Начали за здравие. Как церковные требы по демпинговым ценам связаны с избиркомами Петербурга

Петербурженка заказала годовое поминание родных по демпинговой цене и поняла, что дело нечисто. С той стороны со скрипом признались, что просто перепутали храм с монастырем.

Всё началось с того, что читательница «Фонтанки» Наталия заплатила 700 рублей за две записки в церковной лавочке на Киришской улице. Приветливая женщина за прилавком сообщила, что теперь имена близких Наталии будут целый год упоминать во время служб в монастыре преподобного Александра Свирского в Лодейном Поле. «Купилась на дешевизну. Только вечером посмотрела цены на сайте монастыря, — рассказала возмущенная Наталия «Фонтанке». — А там годовое поминание стоит втрое дороже! Позвонила туда, и мне ответили, что лавочки по такому адресу у монастыря нет. Попадаются на этот обман в основном пенсионеры. Выходит, записки просто выбрасывают в мусорку. А денежки кто получает?»

Чек женщине не выдали, и чтобы отследить путь, по которому ушли деньги, корреспондент отправился на Киришскую, 2А, где в предбаннике сетевого продуктового магазина ютятся торговые закутки со всякой всячиной. Прямо на входе — та самая церковная лавочка. Ассортимент — от копеечных иконок-наклеек до крупноформатных ликов и серебряных украшений. Каждый крестик и цепочка снабжены биркой с изображением куполов и надписью «Русская православная церковь».

«Здесь есть товары первой необходимости: свечи, масло, маски, требы о здравии, упокоении», — гласит распечатанное на принтере объявление. С фасада покупателя предупреждает другая записка: «Ведется скрытое видеонаблюдение!» Ниже — QR-код, свидетельствующий, что перед вами — организация розничной торговли, в которой 100 % сотрудников вакцинированы. Ниже — название организации, РООИ «Радонежец». Только наличный расчет, кассы нет, ничего, похожего на чек, покупателю не выдают.

«В храме же вам никто не дает чеки», — с укором говорит женщина за прилавком. Записочка проскомидийная, до 10 имен, стоит 50 рублей. Это значит, что во время литургии священник вынет из просфор по частице на каждое имя. Записка на одно имя на год — 350 рублей. «Обычно это по 2 тысячи стоит. Зайдите в храм иконы Владимирской Божией Матери, увидите. У нас цены такие низкие, потому что мы от подворья монастыря Александра Свирского напрямую работаем, — говорит продавец. — Я, правда, не знаю, кто будет читать, там батюшка умер недавно». Чуть позже подходит еще одна сотрудница. Она более осведомленная. «Уже в эти выходные вашего родственника будут поминать, — обещает она. — Записочки отвозят раз в неделю в субботу или воскресенье, как батюшка отец Николай скажет». Чтобы развеять все сомнения, продавец вместо чека пишет прямо на бланке заупокойной записочки, что приняла 350 рублей за годовое поминание, а ниже — свою фамилию и номер телефона. По нему заказчик сможет задать уточняющие вопросы, если будет «смущаться».

Буквально накануне этого разговора в лавочке случилось куда менее приятное общение. Разгневанная Наталия, не дожидаясь изысканий «Фонтанки», вернулась и потребовала деньги назад. «Сначала они говорили, что не могут этого сделать, потому что придется отдавать свои личные деньги, — рассказала она. — Потом всё-таки вернули 700 рублей».

Когда момент «смущения» настал у корреспондента «Фонтанки», по номеру, выданному в лавочке вместо чека, никто так и не ответил.

В Свято-Троицком Александра Свирского мужском монастыре, согласно официальному сайту, годовое проскомидийное поминание во время литургии стоит 1800 рублей на одно имя, поминание на псалтири — 1200 рублей.

«Ваш звонок не первый по этому поводу, — ответили на вопрос о «филиале» на Киришской в канцелярии монастыря преподобного Александра Свирского. — Единственное представительство монастыря — это его подворье в Петербурге. В лавочки мы ничего не отдаем, и они нам не передают ничего. Если сумма пожертвования определена, как 1200 за требу, никто из священников не будет брать меньше. Лавочек таких много. Мы принимаем меры, но они постоянно появляются вновь. Вот мы разберемся, приедут туда наши представители, поговорят, всё стихнет. И через некоторое время опять это начнется».

На карте организаций Петербурга значится три церковные лавки, принадлежащие к Региональной общественной организации инвалидов «Радонежец»: на Просвещения, 89 (угол с Киришской), на проспекте Художников, 15, корп. 1, и на Ленской, 18. Была еще одна лавка на проспекте Культуры, но, по данным «Яндекса», она закрылась.

«Радонежец», согласно данным системы СПАРК, к РПЦ никакого отношения не имеет. Зарегистрирован 19 лет назад. По состоянию на 2020 год чистые активы составили 82 тысячи рублей. Выручка — ноль, чистая прибыль — ноль. Информации об участии в госконтрактах нет. Председатель — Екатерина Егорова, в апреле 2021 года сменила на этом посту Любовь Лубкову. Сайта организация не имеет, аккаунтов в социальных сетях тоже. Указанный в регистрационных данных телефон относится к ГУП «АТС Смольного» и не подает признаков жизни.

Любовь Лубкова рассказала «Фонтанке», что с Екатериной Егоровой они «разделились» еще в сентябре. «Там была коммерческая деятельность, а мы — инвалиды, и наше сообщество из 808 человек перепрофилировалось в организацию «Добровест». Пока без образования юридического лица, — сказала она. — Разделились, потому что там были предложения очень... скользкие. Они прикрываются уставом «Радонежца», имеют льготы по налогам, льготную аренду. Все печати и документы новый коммерческий директор забрал себе».

В лучшие времена организация, по словам Лубковой, устраивала для своих членов познавательные поездки, имела договор с «Газпромом» о посещении бассейна, выдавала билеты в театры «Буфф», БДТ, «Балтийский дом» и в Филармонию. У «Радонежца» были не только церковные лавки, но и свой цех по изготовлению свечей и даже издательство.

При этом в Интернете нет упоминаний о «Радонежце» нигде, кроме ресурсов партии «Единая Россия». Например, в 2017 году члены организации «в теплой дружеской атмосфере» поучаствовали в приеме граждан, приуроченном к 16-летию со дня образования партии. А в феврале 2021 года обсудили с единороссом Александром Кущаком «план совместных мероприятий на ближайшие месяцы». Сторонники «Радонежца» участвовали в наблюдении на выборах. А некоторые даже оказались в составе территориальных избирательных комиссий. Так, в ТИК 45 вошел Алексей Соминский, а в соседнем ТИК 44 стала секретарем Любовь Романова — оба от «Радонежца».

«Это довольно немногочисленная организация, туда около 400 человек входит, — рассказал «Фонтанке» Алексей Соминский. — Она в Красногвардейском районе функционирует достаточно давно. Мы с ней взаимодействуем лет пять. У нас же есть сеть спортивных клубов по району, и их ветераны и инвалиды приходили к нам на занятия. «Радонежец» занимается помощью нуждающимся, волонтерством, ищет спонсоров, которые привозят сухпайки. Устраивает паломничества и встречи с батюшками». При этом Соминский был уверен, что Любовь Лубкова до сих пор возглавляет «Радонежец». Выдвинуть свою кандидатуру в ТИК 45 Алексею Соминскому, по его словам, посоветовала предыдущий председатель организации Римма Боровкова, которая скончалась в 2020 году.

Как выяснила «Фонтанка», в настоящее время активное участие в судьбе «Радонежца» принимает Денис Вопсев. У Вопсева есть свое ИП, основной вид деятельности — подача напитков, а также производство хлеба, печенья, тортов и прочего мучного. По его версии, все документы и печати организации инвалидов остались у Лубковой, и никакими налоговыми или прочими льготами в «Радонежце» никогда не пользовались. И даже не знают, что такие возможности есть. Зато Вопсев оказался единственным, кто попробовал объяснить коллизию с церковными записочками. Правда, длинно, путано и с перерывом на «звонок другу».

«Я «Радонежцу» помогал, еще когда был студентом, — сказал Вопсев «Фонтанке» и предложил третью версию масштабов бедствия. — Это очень крупная организация, в ней порядка 600 членов. Но многие уже умерли. Сначала умерла председатель, потом наш духовник. Он служил в Тихвинской епархии. Молитвы, действительно, читаются в разных церквях. Это (записочки. — Прим. ред.) так дешево стоит, потому что в свое время нам так было благословлено. Мне сложно это объяснить. Мы участвовали в строительстве храма в Тихвине, маленькими денежками в рамках крупного хозяйствующего субъекта. И еще одного храма в Петербурге и храма при хосписе... Что за храмы — я бы не стал говорить конкретно. У нас были личные знакомства со священниками. И эти стоимости (треб по запискам. — Прим. ред.) для нас остались. Все требы передаются священникам. Не в какой-то монастырь, это искажение информации. В храме Петербурга они в данный момент читаются».

Сообщить, в каком именно храме читаются записки из церковных лавочек «Радонежца», Денис Вопсев поначалу отказался, сославшись на то, что «могут быть проблемы», которые сложно объяснить невоцерковленному человеку. И взял паузу — «позвонить и уточнить, что нужно говорить».

Спустя несколько часов уточнение было получено. «Требы отдавали в последнее время отцу Олегу, в храм Александра Свирского в Паше (храм Тихвинской епархии, построен в 2015 году. — Прим. ред.), — доложил Денис Вопсев. — Не в монастырь, а в храм. Это очень бедный храм. Прихожан там попросту нет, а батюшка многодетный. Но теперь лавочки, скорее всего, закроют. Вот вы их закроете своей публикацией».

Дозвониться до иерея Олега Трушникова не получилось. Телефон храма Преподобного Александра Свирского в селе Паша, сколько ни набирай, отвечает короткими гудками.

Венера Галеева,

«Фонтанка.ру»