно судить, испытывают понятную смесь чувств — страх, тревога и иногда стыд. Другие — одобряют все происходящее и требуют продолжения*.

Ведущий Иван Ургант: «Страх и боль».

Музыкант Моргенштерн: «Товарищи солдаты, а в чем прикол идти умирать по приказу больших дядек? Воевать уже не модно»).

Глава RT Маргарита Симоньян: «Я не переживаю насчет санкций, изоляции, запретов и курса доллара. И без айфонов жили, и без парижей обойдемся, если надо. Дико рассуждать о подобном, когда решается судьба народа и будущее мира — в обоих смыслах слова 'мир'. Я переживаю о том, чтобы в процессе денацификации не гибли мирные люди, которые вообще ни при чем. Вот из-за этого реально болит сердце. Господи, помоги!»

Шоумен Александр Гудков: «Мне стыдно, что я родился в этот день».

Писатель Сергей Лукьяненко: «Уникальная страна Россия. Только у нас можно проклинать свою армию, выступать против власти — и при этом спокойно ходить по улицам, получать зарплату в государственных учреждениях и даже работать в СМИ и на оборонку».

Спортивный журналист Василий Уткин: «Худший день в жизни. Рекорд побит. Кажется, с этим рекордом сейчас будет, как с Овечкиным. Он будет обновляться регулярно. Мрак и бессилие. Не думал, что в моей жизни будет такой день».

Писатель Захар Прилепин: «Чтобы остановить, киевлянам надо собраться на митинг возле офиса Зеленского. Тысяч на пятьсот человек митинг нужен. С транспарантами «Позвони в Москву!» Упросить его. И он остановит. Ему надо сделать один звонок. Можно смской, если не берут трубку: «Я понял».

Телеведущий и юморист Максим Галкин: «С раннего утра на связи с родными и друзьями с Украины! Не передать словами, что я чувствую! Как это всё возможно!»

Музыкант Иван Дорн: «Я сейчас обращаюсь к россиянам, для которых мое слово, я надеюсь, еще что-то значит. Я призываю вас остановить эту катастрофу. Нам никто не нужен, мы сами хотим вершить нашу судьбу. Я также обращаюсь к своим российским коллегам, у которых есть своя аудитория. Пожалуйста, скажите, передайте ей, что нам никто не нужен. Что Украина — независимое, суверенное государство».

Фигуристка Евгения Медведева: «Чтобы это быстрее закончилось, как страшный сон».

Телеведущая и актриса Екатерина Варнава: «Мне дико страшно от сми и тех людей, кто говорит, что рады началу всего этого, с гордостью комментируют и поддерживают происходящие события, называя это «защитой» и «освобождением»… Защитой от кого? От моих друзей, которые там живут? Нас очевидно взяли в «заложники» чьих-то амбиций, и вы этому радуетесь? Мне страшно от того, с какой легкостью власти готовы отказаться от отношений со всем миром и не думают о нас… Не спрашивают нас… Страдают простые граждане, и я не понимаю, в чем логика?»

Директор вещания RT на русском языке Антон Красовский: «А сколько после моего пассажа про то, что мы на Крещатике сожжем вашу конституцию с пунктом про НАТО было наглых призывов немедленно приехать. Ну так мы едем. Готовьте тираж».

Политолог Екатерина Шульман: «Не составляйте мнения об окружающих на основании чьих бы то ни было реплик. Страх испытывают все, но выражается он у людей по-разному: покричать ура — тоже способ справиться со страхом. Мы в долгом коридоре исторического несчастья, общественные настроения зыбки и переменятся ещё не раз. Крымская эйфория продержалась почти три года — сейчас не 2014 год и экономически, и с точки зрения общественных настроений».

Писатель Александр Пелевин: «Был неправ, думая, что Россия не пойдет дальше, однако ж вот. Восторженно приветствовать происходящее, увы, не могу. Надеюсь, все закончится как можно быстрее и мирные жители не пострадают».

Телеведущий и зампредседателя Госдумы Петр Толстой: «Никто никогда не поставит Россию на колени, мы давали шанс убедиться в этом и в 1812 году, и в 1945. Сегодня же мы гарантируем безопасность мирных жителей и свободу выбора для всех украинцев, вынужденная операции по демилитаризации Украины коснется только военной инфраструктуры».

Продюсер Александр Роднянский: «Самое страшное случилось. Скорблю и плачу над жертвами. Теми, что есть, и теми, что будут…»

Актриса Ксения Раппопорт: «Сейчас проснётся моя младшая дочь... и перед тем, как отвести ее в школу, мне придётся отвечать на ее простые прямые вопросы — ЗАЧЕМ БУДУТ ГИБНУТЬ ЛЮДИ? КТО ЭТО РЕШАЕТ? КАК ЭТО ОСТАНОВИТЬ? И я не знаю, что ей отвечать. Вернее, знаю, но мне стыдно».

*Орфография и пунктуация сохранены при цитировании.