ПоделитьсяВ томах громкого дела экс-главы ОАО «Компания Усть-Луга» Валерия Израйлита найдены две реальности — понятые оказались в разных местах, но в одно время. Бывает, сказал человек из Большого дома.
В Смольнинском суде Петербурга 7 декабря пройдёт заседание по делу бизнесмена Валерия Израйлита. Как и любой большой процесс, этот стал позиционным. Стороны ищут малейшие бреши и пытаются расколотить их до приличной пробоины. Интригой свежего заседания станет мнение прокуратуры на ходатайства защиты о признании недопустимой серии доказательств. Повод — одни и те же понятые, судя по протоколам, были в одно время в разных местах.
Казалось бы, какие-то понятые. Но надо понимать — даже если вас поймали с 1 кг наркотиков, то при нарушении процедуры очевидное может стать в суде недопустимым, то есть процессуально несуществующим.
В деле Израйлита десятки томов. Проведена уйма обысков, осмотрены тысячи документов. Присутствие понятых обязательно, их автографы в каждом протоколе. Защита же, видимо, подошла к исследованию этого фронта математически.
Например, так: с 10:55 12 февраля до 4:00 13 февраля 2015 года шёл обыск в ОАО «ПСТ» в здании на Новгородской улице. Понятыми были два студента юрфака Макаровки Северов и Андреев. Но 12 февраля с 10:35 до 15:02 они же были на обыске в доме на 37-м километре Выборгского шоссе во Всеволожском районе. А это 50 км от Новгородской. В ту же копилку и два оперативника ФСБ, которые были как бы и там, и там.
Северова уже вызывали в суд, спрашивали, как он в принципе попал в понятые и что насчёт раздвоения. Парень припомнил, что ему посоветовала поучаствовать преподаватель. В тот день, утром, он встретился с оперативниками ФСБ у станции метро «Озерки», сел в их машину, и повезли его «куда-то на север, вроде в Курортный район». Дальше противоречиво: был и там, и там, но из-за города приехал с сотрудниками в сумерках, а ехали часа два. Участок осматривал, но про осмотр машины не помнит, хотя подпись ставил. В городе смутно описал какие-то помещения. Как заходил в кабинет и осматривал сейф — пробел. На вопрос, реально ли был, настоял «да». На реплику, была ли заинтересованность по учёбе, неожиданно выдал: «Я был беспристрастен». Добавив всё же, что практику ему оформили «неформально».
Ещё одна «двойная» понятая Конончук из Российской академии правосудия. Компанию ей составляла Ячменева. Протоколы — штука злая, можно глубоко нырнуть. 8 сентября 2014-го с 13:45 до 17:00 девушки присутствовали при осмотре документов. Все бы ничего, но они же с 14:00 до 18:00 осматривали другие бумаги и тоже в другом месте.
То же самое 10 сентября, но еще нереальнее. Студентки были в одно и то же время у разных следователей Чернова и Ермоленко. 12 сентября раздвоение пришлось на Чернова и Жилина. Но все-таки первой научилась фокусу студентка Конончук. Ещё в мае она в один момент была понятой и у того же Чернова, и у следователя Крылова. Сколько таких накладок, достоверно неизвестно, в деле под сотню томов.
И Конончук вызвали в суд. Она рассказала, что в универе у них был кружок, а в него приходили следователи и рассказывали о своей работе. Они и попросили поучаствовать. На вопросы, помнит ли, какие документы осматривала, ответила отрицательно, но осматривала точно. После череды уточнений не выдержала: «Этого не могло быть в одно и то же время....Может быть, ошибка».
Все-таки самым метафизическим было выступление уже бывшего следователя УФСБ Чернова, но преподающего в ведомственном вузе. На вопрос защиты: «Что было в действительности?» — ответил:
— Наложилось время… Наложились две действительности.
— Какая из действительностей более действительна? — уточнил адвокат.
— Обе имели место быть, но какие первые по времени, не помню.
Ошибки в протоколах назвал обыденностью. А вот по отношению к коллегам Чернов повёл себя принципиально. На вопрос, почему в одно время понятые находились у разных следователей, предположил, что виноват не он.
— Это не я ошибся, а Крылов. Исхожу из презумпции невиновности. (Крылов, говорят, сказал то же самое, но в свою сторону).
— А в случае со следователем Ермоленко, кто прав?
— Думаю, я.
Почему у него постоянно были одни и те же понятые, обронил: «Оперуполномоченный приглашал». Всё-таки его довели ехидными вопросами, мол, отчего он считает всё техническими ошибками.
— Если есть протокол, значит он не выдуман! Есть человеческий фактор — опечатки.
— Вы за себя говорите или за всю следственную группу?
— Могу и за себя, и за всех. Никто липованием не занимался! Я знаю, каким духом все были пропитаны! Люди честные!
На пафос защита ответила тем же: «Где истина? Как определить точное время следственных действий с вашим участием?» В ответ сотрудник ФСБ с досадой обозвал осмотры документов третьестепенными доказательствами. С чем и был отпущен.
На часть ходатайств судья Морозова уже ответила отказом. «...учитывая пояснения следователя Чернова о типичной и распространённой ошибке в указании времени производства всех следственных действий, у суда отсутствуют основания для вывода о фальсификации протоколов. …Фундаментальных нарушений требований закона не установлено».
Виктор Смирнов,
47news
Справка:
Следствие вменяет Израйлиту два эпизода мошенничества на 208 миллионов рублей при поставке материалов для строительства нефтебазы в Усть-Луге. Пострадавшей стороной в деле выступает корпорация «Транснефть». Еще одна вмененная Израйлиту статья связана с валютными транзакциями на 191 миллион рублей. Отметим, что статья Уголовного кодекса 193.1 «Совершение валютных операций по переводу денежных средств в иностранной валюте или валюте РФ на счета нерезидентов с использованием подложных документов» введена в июне 2013 года — всего за три месяца до инкриминируемых коммерсанту действий. Также в окончательной редакции обвинения Израйлиту инкриминируется часть четвёртая статьи 174.1 УК РФ «Легализация денежных средств в особо крупном размере».
