«Некоторые клубы в футбольной премьер-лиге выполняют функции желчного пузыря. То есть их существование совершенно не обязательно»

О том, почему сократить количество клубов в РПЛ — это отличная идея, а также о физиогномике Шопенгауэра и новых «Маугли» в интервью спортивному отделу «Фонтанки» рассказал бывший генеральный секретарь Российского футбольного союза (РФС) Анатолий Воробьев.

В СМИ просочилась информация о грядущей, самой глобальной реформе в российском футболе со времен Сергея Фурсенко. Российскую премьер-лигу (РПЛ) хотят сократить до 12 команд и, возможно, даже ввести плей-офф. С вопросом о том, спасет ли это отечественный футбол, мы обратились к Анатолию Воробьеву, бывшему генеральному секретарю РФС, заведующему кафедрой «Менеджмента и маркетинга спортивной индустрии» Российского экономического университета имени Г. В. Плеханова.

— Спасет ли это отечественный футбол? Это интересный вопрос, но важнее другое: насколько качественно российский футбол будет развиваться, каков его габитус, — неожиданно начал Воробьев c социологии. Пришлось даже переспросить. — То есть бывают кипарисы, а бывает мох. Еще есть такое понятие как эволюция, а есть инволюция — это редукция или утрата в процессе эволюции отдельных органов. Вот в нашем футболе утрачены мозги, которые некоторые воспринимают как нагрузку на позвоночник. Дело в том, что у большинства наших футбольных акторов когнитивная ригидность, то есть неспособность осваивать вообще что-то новое, чтобы изменить картину. Вместо этого они будут бесконечно обсуждать лимит на легионеров и возвращение к системе «весна — осень». Поэтому идея о сокращении лиги — это реальная движуха, которую можно только приветствовать. К сожалению, за последние 10–12 лет мы не сумели подготовить столько команд, чтобы они играли постоянно в режиме конкурентной борьбы. У нас практически не бывает такого, чтобы лидеры теряли очки с командами из подвала турнирной таблицы. У нас нет не то что 18, как еще недавно предлагали сделать, но даже 16 команд для элиты. Поэтому любая реформа должна быть направлена на то, чтобы было больше таких матчей, как «Зенит» — ЦСКА или «Зенит» — «Спартак». В том числе и игры сборной показывают, что интенсивность нашего чемпионата не позволяет игрокам обрести необходимый функционал для борьбы на международном уровне.

— Есть ли другие подобные примеры в мире?

— В Шотландии и Швейцарии тоже по 12 команд в элите (в Швейцарии даже 10. — Прим. ред.), но при этом футбол вполне успешно развивается. Поэтому нынешнюю инициативу можно только приветствовать, при условии, что будет какое-то обсуждение. К сожалению, и это мне тоже кажется важной вещью, в российском футболе надо постепенно вводить такое же понятие, какое Греф придумал для Сбербанка: это уже не банк, а некая экосистема с массой других услуг. А в экосистеме российского футбола в последнее время доминируют экстрактивные (экстрактивные институты — это такие институты, которые извлекают ресурсы тех или иных слоев населения с целью их перераспределения в пользу элиты. — Прим. ред.), а не инклюзивные институты. Лига работает на интересы определенных клубов. Это началось еще с перевода на «осень — весну», когда решение было принято в интересах играющих в еврокубках. К сожалению, ряд клубов из регионов до сих пор не участвует в принятии решений. Ясно, что и в данном случае все будет решать элита. Я сегодня еще услышал, что «Чертаново» и ряд других клубов хотят выдвинуть Алаева (действующий генсек РФС. — Прим. ред.) в качестве руководителя ФНЛ.

— По сути упраздняется третий дивизион российского футбола. Как это скажется на всей системе?

— Я давно говорил, что нам было бы достаточно две профессиональные лиги — РПЛ и ФНЛ, которая должна быть расширена за счет ПФЛ. Поэтому, если будет две группы в РПЛ плюс расширенная ФНЛ, а весь этот отстой в ПФЛ превратится в любительские соревнования, то такая система будет гармонично вписываться в современные тенденции и в тенденции сокращения бюджетов. Однако практика показывает, что нынешние руководители чаще промахиваются, как Акела, а новые «Маугли» еще не выросли. Поэтому все зависит от того, кто будет управлять лигой. Троица Прядкин — Ефремов — Соколов (главы РПЛ, ФНЛ и ПФЛ соответственно) давно себя исчерпала. Здесь еще многое будет зависеть от тех людей, которые придут им на смену. Важно, чтобы эти новые люди смогли не просто осуществить реформу, но и подпереть эту пирамиду какими-то еще действиями.

— Какими именно?

— Вопросы судейства, коррупции, календаря и многое другое. Проблема еще и в том, что речевой код наших руководителей очень ограничен. Им просто бывает трудно сформулировать свои мысли. Поэтому эту реформу обязательно надо дополнить сменой кадров. Вот тогда может что-то измениться. И я еще раз повторюсь: очень важно, чтобы шло открытое обсуждение.

— Нынешний президент РФС Александр Дюков относится к таким руководителям? Все-таки два года во главе РФС, а какие-то попытки что-то изменить начались только сейчас, и то непонятно, доведут ли дело до конца.

— Возможно, эти два года он разбирался, и теперь у него появилась возможность начать сущностные реформы. Если это удастся сделать, ему однозначно будет зачет. Потому что последнюю существенную реформу осуществил его земляк Фурсенко, когда перевел наш футбол на систему «осень — весна». А дальше были только словесные мастурбации, от которых ничего не менялось. А что касается Дюкова, я еще в интервью Юрию Дудю лет пять назад сказал: я наблюдаю за членами исполкома и, исходя из физиогномики Шопенгауэра (есть у него такое очень известное эссе), Дюков действительно один из немногих членов исполкома, у которого на лице отображается интеллект. Проблема у него в другом: невозможно управлять одновременно двумя крупнейшими корпорациями — «Газпромнефтью» с капитализацией 25 млрд долларов и российским футболом с капитализацией около 2 млрд. Будь ты Цезарем или Леонардо да Винчи, который, кстати, был первым event-менеджером, заниматься двумя такими крупными корпорациями очень трудно. Конечно, у него есть команда — Алаев, где-то звучит Митрофанов, но пока их работы не особо видно. На своих местах остались все региональные бароны, поэтому и с региональным футболом беда. В детском футболе больше деклараций, чем реальных действий. А, например, такой человек, как Горлов, президент детской лиги, который единственный хоть что-то сделал за 20 лет, остается за бортом исполкома РФС и даже комитета по детскому футболу. Поэтому, конечно, пора уже Дюкову что-то начинать делать. Какие-то действия пора предпринимать. Пока самый сильный мускул у наших футбольных чиновников — это язык.

— Обычно наши спортивные чиновники говорят, что ключ к успеху — это массовость, в том числе и через многообразие профессиональных спортивных клубов. Председатель совета директоров «Уфы» Ростислав Мурзагулов, комментируя возможное сокращение лиги, уже съязвил: мол, давайте оставим только «Зенит» и «Спартак», пусть они играют друг с другом суперсерию. Почему большое количество клубов все-таки скорее вредит?

— В силу разных причин. Была разрушена вся система подготовки футболистов. Вместо них начали приезжать легионеры, и с каждым годом они становятся все хуже и хуже. Бюджеты стали сокращаться, кормовая база оказалась подорвана. Все это и еще несколько других причин привели к тому, что российского футбола уже нет. Нет ни достойных футболистов, ни денег на то, чтобы содержать так много команд. Поэтому надо отдавать себе отчет и здраво оценивать свои способности. К сожалению, это все системный прокол. Все последнее десятилетие вместо того, чтобы все развивалось и было хотя бы 16 равных команд, мы пришли к тому, что некоторые коллективы выступают неким кордебалетом в этом Марлезонском балете, проще говоря, статистами, поставщиками очков. Всем и всё понятно, я думаю. Ситуация изменится, когда останется 12 команд. Федун (владелец «Спартака». — Прим. ред.), кстати, давно предлагал эту идею. Но ее всегда критиковали, потому что та же «Уфа» лишится приезда таких команд, как «Зенит», «Спартак» и ЦСКА. С другой стороны, взгляните на посещаемость. Я уже не говорю про смехотворную историю с «Тамбовом» и Саранском. К сожалению, наши зрители тоже не особо балуют вниманием свои региональные команды. Поэтому апелляции к болельщикам, что они лишатся зрелища, тоже достаточно спекулятивные. Мы просто пришли к такой ситуации, когда приходится резать. Так бывает, когда болезнь запущена и терапевтические средства не помогают. К тому же, как мы знаем, некоторые органы, желчный пузырь и аппендикс, человеку не обязательны. Человек их вырезает и дальше живет. Поэтому будем считать, что те команды, которые окажутся за бортом этой славной дюжины, выполняли до этого непонятные функции желчного пузыря. К сожалению, так сложились архетипы российского футбола, что есть некая элита, которая способна как-то развиваться. У них есть детские школы, они действительно выступают на международной арене. И есть глубинная футбольная Россия, из которой за последние годы никто не смог дорасти до элиты. Скорее, происходит обратный процесс. Те же Самара или Волгоград, которые когда-то были большими футбольными городами, в последнее время совершенно выгорели. Поэтому сейчас приходится делать реформы, исходя из того, что мы имеем. По крайней мере, в порядке обсуждения эта идея вполне здравая.

— Плей-офф — неожиданный и очень смелый выбор для такого консервативного вида спорта. Мало где в мире в футбольных национальных лигах его используют. Поможет ли это нам?

— Если количество команд сократится, смысл в проведении плей-офф потеряется. Это больше свойственно баскетболу, хоккею — таким, чисто коммерческим историям. Для нашего футбола на данном этапе будет достаточно такого хирургического вмешательства, как сокращение. Плей-офф здесь будет уже лишней надстройкой. Если будет более соревновательная премьер-лига, где будут более равные по силе клубы, этого будет пока что достаточно.

Беседовал Артем Кузьмин, «Фонтанка.ру»