А Чебурашка-то китайский.

Тесно сотрудничать в информационной сфере договорились президент России Владимир Путин и председатель КНР Си Цзиньпин. Пункт о «совместном продвижении принципа управления Интернетом» как бы намекнул - а вот и он, великий китайский файрвол.

Китай и Россия пообещали друг другу, что поддержка и взаимопомощь на уровне стран будет «еще более решительная и энергичная». В таком ключе стороны намерены, например, «противодействовать введению необоснованных ограничений в отношении доступа на рынок продукции информационно-коммуникационных технологий под предлогом обеспечения национальной безопасности, а также необоснованных рестрикций в отношении экспорта высокотехнологичной продукции».

И, конечно, важным пунктом является обеспечение «мирного и безопасного функционирование сети Интернет». Однако самым важным пунктом эксперты называют намерение продолжить работы в целях дальнейшей выработки в рамках ООН правил ответственного поведения государств в информационном пространстве и разработки универсального, юридически обязывающего документа по противодействию использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях.

Так вот ты какой, китайский файрвол

Известно, что в Китае Интернет регулируется государством, что называется, «на полную катушку». Поэтому сразу напрашивается вывод: если страны будут «решительно и интенсивно» вместе управлять Интернетом, то россиянам, вероятно, уже можно готовиться к реальным наказаниям за использование запрещенных приложений, к социальному рейтингу благонадежности пользователей. Но эксперты успокаивают, что до этого дело не дойдет. Менталитет не тот.

«Россию в этом смысле от китайского сценария защищают размеры. Сделать на таких площадях, как в Китае, очень дорого», – категоричен эксперт по блокировкам Рунета Филипп Кулин.

«Там 100 тысяч человек сидят и читают сообщения, – приводит пример исследователь «Роскомсвободы», который долгое время сам работал техническим директором разных операторов связи, Александр Исавнин. – Еще для того, чтобы китайская модель состоялась у нас, необходима монополизация рынка внешних каналов связи. У Китая всего три оператора имеют право на международную связанность. У нас этих операторов гораздо больше. Физических стыков с внешним миром у России больше». Хотя Александр Исавнин и признает, что «исправление» такой ситуации – всего лишь вопрос времени. «Закон о суверенном Интернете позволяет строить удобные для государства монополии без дополнительных проблем, – поясняет он. – И здесь китайцы могут быть помощниками, с точки зрения продажи оборудования». Например, очевидным эксперту представляется, что нынешние договорённости с КНР помогут отдельным бизнес-структурам в вопросах закупок оборудования для реализации требований законов Яровой.

«Китай является для нас дружественной страной с большим потенциалом производства электроники для импортозамещения, – согласен владелец OMMG Technology Сергей Кравцов. – Кроме того, страна обладает колоссальным опытом ограждения себя от западных сервисов».

Китай – России

Исполнительный директор Общества защиты Интернета, автор телеграмм-канала «За телеком» Михаил Климарёв отмечает, что намерение России и Китая противодействовать «введению необоснованных ограничений в отношении доступа на рынок продукции информационно-коммуникационных технологий под предлогом обеспечения национальной безопасности» – это про компанию Huawei. И вот в этом ключе Китай может дать России технологии компании, при этом оставив для своего бизнеса нишу, если остальные рынки будут перекрыты.

В этом году администрация президента США Дональда Трампа внесла Huawei в черный список компаний, в качестве причины назвав пособничество в шпионаже в пользу Пекина. Этот шаг уже больно ударил по китайской компании, с которой, к примеру, перестала в ряде проектов сотрудничать американская Google. Параллельно с этим на российском рынке присутствие Huawei только усиливается. Недавно компания приобрела разработки российской компании «Вокорд», которая специализируется на системах видеонаблюдения. А в эти дни Huawei ведет переговоры с российской стороной по вопросам локализации производства в России и сотрудничества компании с российскими разработчиками.

Россия – Китаю

«РФ есть чему научить китайцев, – говорит шеф телеграмм-канала «Эшер II» Филипп Кулин и об обратной стороне медали взаимовыгодного сотрудничества. – У нас всё дешевле. Например, DPI, который есть у нас для фильтрации контента, для блокировок, который сейчас все тестируют, никто в мире не делает. Не потому, что все дураки, а потому что это никому, кроме нас, в мире не нужно. И вот тут с китайцами наши могут делиться опытом. Плюс любимая тема искусственного интеллекта, про который считается, что Китай впереди планеты всей. Наш DPI как раз использует искусственный интеллект. Тут может быть синергия в плане цензуры».

«Российские программисты – серьезный актив нашего государства, – согласен Сергей Кравцов. – При правильной мотивации они являются серьезной армией. Это и разработки в электронике, схемы и принципы защиты контура страны от внешних угроз, R&D и дешевые руки».

Россия вместе с Китаем

Однако самым главным пунктом большого трактата о намерениях, считают эксперты, является решение совместно вырабатывать в рамках ООН универсальный, юридически обязывающий документ по противодействию использованию информационно-коммуникационных технологий в преступных целях.

Михаил Климарев объяснил, что исторически в мире решения по развитию глобального Интернета принимает «Корпорация по управлению доменными именами и IP-адресами», ICANN. Это международная некоммерческая организация, созданная 18 сентября 1998 года при участии правительства США для регулирования вопросов, связанных с доменными именами, IP-адресами и прочими аспектами функционирования Интернета. На второй чаше весов – Международный союз электросвязи (МСЭ, англ. International Telecommunication Union, ITU). Это международная организация, подчиняющаяся ООН. Она дает рекомендации в области телекоммуникаций и радио, а также регулирует вопросы международного использования радиочастот.

«Россия и Китай давно бегают с идеей перевести функцию управления Интернетом в ООН, – поясняет Михаил Климарев. – На что им всегда отвечали: извините, Интернет подразумевает многостороннее управление, учет мнений всех заинтересованных сторон. А Союз электросвязи по этой модели не работает. Как государство сказало, так и побежали все. То есть в Интернете нет одного рубильника в одной руке. А наши хотят отдать все в одни руки, чтобы иметь при необходимости право вето, например».

«Сотрудничество, о котором заявлено, судя по всему, касается чисто МИДовских линий, – согласен Александр Исавнин. – Россия через Международный союз электросвязи долгое время пыталась получить права на управление Интернетом. Союз объяснял, что он, в общем-то, не про это. Он про радиочастоты, телеграф, телефон. В результате Россия сделала «суверенный Интернет».

Теперь же, считают эксперты, Россия объединилась в борьбе за управление Интернетом на мировом уровне с Китаем. «Россия недавно через ООН протащила пункт про сотрудничество в области кибербезопасности (в декабре 2018 года Генассамблея ООН поддержала предложение РФ о создании рабочей группы по кибербезопасности, которая с июня 2019 года на основе консенсуса будет готовить нормы, правила поведения государств в информационно-коммуникационном пространстве. – Прим. ред.), – напоминает Александр Исавнин. – Но в то же время там же прошла аналогичная резолюция американцев. Едва ли не номера идут один за другим у этих резолюций. И Китай проголосовал за обе. Возможно, теперь попытки продолжать тему через ООН будут идти в более тесном сотрудничестве с Китаем».

Однако перспективы того, что «объединенным фронтом» удастся передать управление из совместного в однозначное, невысоки. «Из крайне низких они стали низкими, – оценивает происходящее телеком-эксперт Климарёв. – Кроме того, в случае с Китаем нельзя ничего прогнозировать. Например, если он опять подружится с США. Вообще в Союзе электросвязи сейчас китаец руководит».

В целом, считает его коллега по ОЗИ Александр Исавнин, две державы вряд ли сольются в едином порыве обуздания Интернета. «Желание России иметь преференции в вопросах интернет-регулирования не позволят этого, – поясняет он. – И Китай России навряд ли будет продавать серьезные передовые технологии».

«Они нас могут тупо сожрать, – не доверяет восточным партнерам Филипп Кулин. – Надеюсь, что у нас наверху это кто-то понимает, когда говорит «наши китайские друзья». Они с улыбкой нас просто съедят. Станем ли мы китайскими? Нет. Но мы идём по китайскому пути так, как этот путь понимают наши руководители. То, как видит власть по публичным сообщениям китайских властей, по тому, как интерпретируется информация, которая оттуда идёт через три испорченных телефона».

На Востоке очень любят русского Чебурашку. В России его именем до недавнего времени называли проект того, что пока лишь на бумаге стало «суверенным Интернетом». Судя по всему, этот киборг с доброй улыбкой уже скоро заявит о своих правах. По крайней мере, сможет частично цитировать героя Эдуарда Успенского: «Мы строили, строили и наконец…»

Николай Нелюбин, специально для «Фонтанки.ру»

© Фонтанка.Ру