Любовь стучала в ФСБ. Могут ли отношения быть дороже карьеры

Главный пристав Пскова Сергей Колесников ходил на свидания с прослушкой — чтобы сдать свою коллегу из Петербурга. Марине Окрушко есть отчего считать себя жертвой предательства и провокации.

Псковский городской суд 25 февраля приступил к рассмотрению дела бывшего замглавы УФССП Петербурга. Обвинение считает Окрушко посредником в передаче взятки Колесникову за то, чтобы он выполнил свою работу — без волокиты реализовал имущество авиакомпании «Псковавиа» в пользу кредиторов.

Начало

В конце 2018 года в Пскове параллельно раскручивались житейский и деловой сюжеты. У 33-летнего Колесникова и 45-летней Окрушко завязались отношения, а местные власти в лице петербургской компании «Евросиб» нашли спасителя для тонувшего в долгах перевозчика «Псковавиа».

До Пскова Колесников обретался в Хакасии и Амурской области. Семейный человек. Сослуживцы о нем говорят как о прагматичном и не чуждом карьерных амбиций сотруднике.

Окрушко с 2013 года курировала в петербургском УФССП дознание и финансово-экономический блок. Не замужем, детей нет, три квартиры, более 100 тысяч долларов на счетах, много путешествий по миру и высокопоставленных контактов в телефонной книге.

Конфликт

«Псковавиа» — региональный перевозчик и аэропортовый оператор. Целиком принадлежал Псковской области и был убыточным. К 2019 году объем сводного исполнительного производства превысил 10 тысяч страниц, а размер долга — полмиллиарда. У Сергея Колесникова в руках скопилось огромное имущество перевозчика: здания, самолеты, склады ГСМ, автотехника, бензовозы. Но с реализацией главный пристав Пскова не спешил.

Самым уязвленным среди взыскателей чувствовал себя железнодорожный грузооператор «Евросиб» петербургского миллиардера Дмитрия Никитина. Он хотел построить небольшой аэропорт для грузовых и пассажирских самолетов и деловой авиации на базе военного аэродрома в Сиверском в 70 километрах от Петербурга, а для начала хотел инвестициями в «Псковавиа» обкатать новый для себя бизнес.

Вложившись в умирающего перевозчика, Никитин ввел в совет директоров доверенное лицо — Николая Лукьянова. Он же в начале 2019 года стал директором только что созданной компании «Псковаэросервис». На нее планировалось перевести аэропортовые активы «Псковавиа». Владельцем «Псковаэросервиса» является компания «Эм энд Ти консалтинг», которая должна была стать оператором аэропорта в Сиверском. В общем, задумка «Евросиба» по слиянию региональных хабов виднелась отчетливо.

Но сделка с псковскими властями сорвалась, и активы формально остались за «Псковавиа», то есть за регионом. Связанные с Никитиным компании присоединились к огромной очереди взыскателей, которые ждали действий от Сергея Колесникова.

Посланница

Сергей Колесников и Марина Окрушко встречались в Пскове. Она часто ездила к нему на выходных, рассказали «Фонтанке» бывшие коллеги обвиняемой.

Пристав взяла на себя роль связной, считает следствие. По его версии, Окрушко от неустановленных лиц предложила Колесникову взятку — 2% от суммы подлежавшего реализации имущества «Псковавиа» общей стоимостью 121 миллион рублей. В абсолютном выражении размер взятки должен был составить не менее 2,4 миллиона.

Колесников мог отказаться и одернуть коллегу, сделать ей словесную выволочку, разорвать отношения, но поступил иначе, пустив в альков сотрудников ФСБ.

Переговоры

В распоряжении «Фонтанки» оказались переговоры Колесникова и Окрушко в первой половине сентября 2019 года. Пятого числа Колесников приехал в псковское УФСБ, сел в кабинет с оперативниками Осьмирко и Чежеумовым, получил от них инструкции и позвонил Окрушко. Она жаловалась ему на долгие маникюр и поход к стоматологу и на магнитные бури, а он толковал о «вопросе, который мы обсуждали».

Из слов Колесникова следовало, что он наконец-то готов приступить к оценке и реализации имущества, и для этого ему нужно всего лишь дождаться ответа от ФНС о том, что она не собирается банкротить «Псковавиа», так как задолженность перевозчика перед бюджетом невелика.

Разговор оставлял впечатление, что Окрушко вообще не заинтересована в подкупе Колесникова, тему денег инициировал только он, иногда актерствуя. Сидя рядом с оперативниками, пристав наигранно беспокоится, безопасно ли обсуждать вопрос через WhatsApp.

— А мы что… — удивилась Окрушко. — У нас рабочая ситуация абсолютно.

— Как тогда дальше действуем? — спрашивает он.

— Как скажешь, так и действуем, — ответила она.

Судя по контексту беседы, Колесников поинтересовался окончательным своим гонораром. Окрушко дала понять, что он будет пропорционально зависеть от итоговой суммы реализации имущества.

В разговоре 11 сентября Колесников и Окрушко из плотного рабочего графика, в который вмешивались сплавы, страйкбол и день охотника, для следующей встречи выбрали 15 сентября.

Окрушко поинтересовалась, брать ли ей «питерские открытки». ФСБ считает, что это условное название взятки. Колесников ответил ей: «Разумеется».

На этом Окрушко потеряла интерес к материальной стороне вопроса и перешла к досугу. Делилась с Колесниковым желаниями совместно провести время. Он подыгрывал.

Утром 15 сентября Марина Окрушко приехала поездом в Псков, везя 500 тысяч рублей — предположительно первую часть взятки. Колесников встретил ее во всеоружии. Камерами были обвешаны он сам и служебный автомобиль.

Садясь в салон, пара обсуждала водителей, положенных приставам-начальникам. Едва опустившись на кресло, Окрушко кинула пакет с деньгами на заднее сиденье.

— Что ты сразу? — обомлел Колесников.

— Да выпало у меня, — небрежно бросила женщина. — Пусть лежит. И что с водителем?

Ее тянуло на отвлеченные темы: обслуживание в первом классе поезда, погоду, страйкбол, линзы, такси, закрытые кафе, телефоны, карьерный рост, возможный переезд в Москву.

Колесников катал ее по Пскову, дожидаясь момента, когда можно будет «проговорить» взятку. Наконец, собеседники вернулись к главному: задача Колесникова — довести процесс до оценки имущества.

— Они так обрадовались, что контакт пошел, — сказала Окрушко. — Я так понимаю, что они там долго тыкались.

Окрушко ни разу не назвала своих заказчиков, но регулярно напоминала, что они упорно пытались решить вопрос обычным методом, без связей.

«Фонтанке» неизвестно, почему следствие вменило Окрушко посредничество в передаче двухпроцентной взятки. В разговоре звучали другие цифры: якобы «они» согласны отдать 5% от суммы реализованного имущества стоимостью более 120 миллионов рублей, то есть около шести миллионов.

— Один процент забираю я, хорошо? — скромно уточнила Окрушко. — Ну как бы я так тоже взвесила, что мои катания... там все остальное...

Колесников пересчитал привезенные 500 тысяч, положил конверт в карман брюк. Окрушко попросила отвезти ее в музейное здание «Поганкины палаты». Колесников не спеша поехал, автомобиль остановили оперативники ФСБ.

Поиски

Взяткодателей следствие искало усиленно. В Новосаратовске ФСБ и СК перерыли дом Николая Лукьянова. Забрали у него паспорта, взяли отпечатки пальцев и сличили их со следами на купюрах. Результат отрицательный. Лукьянов остается свидетелем.

У Окрушко изъяли планшет, ноутбук, флешки. В них следователи активно искали информацию о «Псковавиа», аэропорте в Сиверском, компаниях «Эм энд Ти консалтинг» и «Псковаэросервис». Анализ телефонных соединений показал, что Окрушко и Лукьянов ни разу в жизни не созванивались и не списывались.

Марина Окрушко не признала вину в посредничестве. Ее отправили в СИЗО в сентябре 2019 года и освободили под домашний арест через одиннадцать месяцев.

В квартире Марины Окрушко на Юбилейной улице сотрудники ФСБ без санкции суда установили видеонаблюдение и к 12 февраля, когда в Псковском горсуде рассматривалось продление домашнего ареста, они подготовили «папочку прегрешений». Список состоял из двух пунктов: Окрушко в день своего рождения 3 декабря приняла поздравление от бывшего мужа, который звонил на телефон адвоката, находившейся в квартире обвиняемой, и сходила в церковь к священнику на исповедь. Судье Ирине Васильевой этого хватило, чтобы вернуть Окрушко в СИЗО. 19 февраля Псковский облсуд отменил это решение, освободив обвиняемую. Сотрудники ФСБ нарушили одно из условий домашнего ареста — возможность Окрушко конфиденциально общаться с защитниками. По их убеждению, содержание бесед доходило до следствия.

Александр Ермаков,

Надежда Мазакина,

«Фонтанка.ру»