«Сегодня проще отдать ребёнка в армию». (фото)

ФАС вмешалась в образовательный процесс Ольги Васильевой. Министру предписали вернуть в школы учебники, которые внезапно оказались лишёнными знаний о «любви к Родине».

Экономическая мысль и знание принципов рыночной экономики современным школьникам не нужны, рассказал «Фонтанке» Игорь Липсиц, автор учебного пособия, которое министерство просвещения сначала утвердило, а потом вычеркнуло из списка разрешённых. Доктор экономических наук, ординарный профессор Национального исследовательского центра Высшей школы экономики приветствует включение Федеральной антимонопольной службы в битву за умы будущих студентов. Однако в сохранение конкуренции на рынке литературы для школ не верит. Государству, которое идёт обратно к плановой экономике, будут нужны совсем другие учебники, рассказал в интервью «Фонтанке» автор учебников по экономике для российских школ начиная с 1991 года.

- ФАС заявила, что вынесла предупреждение министерству просвещения за их внезапную фильтрацию школьных учебников. Говорят, что действия ведомства Ольги Васильевой противоречат правилам рынка. В сообщении ФАС ваш учебник не называется, но в частных беседах коллеги подтвердили, что это именно ваш случай. Почему ФАС за вас?

– Пострадал не только мой издатель, но целый ряд крупных издательств страны. По итогам чистки списка резко возросла доля учебников издательства «Просвещение». Возникло совершенно чёткое ощущение, что госпожа Васильева провела реструктуризацию рынка в пользу только одного игрока. ФАС об этом и сказала. Важно учитывать, что министр Васильева едина в двух лицах. Она и министр просвещения. Она и глава комитета, который выбирает учебники. Всё в её руках. И она выкинула с рынка огромное количество хороших учебников. Возвращаемся во времена СССР, когда было одно «Просвещение».

- То есть вы нам говорите о весьма тесно связанном с экономической наукой термине «конфликт интересов»?

– Я слышал массу гипотез о связи Ольги Васильевой с издательством «Просвещение». Но я сам не проверял, утверждать не могу. Мне коллеги рассказывали про некие родственные связи. Пострадал ведь целый ряд независимых издательств. У нас уже очень много издательств, которые специализируются на учебной литературе, закрылись.

- Вслух ваши обидчики говорят совсем не про рынок. Вопросы вашего учебника «не способствуют любви к Родине». Это было заявлено прямым текстом. За что вы так с Родиной?

– Это дымовая завеса. Ладно, прицепились к моему учебнику по экономике. Но ведь они прицепились и к учебнику по литературе Александра Архангельского. Прицепились к учебнику по географии. Обвинили в «непатриотизме» учебник по биологии! Это стандартный набор дубин, с помощью которого, как им кажется, можно вышибать учебники с рынка.

- Вы создаёте учебники почти 30 лет. Что-то подобное было в вашей практике раньше?

– Такого страшного и наглого не было никогда. Мы много лет пытались создать нормальную систему экспертизы учебников. Мы эту систему даже создали. В 90-е был специальный проект, который правительство России профинансировало с помощью Международного банка. И мы тогда создали прекрасную модель федерального экспертного совета. Была очень жесткая профессиональная экспертиза. Это было очень трудно. Очень жёстко. Я сам проходил эти экспертизы. Они были весьма болезненными. Но это было полезно. Экспертиза вылизывала текст, убирала ошибки. К этому принципу профессионалы относились с уважением. А то, что мы получили сейчас, – это потрясающая по наглости истерия, когда учебники, признанные профессионалами из РАН, которые все прошли экспертизу министерства образования, получают странную дополнительную экспертизу, которая и высказывает все эти безумные замечания. У меня есть ответ Академии наук, где разобраны эти замечания. Вывод – абсолютно безграмотные, исключительно одиозные претензии.

- В каком статусе вы работали над созданием механизма контроля за качеством учебников в 90-е?

– Я был членом экспертного совета. Была очень интересная схема работы. Если ты сам был автором учебника, то тебя лишали права участия в рассмотрении своего труда. Тот самый конфликт интересов исключался. Ты не мог даже присутствовать. Ты получал заключение и на его основании дорабатывал учебник. Это бывало очень больно, но очень полезно. Сегодня всё полностью поменяли. Система принятия решения абсолютно закрыта. Что происходит, мы не знаем.

- А вы пробовали узнавать?

– Сегодня нет никакой установленной процедуры апелляции. Авторы учебников не могут обратиться в суд. Поэтому я с интересом смотрю на попытку издательства АСТ пройти через арбитражный суд.

- Это в 90-е можно было с Мировым банком работать. Сегодня у нас курс на тотальный суверенитет.

– Вы удивитесь! Мы продолжаем работать с Мировым банком! Мы шесть лет делали комплект пособий по финансовой грамотности совместно с Минфином. Я был руководителем авторского коллектива. С этой осени во все российские школы пойдут наши пособия по финансовой грамотности. И они все сделаны на основе кредита Мирового банка.

- А как у вас там с патриотизмом? Похоже, нынешние цензоры вас упустили из виду.

– Это вы уже у Васильевой спросите сами.

- А вы с ними сами не контачите? Не пытались напрямую в министерстве просвещения найти взаимопонимание, узнать, почему они вдруг решили искать патриотизм в учебнике по биологии?

– Пытались. Когда начался скандал с моим учебником, мне представитель Минпросвещения заявил, что мой учебник не прошёл, потому что он был представлен не в полном комплекте материалов. Был только учебник. Но не было его электронной версии и пособий к нему. Якобы это нарушило правило. И потому учебник был исключён. Это всё смешно. Потому что все материалы, которых им не хватило, были сданы в министерство. Под расписку. Мы написали им письмо. Указали, что основания для исключения учебника из списка разрешённых, неверные. В ответном письме министерство просвещения пишет, что к этому отношения не имеет. А решение об исключении учебников было принято учебно-методическим советом при министерстве. Обращайтесь туда. И мы сейчас пишем письмо туда. Но я напомню, что председателем этого совета является министр просвещения! Точно та же госпожа Васильева. Прелесть!

- Главное, раньше времени не «впасть в прелесть» от осознания.

– Стараемся. Я, к сожалению, понимаю вашу иронию.

- Учитывая ваши слова, у вас не может не быть союзников во власти. Слишком уж очевидный сюжет. Кроме ФАС, кто за вас?

– Идёт разбирательство в арбитражном суде. Но мы понимаем, как работает судебная власть. В исполнительной власти сейчас за нас не выступает никто. Ощущения, что кому-то нужно качественное школьное российское образование, у меня нет.

- Так вы просто про любовь к Родине добавьте. И будут у вас сторонники.

– Есть те, кто это сделает лучше меня.

- Помимо недостаточности патриотизма, вас упрекнули в отсутствии в учебнике информации о планах экономического роста страны. Разве методический материал – это не свод проверенных фактов и алгоритмов?

– На самом деле школьный учебник строится по определённой логике. Когда меня учили писать учебники, когда мы создавали Высшую школу экономики, мы исходили из принятой во всём мире концепции. Она едина для всех. Когда ты преподаёшь в школе, ты преподаёшь тот материал, который стал общепризнанным в науке в последние 20 лет. Когда ты преподаёшь будущему бакалавру, то ты преподаёшь материал, который вошёл в научный оборот в последние 10 лет. Когда ты читаешь магистрам, то ты преподаёшь научный материал, который вошел в оборот 5 лет назад. Аспирантам ты рассказываешь уже о последних достижениях науки и техники. Будущее в учебнике преподавать нельзя. Рассказывать о планах, которые ещё не реализованы, – опасная история. Мы уже пытались преподавать историю о том, как мы построим коммунизм. Абсолютно серьёзно учили людей, что в 1981 году у нас наступит коммунизм. Чем это кончилось? Коммунизм в 80-е не наступил. Очень может быть, что это осознание обмана стало одним из факторов гибели СССР. Мы же не хотим гибели Российской Федерации.

- Кому нужно было построить свой персональный коммунизм из тех ораторов, они его и построили. Как сидели на больших должностях, так и сидят сегодня.

– Школа к этому отношения не имеет. Мы таким вещам учить не должны.

- Вы явно не в общей струе. Мы уже давно живём новостями в будущем времени. Включите телевизор. Почему же учебники должны от этого процесса отставать?

– Школа по законам РФ отделена от политики! А проникает это всё в образование только потому, что руководят системой не высококлассные профессионалы, а люди, назначенные политическими структурами. И назначенцы пытаются доказать свою лояльность. Я их понимаю. От этого зависит их положение. От этого и идут попытки идеологического окрашивания современной школы. Мы от этого уходили, когда рухнул СССР. А сейчас пытаемся вернуться туда. Ничем хорошим это не закончится.

- С какого момента вы стали это видеть? Если мы соглашаемся, что идёт процесс идеологического окрашивания школы.

– Точно сказать трудно. Но, на мой взгляд, эта дорожка становится отчётливой примерно с 2014 года. Пять лет идём. Далеко уже ушли.

- Вы сами не думали добиваться правды через суд?

– Автору довольно трудно это делать. А издательство, в котором я издаюсь, не очень большое, не очень богатое. Такие вещи, как суд, им поднять трудно. Это же не «Эксмо», которые как лидер образовательного рынка могут себе позволить такие затратные процессы, как суд в России.

- Судя по тому, что Ольга Васильева осталась в правительстве, ей даже отдельное министерство создали вместо классического Минобразования, специалист она ценный. Для своего работодателя Дмитрия Медведева.

– Я бы обратил ваше внимание на то, что до недавнего времени она руководила высшей школой. Однако высшую школу из-под неё всё же убрали, разделив прежнее Минобразования на Минпросвещения и министерство науки и высшего образования (возглавляет Михаил Катюков. – Прим. ред.). Видимо, высшую школу решили от неё защитить. Иначе разделение на два министерства я объяснить не могу.

- Так в ту же высшую школу, теперь подчинённую отдельному министерству, придут дети, опекаемые Минпросвещения Ольги Васильевой. Не получается «защиты», о которой вы говорите.

– Я не могу ничего здесь изменить. Я лишь могу попытаться этим детям помочь подготовиться к нормальному будущему и нормальному образованию. Этим я занимаюсь 30 лет. Если меня выгонят из высшей школы, то я помогать уже не смогу. Только что мы получили проект новых федеральных государственных образовательных стандартов. Там нет экономики вообще до 9-го класса. Этот предмет вообще исключается из школы.

- Образование должно соответствовать реальности. Главные игроки рыночной экономики России – госкомпании. Зачем детей учить рынку? Даёшь плановую экономику!

– Видимо, да. В новых ГОСах оставили только обществоведение. И я же постоянно общаюсь с коллегами. Сейчас мне уже несколько свидетелей и участников крупных экспертных конференций, где выступают в том числе представители госструктур и госкорпораций, рассказали, что последние месяцы идёт безумный вал ностальгии и обсуждения необходимости возвращения плановой экономики!

- Вы же тогда тоже работали. Сможете написать учебник про планы?

– Мне скоро 70. Я могу уже ничего не делать! Я открыл себе канал в Youtube после всего этого. Будут записывать свои лекции и публиковать там. Кому интересно, тот найдёт.

- Вы со своим недостаточным патриотизмом там продержитесь только до тех пор, пока суверенный Интернет не случится.

– Я делаю то, что я могу. А это я пока могу. И я это буду делать.

- Но вы же говорили, что готовы внести коррективы в свой учебник, который так внезапно перестал нравиться Ольге Васильевой.

– Имелось в виду только то, что если новые ГОСы потребуют корректировки, я готов её сделать. Но, как видите, решено вообще убирать из школы курс экономики. Править просто нечего. Теперь мои учебники для 7-го и 8-го класса просто исчезнут.

- Разве наведение порядка с обилием противоречащих друг другу учебников не идёт на пользу? В 2018 году вот сократили перечень рекомендованных изданий с 1370 до 863 книг.

– Сложно сказать однозначно. На самом деле дети очень разные, школы разные, разные учителя, разные регионы. И я не могу сказать, что даже мой учебник – тотальный владелец рынка. Есть масса других учебников по экономике. Каждый учитель выбирает то, что ему удобнее. Выбор должен быть. Мы с этого начинали в 1991 году. Мы специально создавали палитру, чтобы главный человек в преподавании – учитель могу выбрать нужные ему краски. Так делается во всём мире.

- Система образования реформируется постоянно все эти годы. Все эти годы слышно, что наше образование в кризисе. Вы тоже можете найти «точку невозврата»? Или вы верите в хорошее?

– Это не вопрос веры. Суть в том, что людей профессиональных и издательств, остаётся всё меньше. Создать учебник – это очень трудная история. Попробуйте набрать людей, которые могут такое делать. Уничтожить это легко, а воссоздать не факт, что удастся. Если мы на горизонте пяти лет потеряем независимые издательства, которые ещё могут делать учебники, возможно, мы никогда не сможем это возродить.

- А это кому вообще интересно кроме тех, кто занят производством этих учебников? Учительское сообщество молчит после внезапной чистки Минпросвещения. Родители молчат.

– Учителя волнуются и переживают. Я это знаю. Они нам пишут письма. Пытаются заказывать учебник в форме пособия, где это возможно сделать. А российские родители сейчас просто растеряны. Люди не понимают, какое будущее нужно их детям. Хорошее образование или просто отдать сына в армию. Конкурсы в военные училища и силовые структуры очень высокие сегодня. Совершенно непонятно, зачем ребёнка тянуть на высокий интеллектуальный уровень. Непонятно, нужно ли это вообще современной России.

Николай Нелюбин,
специально для «Фонтанки.ру»

© Фонтанка.Ру