Столетние раны финской нации

Для небольшой страны с населением в 5,5 миллиона потеря около 40 тысяч павшими и казненными, последовавшая эмиграция около 20 тысяч человек представляет собой такую трагедию, что даже за четыре поколения её не забыть. 27–28 января по стране пройдут возложения венков на могилы павших. Однако общих мемориалов памяти жертв Гражданской войны единицы. В основном люди понесут цветы и поставят свечи своим, т. е. одни понесут белым, а другие – красным. В склоненных головах опять вопрос: кто начал? кто виноват?

Напомним, Финляндия с 1809 года входила состав Российской империи и к 1917 году подошла с теми же проблемами, что и метрополия, т. е. с грузом накопленных экономических и социальных проблем, в том числе из-за Первой мировой войны. После отречения царя в феврале 1917-го в Финляндии образовался вакуум в управлении страной, и летом парламент Финляндии взял на себя всю полноту власти. Временное правительство Керенского не одобрило этого сепаратистского шага финнов, распустило парламент и назначило проведение новых выборов, которые прошли 1–2 октября. Соотношение сил в парламенте нового созыва было в пользу буржуазных партий; они окончательно встали на путь отделения от России после Октябрьской революции, когда власть захватили большевики. 6 декабря 1917 года парламент Финляндии принял резолюцию о независимости Финляндии, а 31 декабря Владимир Ленин, в соответствии с Декретом о праве наций на самоопределение от 16 ноября 1917-го, подписал Декрет о признании независимости Финляндии.

Итак, 1.01.1918 Финляндия вступила на путь независимого развития своей страны. Однако прошло всего несколько недель, и грянула Гражданская война, которую тут еще называют Войной освобождения, или Классовой войной, и даже Красным бунтом. Как сказал в новогоднем обращении нынешний президент Саули Ниинистё (Sauli Niinistö), последовало самое плохое, что нацию может постичь: «Год независимости сменился годом Гражданской войны, и даже длительный период времени не смог залечить все шрамы».

Казалось бы, чего копаться в деталях столетней давности, но Ниинистё и многие другие финны считают, что «надо иметь смелость быть честным по отношению к истории, ибо только честность закладывает фундамент для доверия», и они по сегодняшний день продолжают теребить столетние раны и докапываться до истины. «Общество крепко, если оно способно рассматривать и больные вопросы. С прошлым необходимо быть в ладах», - подчеркивает Ниинистё.

Революция на экспорт

К 100-летию начала Гражданской войны в Финляндии появилось множество публикаций, издано несколько новых исследований. Наиболее значимые из них – книги Лассе Лехтинена и Ристо Волaнена «1918. Как революция распространилась в Финляндии» (1918. Kuinka vallankumous levisi Suomessa. Lasse Lehtinen, Risto Volanen, 2018) и книга Сеппо Хентиля (Seppo Hentilä) «Длинные тени 1918 года» ( Vuoden 1918 pitkät varjot, 2018). Они содержат как вновь открывшуюся фактуру, так и переосмысление уже известных событий, которые в силу разных причин ранее не рассматривались с современных позиций. В частности, Лассе Лехтинена и Ристо Волaнен более подробно анализируют российский след в финской Гражданской войне, а Сеппо Хентиля – прогерманский.

Так, в беседе с корреспондентом «Фонтанки.fi» Ристо Воланен отметил, что хотя официально война началась 28 января 1918-го, но сама революционная обстановка и подготовка к войне назревали задолго до этого, и значительную роль в этом сыграли российские большевики. В частности, штаб Ленина в Петербурге, подписывая 31 декабря Декрет о признании независимости Финляндии, втайне имел план осуществления на практике теории экспорта революции. Расчет не был на спонтанность, а уже 25 – 27 ноября 1917-го комиссар по вопросам национальностей Иосиф Сталин в рамках Съезда социал-демократической партии Финляндии провел переговоры и сумел убедить единомышленников в необходимости революции, а также обсудить различные детали. В пользу этой гипотезы говорит тот факт, что изначально на съезде у представителей умеренных сил, которые хотели избежать кровопролития, было большинство голосов – 59. У радикалов было 43 голоса. По завершении собрания радикалы набрали большинство голосов (59) против умеренных сил (44).

Большая ставка на успех революции делалась на присутствие в начале1918-го в Финляндии до 75 тысяч солдат и матросов из России. Расчет был на то, что вооруженные соединения российских войск пропитаны революционной идеей присоединиться к финской революции и потому обеспечат победу. Для созданной финской Красной гвардии было решено направить эшелон с 10 тыс. винтовок и три пушки. 28 января 1918-го в газете «Рабочий» был опубликован «Призыв к народу Финляндии к революции» (Vallankumousjulistuksesta Suomen Kansalle) за подписью Ээро Хапалайнена (Eero Haapalaisen), председателя Финляндского исполнительного комитета трудящихся.

По мнению Ристо Воланена, официально войну начали социал-демократы под нажимом российских большевиков. То, что эти документы находятся через 100 лет, нет ничего удивительного: каждая из сторон старалась выглядеть в более приглядном свете, говорит Воланен и добавляет, что в архивах периода начала войны меньше документов «красного» происхождения и, соответственно, мало документов с «белым шлейфом», относящихся к заключительному периоду 1918-го, т. е. времени разгула белого террора.

Публикация данного документа подтверждает, что старт началу Гражданской войны был дан финскими социал-демократами радикального крыла, которое было тесно связано с российскими большевиками, и подготовка к революции в Финляндии велась заблаговременно и корректировалась по ходу развития событий. Например, отмечает Воланен, речь уже шла не о 10 тысячах, а о 15 тысячах винтовок для вооружения красногвардейцев. Одновременно документы позволяют сделать вывод, что общего, согласованного командования у красных не было. Хотя опыт ведения спецопераций у финских красногвардейцев имелся. Тут Воланен напоминает об исследовании доктора исторических наук из Санкт-Петербурга Ирины Новиковой, в котором отмечается значительная роль финского «спецназа» при взятии Зимнего и аресте Временного правительства в октябре 1917-го.

Чужая война

Что касается участия российских войск в финской революции, то тут у Ленина случилась промашка. Бедой российских войск, расквартированных в Финляндии, было неповиновение общему командованию. На военно-морской базе Свеаборг после февральской революции 1917-го произошло восстание, где матросы подняли на штыки 45 офицеров, царил разброд и шатание. Большая часть российских солдат была в казармах в ожидании решения своей участи и после заключения Брест-Литовского мира подчинилась приказам о выводе Российской армии из Финляндии и эвакуировалась на Восток, а часть дезертировала домой. Из общего числа русских военнослужащих лишь около 7 тысяч перешло на сторону финской Красной гвардии, но из-за разницы в менталитете и языковом барьере согласованность русских солдат с финнами была слабая.

Как вспоминал подполковник Русской императорской армии Михаил Свечников, командовавший в 1917 – 1918 годах 106-й пехотной дивизией со штабом в Тампере, в конце февраля 1918-го положение русских войск в смысле их боеспособности и пригодности для боевых действий в помощь Красной гвардии Финляндии значительно изменилось, и в худшую сторону. Причин для этого было достаточно. Брестский договор, согласно которому Советское правительство решило вывести русские войска, и возможное вмешательство Германии сразу же повлекли за собой отлив добровольцев как командного, так и солдатского состава. «В общем, можно сказать, что к началу марта месяца всего добровольцев в войсках западной Финляндии насчитывалось не более одной тысячи человек. С начавшейся демобилизацией и эвакуацией русских войск из Финляндии заканчивается первый период Гражданской войны», - писал Свечников.

Армия Маннергейма

В свою очередь, финская буржуазия и возглавляемый Пером Эвиндом Свинхуфвудом Сенат были более организованны и целеустремленны. Побывавший за националистические воззрения в сибирской ссылке (Тобольский край, 1914 - 1917) Свинхуфвуд не понаслышке знал подноготную российского революционного движения и поэтому разделял опасения финской буржуазии относительно развития революционного движения. Он поддерживал начало переговоров с Германией с целью отделения Финляндии от России. Опираясь на германских империалистов, финская буржуазия готовилась не только к отделению от России, но и к гражданской войне со своими рабочими.

Понимая неизбежность возможных революционных волнений и руководствуясь аксиомой о функциональных задачах государства, 15 января 1918 года Свинхуфвуд создает Оборонительные силы Финляндии. В основу для развития армии ложатся существующие с 1905 года отряды самообороны (от швед. шюцкор, фин. Suojelukunta), главнокомандующим назначается бывший генерал Русской императорской армии Карл Густав Маннергейм.

Маннергейм прибыл в Финляндию за месяц до событий и, получив полномочия, отбыл в город Вааса на берегу Ботнического залива, где население было более прозападных взглядов. Хотя отряды Самообороны стали костяком создаваемой армии, но по сути это было ополчение, которое трудно использовать эффективно. Поэтому 18 февраля Маннергейм вводит всеобщую воинскую обязанность, гарантирующую армии необходимую численность. Кадровые вопросы решились с возвращением из Германии 25 февраля 1918 года основной группы финских егерей, которые воевали на немецкой стороне. Армия получила командиров и преподавателей военного дела. Рядовой состав состоял главным образом из крестьян-частников, интеллигентов и других гражданских.

Одновременно из Германии прибыла целая дивизия в составе до 13 000 штыков и поступила в распоряжении генерала Густава Маннергейма. Кроме этого, на помощь белым прибыла Добровольческая бригада из Швеции в составе 1200 штыков (94 офицера), а граф Эрик фон Розен (Erik von Rosen) подарил финским ВВС первый самолет. По сути, прибытие этих организованных военных частей и единоначалие опытного российского генерала решили исход Гражданской войны.

К 15 мая 1918 года все было закончено, и воодушевленный победой генерал Маннергейм решил пойти на соединение с генералом Николаем Юденичем, чтобы взять красный Петроград в кольцо и задавить советскую власть. Однако этому плану не суждено было осуществиться, так как после заключения мира между Германий и Россией немецкие войска стали покидать Финляндию, а руководство страны не хотело идти на свержение того правительства России, которое признало её независимость.

Кровавые потери

Война длилась всего 4 месяца. По официальным подсчетам, с каждой из сторон в ней приняли участие по 75 000 человек, а её жертвами стали почти 40 000 человек. Для страны с населением 5,5 млн это существенная утрата, которая коснулась практически каждой семьи. 75% погибших были со стороны красных. Война была крайне жестокая и беспощадная. Об этом свидетельствует тот факт, что основная масса пала не на поле боя, а была расстреляна в плену или скончалась от голода в лагерях. По официальным данным, красные расстреляли 1424 белогвардейца, в плену умерло 4 белых; белые, в свою очередь, казнили 7370 красных, от голода и болезней в лагерях у белых умерло 11 652 красногвардейца.

Кстати, в эту статистику не вошли павшие в боях и расстрелянные в лагерях германские военные и шведские добровольцы из рядов белых и русские военнослужащие, а также латышские стрелки на стороне красных. По некоторым данным, немцев погибло 507 человек, а русских солдат 1604. Неясность с этой статистикой объясняется во многом тем, что в финских традициях было регистрировать родившихся и покойных в церковных книгах, а в суматохе Гражданской войны инородцы должны были бы сами заботиться о своих. Кроме того, количество иностранных военных в разные моменты финской гражданки были разные.

Еще одной финской особенностью было то, что в маленькой стране все на виду и без всяких анкет все знают, кто в каком строю стоял. Более того, даже освобожденных из лагерей ограничили в передвижениях и они должны были регулярно отмечаться в отделении полиции, и главное, еще многие годы были в «чёрных списках». Поэтому, помимо убитых и раненых, последствием Гражданской войны была массовая эмиграция. Так, от войны и преследований в Советскую Россию уехало более 10 000 финнов и примерно столько же – в США.

Прошло 100 лет. Историки изрядно поработали. Однако раны остались, осталась недосказанность. Выводы сделаны не всеми. Об этом, в частности, свидетельствует дискуссия, которая в эти дни проходит, например, в интернете. Приведу лишь пару примеров.

Историк Лассе Лехтинен (Lasse Lehtinen): «Почему никто не хочет признаться в том, что существуют люди, готовые принести в жертву кровь невинных ради своих устремлений? Начало войн и революций испокон веков рождалось из-за подстрекательств слабых сильными. Так было во время революции во Франции, та же схема повторилась в России во время большевистской революции. Да и в Финляндии революция началась не из-за притеснений рабочего люда. Революция в России, социальное неравенство и нестабильность экономики военного периода, всё это присутствовало, но для поджога требовалось несколько идеологически подкованных подстрекателей. Рабочие и батраки для них были пешками, а сами они первыми сбежали в Россию. Там многих из них постигла заслуженная кара».

Министр обороны Юсси Ниинистё (Jussi Niinistö) в твиттере зацепился за то, что президент Саули Ниинистё, говоря в новогоднем обращении о войне 1918 года, применил термин "внутренняя война" (т. е. гражданская). Министр обороны отметил: «Президент также сказал, что есть право придерживаться иной точки зрения. Поэтому наименование "война освобождения", "бунт" и так далее – ок».

Капитан дальнего плавания Тапио Туомисто (TapioTuomisto): «Я часто думаю, что подвинуло леваков 1920 - 30-х годов встать единым фронтом против Красной армии. Насколько я понимаю, в те годы даже жизнь социал-демократов не была легкой. Можно представить, что побежденных легко можно было бы переманить на сторону нападавших. Правда, после войны крайние леваки опять подняли головы и даже возможность новой революции была возможна. Финский народ действует очень непоследовательно, поэтому Сталин и оставил эту непонятную нацию в покое».