Острова Марины.

Марина Мигунова, которая отыскала пять островов в бухте Визе на Карском побережье Северного острова архипелага Новая Земля, вернулась из своей восьмой экспедиции в Арктику. Инженер службы океанографических измерений на гидрографическом судне «Визир» рассказала «Фонтанке», как «проснулась знаменитой», почему живет на корабле даже между экспедициями и что знают о море те, кто хоть раз бывал в арктическом походе.

- Марина, чем занимался «Визир» в только что завершившемся походе?

– Сейчас мы закончили стандартные работы для гидрографической службы Северного Флота – навигационно-гидрографическое обеспечение морской деятельности РФ и навигационно-гидрографическое, гидрометеорологическое обеспечение сил ВМФ. Благодаря таким работам переиздаются навигационные карты, составляются новые описания и лоции, а в конечном итоге мореплаватели чувствуют себя в большей безопасности, отправляясь к арктическим островам нашей Родины. В мои обязанности входят исследование радионавигационных систем и метеорологические исследования. В походе мне даже придумали звание – «Мать погоды Севера». Изначально в план похода входили исследования у районов ЗФИ, но ледовая обстановка не позволила. Задачи изменились, и мы пошли к архипелагу Новая Земля, где исследовали заданные районы. В общем-то, ничего необычного.

- Те самые, открытые вами, острова увидеть так и не удалось?

– У нас не стояло такой задачи. Да и работы проходили с другой стороны архипелага. Конечно, я хотела бы когда-нибудь высадиться на них. Оставить там послание для будущих исследователей. Сначала увидеть, а потом быть первой, кто ступил на эту землю за многие века – это невероятное чувство.

- В походе связи с вами не было, вы не знали, что стали героиней федеральных новостей?

– Мы были без связи сорок суток. Как только появилась связь, дозвонился первым мой научный руководитель и рассказал об этой новости. Оказалось, что я уже несколько дней была в розыске у репортёров. Это шокирует. Что называется, «проснулась знаменитой». И все что-то обо мне знают, о чем я сама не в курсе.

- А почему связи не было? Если бы «Визиру» потребовалась экстренная помощь с материка, ее не удалось бы вызвать?

– На аварийный случай у капитана есть спутниковый телефон. А обычно радиооператоры открывают связь в телефонном режиме. И так же могут запросить помощь. Радиооператор специальными кодами вызывает Североморск и предлагает перейти из телеграфного режима в телефонный (голосовой). Север даёт частоты с наилучшей слышимостью. И дальше разговаривают в дуплексной системе – один говорит, другой слушает и так по очереди.

- Когда вы возвращаетесь туда, где есть Интернет, вы читаете новости о том, что случилось в мире за время вашего отсутствия?

– Я не особо интересуюсь новостями, не смотрю телевизор. В основном что-то рассказывают знакомые. В этот раз удивляет погода на юге, в частности, в Краснодарском крае. А ещё я обратила внимание на то, что слишком уж часто в мире совершаются аварийные посадки самолётов, это пугает. Но больше всего удивили новости обо мне, до сих пор под впечатлением.

- Как вы переносите почти полтора месяца в замкнутом пространстве, с одними и теми же людьми?

– Экипаж с прикомандированными составляет около 50 человек. Проработав некоторое время, узнаешь всю биографию коллег. С прикомандированными, конечно, разнообразнее: что-то узнаешь о них, а они о тебе. Бывают случаи, когда после похода мы остаемся настоящими друзьями, что со мной уже случалось. Психологи с нами работают, конечно. Но я легко уживаюсь со всеми. Я не конфликтный человек, стараюсь, чтобы всем было со мной комфортно общаться. Это была уже восьмая моя экспедиция. Когда я оказалась в море впервые во время студенческой практики, все было удивительным и невероятно интересным. Даже просто стоять у руля, управляя кораблем. И видеть, как впереди высокие волны бьют в лобовые стёкла, адреналин зашкаливает.

- А это тоже можно?

– Вообще, нет, но если очень захотеть – то можно, в этом ничего сложного. Арктика, конечно, не сравнится с моим югом: здесь потрясающие северные сияния, нетронутые цивилизацией острова, ледники, айсберги. Совершенно другие рассветы и закаты, полярные дни и ночи – особенное явление для тех, кто родом из более южных регионов. Люди, которые никогда не бывали в море, не могут и представить, какие эмоции ты там испытываешь.

- А что самое сложное в бытовом плане?

– Для меня уже нет таких сложностей. Корабль – мой дом, где всё родное. Бывало тяжело физически: привыкнуть к качке первое время трудно. Особенно в шторм 6 баллов при бортовой качке ходишь чуть ли не по переборкам, а когда килевая – сначала разбегаешься, затем замедляешься и можно даже назад сделать пару шагов. Со стороны довольно смешно выглядит. Но в этом походе мой организм привык окончательно: ни признаков тошноты, ни головной боли, никакого мутного состояния. Видимо, море меня приняло. И каждый раз в шторм я благодарила и радовалась, что мне хорошо.

Сложно бывает, когда спустя несколько недель похода запасы вкусняшек у многих заканчиваются. И каждая вахта завершается разговорами о том, как все вернутся на материк и устроят себе пир. Кто-то мечтает о пицце и роллах, кто-то о бабушкиных пирогах и варенье, я мечтаю о сырниках и шоколаде. Но абсолютно всем хочется мороженого.

- Почему вы выбрали эту профессию?

– Случайностей, как известно, не бывает. Это предначертано судьбой. Я с детства мечтала ходить по форме. Морской университет в Ростове-на-Дону, куда я поступила, был самым доступным вариантом. Спустя два года перевелась в Морскую академию Макарова, всё-таки в Санкт-Петербурге возможностей реализовать себя больше.

- Что значит «ходить по форме»?

– Мне нравятся люди, которые служат Родине, да и сама мечтала быть в рядах военнослужащих, хотя среди моих родственников военных нет. Я горжусь военными, верю, что мы находимся под защитой сильных и смелых. В экспедициях форму, конечно, носить не надо. Все одеваются в гражданское, главное, чтобы было удобно. Но, когда все по форме, сразу глаз радуется.

- Гидрографу сложно сейчас работу найти?

– Толковому специалисту гораздо легче. Сегодня во многих гражданских компаниях, как русских, так и зарубежных, требуются гидрографы со знанием современных приборов и программ.

- Как технически происходит открытие новых островов?

– С таянием льдов Северный Ледовитый океан становится всё доступней, а это требует своевременного проведения работ, которые и становятся отправной точкой для освоения островов. Мы следим за изменениями, которые происходят в интересующих районах. Анализируем спутниковые снимки за 30 лет. Затем планируется поход, и для гидрографов в первую очередь важно обеспечить безопасность плавания. Работа со спутниковыми снимками чем-то напоминает работу врача со снимком УЗИ: один специалист посмотрит и не увидит диагноз, а другой сразу поймет, что что-то есть. В дипломной работе мы с научным руководителем предположили семь объектов, а в реальности обнаружили пять.

- Куда делись еще два?

– Возможно, два объекта неправильно были нами поняты. Это могли быть айсберги или что-то ещё. Именно поэтому, прежде чем объявлять об открытии, нужно убедиться, организовав работы, высадку людей. Только после этого можно с уверенностью сказать, что это острова и они существуют.

- Как вы живете в промежутках между походами? Такой режим работы не благоприятствует личной жизни, семье.

– Пока это никак не влияет на личную жизнь, её просто нет. Семейная жизнь только в мечтах. Родом я из Ростовской области, поэтому к родителям езжу только в отпуск. Живу в Мурманской области, на корабле в поселке Мишуково – месте базирования. Жить в городе слишком затратно и далеко. А на «Визире» вполне удобно. В бытовом плане здесь есть всё необходимое.

- Вы не зависите от бытового комфорта?

– На самом деле, я очень привередливая, но с лёгкостью привыкаю к любым условиям. А на борту каждый сам создаёт себе уют. Мне нравится, что у меня есть домашняя атмосфера: свое одеяло, своя подушка. Даже мой мишка плюшевый всегда со мной.

- Ученые мечтают об открытиях и Нобелевской премии, писатели — о миллионных тиражах. А о чем мечтают гидрографы, что для вас — вершина успеха?

– Я о таком даже не задумывалась. Скорее всего, гидрографы мечтают оставить свой след на карте, обеспечив штурманов безопасным маршрутом и, конечно, о новых открытиях, которых хватит как минимум на несколько поколений.

- А какая мечта — главная?

– С главной мечтой всё просто! Встретить своего единственного, чтобы на всю жизнь и даже больше. Создать большую дружную семью. Стать лучшей на свете мамой.

Венера Галеева

«Фонтанка.ру»