ПоделитьсяАхмед Кулаев, управляющий партнер юридической компании АТРА, рассказал о том, как развивалось в судебной практике и законодательстве РФ понятие «контролирующее должника лицо», и способов доказывания фактической аффилированности этих лиц с компаниями-банкротами.
Было время, когда суды у нас придерживались исключительно формального подхода к рассмотрению дел, в том числе дел о несостоятельности. Тогда, если в ЕГРЮЛ про тебя не было написано, что ты руководитель или учредитель юрлица, то никаких вопросов у суда к тебе в случае банкротства этого юрлица не возникало. Но постепенно эта ситуация начала меняться. И, хотя сам термин «контролирующее должника лицо», КДЛ, как их теперь называют сами юристы, появился в законе о банкротстве только в июле 2017 года, сама концепция «контролирующего лица», то есть того человека, которого можно привлечь к субсидиарной ответственности по долгам банкрота, если его виновные действия привели к нехватке активов в конкурсной массе, присутствовала в законодательстве с момента его принятия, то есть с 2002 года. Просто, чтобы эта концепция воплотилась в прямой текст, потребовалось, чтобы государство — и в первую очередь суды — прошло длинный путь к пониманию того, что формальный подход делает нашу Фемиду слепой не только фигурально, но и де факто.
Первыми очнулись от гипнотического сна налоговики, которые принесли в арбитражную практику синтез налоговых, гражданских и уголовных методов. И тут оказалось, что привычные старые способы игры в прятки не работают. Ты можешь что угодно написать в документах, но следователь допросит твою уборщицу Клавдию Петровну, и та, как на духу, расскажет, кто главный в вашем офисе.
Потом Верховный суд пришел к понятию «фактическая аффилированность», отметив, что связи должника и его бенефициаром могут быть прописаны не только на бумаге, и что понятийные соглашения между бизнесменами тоже вполне доказуемы с помощью косвенных признаков. В обиходе юристов-банкротчиков появились словечки «реальный бенефициар», «ЛДПР» (не в смысле партия, а в смысле «лицо, действительно принимающее решения») и тому подобные, в целом уже достаточно четко отражающие суть будущего термина КДЛ.
И вот, шаг за шагом, мы пришли к тому, что в 2017 году были приняты поправки в закон «О банкротстве», в которых впервые было четко прописано, кто такие «контролирующие должника лица», что это не только те, кто прописан в ЕГРЮЛ, но и те, кто фактически имеет право давать обязательные укзаания компании. Эти поправки вдохнули новую жизнь в институт привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц: с тех пор эта практика растет в геометрической прогрессии.
Это обусловлено кардинально новым подходом к определению КДЛ, существенно расширившим список лиц, которых потенциально можно признать контролирующими должника лицами. Стало значительно легче доказывать, что то или иное лицо является КДЛ, хотя и не состоит в юридически оформленных правоотношениях с банкротом.
Соответственно изменились и стандарты доказывания аффилированности указанных лиц с банкротом в арбитражном суде. Так существенно возросла роль так называемых косвенных доказательств. И если ранее было немыслимо предоставлять в арбитражный суд неофициальную переписку, то сейчас в ходе арбитражного процесса зачастую предоставляются даже телефонные переписки в мессенджерах. Ясно, что ряд доказательств в конкретных процессах отсеивается как не соответствующих принципам относимости и допустимости, но сам факт развития практики предоставления в арбитражные суды доказательств, не имеющих официального статуса, говорит о многом
Подытоживая, можно отметить, что данные новеллы в правоприменительной практике несут как плюсы, так и минусы. Так, с одной стороны, эти изменения соответствуют мировой тенденции повышения ответственности бизнесменов и руководителей бизнеса, повышает защищенность кредиторов и делает более цивилизованной деловую среду в России. В тоже время, вал требований о привлечении к субсидиарной ответственности, который мы наблюдаем сейчас, не может положительно сказаться на деловой инициативности предпринимателей, что напрямую влияет на деловой климат в стране.
Все правовые дискуссии и анонсы будущих событий — здесь.
