Глава ГМЗ «Царское Село»: Китайские туристы для нас ничем не отличаются. Но китайцев полтора миллиарда. А Янтарная комната одна (фото)

Директор ГМЗ «Царское Село» рассказала о том, что решило бы проблему с туристическим потоком в Царском Селе мгновенно и навсегда.

Спустя два месяца после публикации «Фонтанки» о пятичасовой очереди из китайских туристов в Екатерининский дворец ситуацию заметили в Минкульте. Правда, предложенный министерством вариант решения — отдельные дни посещения для китайских туристов, чтобы сделать музей доступнее для россиян, — пришлось комментировать отдельно. В ГМЗ «Царское Село» уверены — поможет электронная система продажи билетов с точным указанием времени посещения. Но и здесь есть подводные камни. В интервью «Фонтанке» директор музея Ольга Таратынова объяснила, почему проблему Янтарной комнаты легко и просто может решить только сама Янтарная комната.

– Почему Минкульт именно сейчас поднял вопрос о туристическом потоке в Царском Селе, ведь о проблеме известно достаточно давно?

– 24 сентября я делала в министерстве доклад по концепции развития музея на ближайшие годы. И я ожидала этого вопроса. Проблема туристического потока, который по объективным причинам не помещается в наш дворец, — это данность, с которой надо смириться и жить с ней. Мы не можем принять всех, кто хочет к нам попасть. На нас сегодня обижены все. Индивидуальные посетители, и российские, и иностранные — из-за очереди в парке, туроператоры — потому что мы не можем увеличить в несколько раз и их поток. Но наш музей, при кажущейся величине, очень мал. Он намного меньше Эрмитажа и парка в Петергофе. Миллионы людей ежегодно хотят видеть Янтарную комнату — нравится нам это или нет, но она стала нашим главным брендом. Несмотря на все наши попытки заинтересовать посетителей Музеем Первой мировой войны, экспозицией средневекового оружия в павильоне «Арсенал» или маршрутом, включающим великолепно отреставрированную дворцовую церковь, все говорят: «Замечательно, но мы туда пойдем после Янтарной комнаты».

Китайские туристы для нас ничем не отличаются от русских, американских, немецких и всех прочих. Но китайцев полтора миллиарда. А наша Янтарная комната — это всего 100 квадратных метров. Она находится в середине довольно длинной и узкой анфилады, и, чтобы в Янтарную комнату попасть, надо пройти через всю эту анфиладу. Нам приходится работать в тех условиях, которые обозначила история.

– Вас устраивает решение, предложенное Министерством культуры, или есть встречное предложение?

– Хорошо, что этот разговор начат сейчас, когда высокий сезон заканчивается. Сейчас самое время поэкспериментировать. Мы готовы выполнить поручение и объявить какие-то дни только для туристов из Китая, чтобы посмотреть, как на это будут реагировать наши посетители.

В ближайшее время мы ожидаем представителей Министерства культуры и экспертов турбизнеса, вместе с которыми будем обсуждать варианты решения проблемы.

У музея есть и свое предложение — это переход целиком на электронную продажу билетов. Она позволит людям заранее спланировать свой поход к нам. На билете будет указано точное время посещения, очереди исчезнут. Но при входе надо будет предъявить документ, по которому билет был приобретен. Это исключит спекуляцию, которая сейчас, к сожалению, имеет место.

– ГМЗ «Царское Село» уже продает часть билетов через Интернет. Как эта система работает?

– Сто билетов мы предоставляем для бронирования в электронном виде ежедневно. Но этим летом стали поступать жалобы: «Ваши электронные билеты невозможно купить». Оказалось, что эти сто билетов разлетаются за 14 секунд. Мы поняли, что пять-шесть турфирм скупают наши билеты, чтобы потом перепродать с пятикратной наценкой. И мы ввели регистрацию по паспорту, с проверкой паспорта на входе. Ситуация сразу изменилась. Теперь эти билеты можно купить в течение всего дня. На аналогичную систему продажи билетов переходит и Лувр. Значит, это проблема не только нашего музея и не только нашей страны.

– В очереди для индивидуальных посетителей в парке постоянно скапливаются туристические группы из Китая. Это прямое нарушение правил музея?

– Китайские туристические группы действительно идут со стороны парка и оттесняют условную бабушку из Саратова, которой приходится ждать в очереди на вход четыре часа. Китайцы начинают занимать эту очередь в 7–8 часов утра. И стоят до открытия входа для индивидуальных посетителей в 12 часов. Если мы пытаемся сказать им, что это очередь для индивидуальных туристов, они говорят: а мы большая семья или группа друзей. Формально это не проверить, и мы не имеем права их не пустить.

– Уменьшится ли туристический поток, если ввести электронные билеты с указанием времени посещения?

– Трудно предугадать. Людям, в любом случае, станет удобнее. Не забронировал билет — не поехал в Царское Село. Мы пережили этот сезон с огромным напряжением сил коллектива. Люди не могут работать сверхурочно. Видя огромную очередь под окнами дворца, я прошу: работаем до конца, до последнего посетителя. Но люди и так работают по 12 часов в день, это огромная нагрузка, и физическая, и психологическая. В наших экстремальных условиях смотрители в залах так долго работать не могут, и никакие деньги это не компенсируют.

– А сколько получают смотрители?

– Летом зарплата смотрителей составляет 50 тысяч рублей с учетом премии — в высокий сезон мы даем премию в размере оклада. Зимой они получают меньше.

– Может быть, увеличить штат смотрителей и сделать ночные сеансы?

– Вы представляете себе, как выглядит музей к вечеру? Это мусор, грязные полы, духота, повышенная влажность и температура, от которых страдают живопись и деревянная резьба. Посетители жалуются, что у нас пыль на фарфоре. А это не пыль — это испарения от десятков тысяч человеческих тел. Мы можем запустить пять тысяч человек в день и закрыться. Похоже, так и нужно сделать.

– А сильно ли снизится выручка от продажи билетов, если ввести посещение по часам?

– О выручке вопрос вообще не стоит. Главное — комфорт посетителей и сотрудников. Если мы перейдем к нормальному рабочему дню, который длится не 12 часов, а хотя бы 10, станет легче. Надеюсь, что следующим летом мы откроем Александровский дворец, который должен немного оттянуть на себя поток.

– Насколько сложной может оказаться разработка системы электронной продажи билетов?

– Для нас важна уже не цена вопроса, а уровень специалистов, с которыми мы будем работать. Очень высокий уровень айтишников в Сбербанке. Возможно, мы обратимся к ним. Мы через день собираемся с разными подразделениями, от бухгалтерии до экскурсионного отдела, и обсуждаем нюансы будущей системы. Самое сложное — продавать билеты, учитывая все льготы. А льготников у нас 16 категорий. Кто-то имеет право бесплатного входа, кто-то идет за полцены. Но еще сложнее — идентификация того, кто пришел с билетом, купленным через Интернет.

– Сопоставить на входе данные в билете и данные в паспорте?

– Да. Если сейчас кассир у нас оформляет билет за 25 секунд, то при проверке паспорта это будут все 40. Но сейчас вопросы идентификации волнуют не только музеи, готовая система идентификации есть у того же Сбербанка.

– Известно, что китайские туристы любят что-нибудь потрогать, потереть на удачу. В конце сезона приходится подсчитывать потери?

– Что вы! Такого в музее не может быть. У нас в зону экспозиции туристы не заходят вообще. Были такие случаи два года назад, когда посетители пытались что-то потрогать руками, мы приняли меры. Теперь это исключено.

– А решена ли проблема с китайским бизнесом по продаже печенья и аренде стульчиков для сидения в очереди в парке?

– Но в парке ничего не продавали, если бы расчет велся на нашей территории, мы бы тут же это пресекли.

– Да, это была доставка заказов, оплаченных по безналу за пределами парка, — но огромными баулами и на тележках.

– С этим бороться сложнее. Видимо, туроператоры пытаются своим клиентам компенсировать это четырехчасовое ожидание в очереди. На территории парка достаточно киосков, где можно купить воду или пирожок. А вопрос со стульчиками мы решили. Посмотрев ваш сюжет, мы еще понаблюдали за происходящим и теперь с большим количеством этих стульчиков, с тюками мы никого в парк не пускаем. Если и проносят стульчики, то по одной штуке. А для посетителей мы собрали скамейки со всего парка и выставили вдоль очереди. И теперь и наши туристы, и иностранные могут ими пользоваться.

– С системой продажи билетов для туристических групп тоже есть проблема: юрлица, которые в ней зарегистрированы, перепродают билеты с наценками.

– Эта система существует много лет. Каждые 10 дней мы выкладываем сетку посещений для туристических групп, это 50–60% от общего потока посетителей. И 150 наших партнеров имеют доступ к этой системе. Партнерами хотят стать все. Мы думали над тем, чтобы отменить договоры и допустить в систему всех, тогда там было бы несколько сотен юридических лиц. И это был бы полный крах. Туроператорам нужно хотя бы 40 билетов единовременно, но они бы не успевали их забронировать. И мы заморозили количество партнеров, чтобы сохранить хотя бы мнимую стабильность. Те, кто не попал в систему, перекупают билеты у наших партнеров.

– А по каким критериям отбираются партнеры?

– Это многолетние партнеры, которые сотрудничают с Царским Селом, имеют безупречную репутацию и к которым у нас нет претензий. Мы не имеем возможности расширять этот круг.

– Как много компаний-партнеров занимается перепродажей билетов?

– Этого мы не знаем. Мы не можем контролировать этот бизнес.

– А если уточнять, когда заходит группа, кто ее привел? И ставить галочку: какой-нибудь условный «Глобус» сам купил 40 билетов и сам привел 40 туристов.

– Группы придут под шапкой условного «Глобуса», а кто они на самом деле, проверить будет невозможно. Перепродажа нас очень удручала года четыре назад. Мы обращались в МВД, в прокуратуру, но нам дали понять, что нет термина «спекуляция», есть «коммерция».

– Не было попыток оценить объемы теневого рынка, который сложился вокруг Екатерининского дворца?

– Об этом больше могут знать туроператоры и их ассоциации. Мы получаем запланированный доход и уже этим счастливы.

– Те, кто был в музее, обращают внимание, что осмотр дворца — сплошная гонка, на каждый зал отводится лишь несколько минут. Раскрывает ли музей свой потенциал для посетителей?

– Если кто-то хочет погулять по музею подольше, рассмотреть интерьеры, задать дополнительные вопросы, то я рекомендую приезжать в октябре-ноябре или в феврале. Летом, когда люди в очереди стоят по 4 часа, мы понимаем, что группа должна входить каждые 15 минут. Китайцы очень хотят остаться в Янтарной комнате на полчаса. Но в парке тогда будет 10-часовая очередь. Поэтому групповоды аккуратно, вежливо продвигают группу с определенной скоростью. И это не только наша проблема. Мы в шутку говорили: надо во дворце построить эскалатор и движущуюся ленту, чтобы посетители просто вставали на нее и ехали по маршруту без остановок. Тогда будет идеальная наполняемость. И вот в Лондоне, в Тауэре, я увидела, как по залам движется такая лента. Мы всего лишь шутили, а у них это уже реализовано.

– Вы сказали, что все недовольны Царским Селом. Неужели вам ни разу не сказали спасибо, что вы — самый популярный музей в России?

– В рейтинге Минкульта по качеству услуг мы чуть ли не на предпоследнем месте. Потому что на нас пишут жалобы ежедневно. Людей, отстоявших четыре часа в очереди, можно понять — я бы не стала так долго ждать возможности войти ни в один музей мира. Но если бы пришлось — была бы в ярости. И написала бы и министру, и президенту.

– Может быть, все же есть способ каким-то чудесным образом решить проблему Царского Села?

– Да, есть — надо найти Янтарную комнату, утраченную в годы войны. И выставить ее в отдельном павильоне, чтобы очередь стояла уже туда, а не в Екатерининский дворец.

Венера Галеева,

«Фонтанка.ру»