Дмитрий Муратов: «Какая, к чёрту, «зачистка»?!»

Главный редактор «Новой газеты», которому осталось работать в этом качестве три дня, рассказал «Фонтанке», что изменится в издании и какой теперь будет редакционная политика

В пятницу, 17 ноября, в «Новой газете» пройдут выборы главного редактора. Это процедура, предусмотренная Уставом редакции. Кандидатуры выдвинули три журналиста. Впервые с 1995 года среди них нет Дмитрия Муратова. Он не выдвинулся сам и попросил коллег не вносить в «бюллетени» его имя. Одни коллеги поспешили прокомментировать это как результат давления на одно из немногих независимых изданий, другие обрадовались, что «оппозиционная» газета «сдулась». Что на самом деле происходит в «Новой», почему Дмитрий Муратов больше не хочет возглавлять редакцию – об этом он рассказал «Фонтанке».

Дмитрий Муратов – один из основателей «Новой газеты». В 1992 году группа сотрудников «Комсомольской правды» ушла из неё и создала товарищество «6-й этаж» («Комсомолка» находилась на 6 этаже издательского комплекса «Правда»), которое выступило учредителем «Новой ежедневной газеты» при финансовой поддержке экс-президента СССР Михаила Горбачёва. Позже издание переименовали. Главным редактором был избран Сергей Кожеуров, который сейчас занимает пост генерального директора. В 1995 году коллектив избрал Дмитрия Муратова, с тех пор главный редактор «Новой» не менялся. Газета знаменита спецрепортажами и расследованиями. Журналисты Юрий Щекочихин, Анна Политковская, Анастасия Бабурова, Игорь Домников, Наталья Этемирова, публиковавшиеся в «Новой», были убиты.

- Дмитрий Андреевич, что означает уход главного редактора «Новой газеты» со своего поста? Вас вынудили?

– У редакции есть Устав. В Уставе определена норма. Я был, кстати, инициатором этой нормы: главный редактор – фигура, которая из-би-ра-ет-ся. Избирается редакцией. Главный редактор в «Новой газете» – выборная должность.

- Но это же не значит, что действующий редактор не может выставить свою кандидатуру, а вы не выставили.

– Срок полномочий главного редактора – два года. Я работаю 22 года.

- Вы хотите уйти ради красивого жеста, который продемонстрирует сменяемость власти и демократичность процедуры? Или вы просто устали и уходите?

– Я не говорил слова «усталость» и не знаю, откуда оно выплыло в многочисленных комментариях. Иногда после 22 лет надо думать о том, чтобы была сменена рука в управлении компанией. Или в управлении страной. Два года назад я своих близких друзей – членов редколлегии предупредил, что на следующие выборы не пойду, что 22 – это перебор. У меня было множество разговоров, полемик. Иногда – разговоров со слезами. Иногда – с упрёками.

- Просили остаться?

– Знаете, если лет пять-семь назад мне всё время говорили: «Ты уйдёшь из газеты – ей конец», то, слава богу, последние пять-семь лет никто ничего подобного не говорит. Потому что «Новая газета» – не компания вождистского типа. Я серьёзно. У нас создано поколение людей, объединяющее тех великих, которые когда-то основали газету, и тех, кто к нам пришёл в начале 2000-х после первого-второго курса университета. Это люди блистательные. Достоверные и ответственные. Это редакция людей, которые могут сделать абсолютно честный и сознательный выбор. Я написал письмо читателям. Может быть, я несильно буду понят. Но я совершенно уверен, что самое главное в любых выборах и в любой сменяемости власти, в обновлении интеллектуального и человеческого потенциала, это не качества лидера, а качество избирателей. Если избиратель компетентен, глубок и профессионален, то он важнее, чем избранник.

- Но вы же не совсем уходите…

– Нет, конечно!

- Вы остаётесь главой редакционного совета, то есть в таком качестве, которое я бы сравнила с постом лидера нации при действующем президенте.

– О! Вот я знал, что сейчас прилетит что-то про Дэн Сяопина. Вот перед нашим разговором я отошёл к столу и написал на листочке. Хотите, пришлю вам? Я написал: сейчас скажет про Дэн Сяопина.

- А я хотела сказать вовсе даже про Казахстан.

– Вам кажется, что в этом есть прорывная догадка, но для меня её нет. Я хочу, чтобы было обновление, чтобы были выборы. У нас в редакции идут настоящие «дебатлы». Но моя жизнь связана с этой газетой, понимаете? Я не собираюсь отказываться от своей жизни. Я просто хочу, чтобы в ней произошло обновление. Я буду помогать ей в качестве издателя. В качестве человека, который формирует редакционный совет. В нём мы будем создавать образ будущего.

- Образ какого будущего?

– Никто ведь не верит в чистоту намерений. Однако я вчера прочитал сотни откликов на заметку в РБК по поводу моего ухода – и только в одном была поставлена под сомнение искренность моего ухода. Что, мол, это какая-то зачистка медиапространства. Какая, к чёрту, зачистка?!

- Я ведь спрашиваю не об искренности. На место главного редактора придёт человек, для которого много лет главным были вы. Хочет или нет, но он будет на вас оглядываться.

– Может, будет оглядываться. Ну и что? Во-первых, мы не знаем, кто это будет. Во-вторых, у него в руках будет самое главное качество: его выберет великая и прекрасная редакция – компетентная, суровая, весёлая редакция «Новой газеты». Постарайтесь меня понять. Эти люди – они и дают власть. Они – источник власти. А уж как он будет выстраивать отношения со мной – честно говоря, это вопрос десятый. Да, ко мне эта редакция относится с нежностью, я это знаю. Но я точно не буду вторым «центром власти». Я уважаю выбор людей. И уважаю, что они поддержали меня и приняли моё решение не выдвигать свою кандидатуру.

- А если у вас на глазах новый главный редактор начнёт менять редакционную политику?

– Смотрите Устав редакции. Поправки, принятые на общем собрании. Вы, вообще говоря, первая, кто задал мне этот вопрос. В полутора сотнях вчерашних интервью такого вопроса не было. Раз так, отгадайте, какие у меня полномочия.

- Наверное, вы хотите, чтобы я вспомнила закон о СМИ, статью о том, что издатель не вправе влиять на редакционную политику?

– Правильно, но какие полномочия у меня как председателя редакционного совета? Что предложил коллектив на такой случай? Если я понимаю, что главного редактора додавливают и он вынужден менять редакционную политику самостоятельности и независимости, то у меня есть право вместе с редакционным советом объявить – что? Ну, Ир?

- Прямое президентское правление.

– Смешно. Но – нет. Объявить досрочные выборы. Абсолютно демократичная норма.

- Когда в «Новой газете» вышел материал об Аксане Пановой, главном редакторе znak.com и бывшем редакторе ura.ru, вы в одном интервью сказали, что обсуждали эту тему с администрацией президента…

– Над нашей с вами коллегой начали суд из-за того, что она была вовлечена в большую политическую борьбу, что была очень яркой фигурой. И сейчас она – безумно яркая, знаменательная фигура. За это её готовы были посадить в тюрьму. У меня в администрации президента тогда был длинный разговор на другую тему, об установке памятника жертвам политических репрессий. Меня пригласил туда первый заместитель главы администрации Вячеслав Володин. Обсудив тот памятник, который вот сейчас, 31 октября, слава богу, поставили, я воспользовался возможностью поговорить с людьми, принимающими решения, уже как правозащитник.

- Я не думала попрекать вас этим, а как раз хотела спросить: если теперь потребуется обсудить какую-то тему от лица «Новой газеты» в АП, кто будет теперь это делать – по-прежнему вы или новый главный редактор?

– Это зависит не столько от должности, сколько от мотивации.

- Кто бы из кандидатов ни стал новым главным, это, видимо, будет человек не такого авторитета, как вы.

– Это очень серьёзный вопрос, который уже относится к глобальным основам психики и массового сознания. У нас пока человек не занял властную должность – считается, что его никто не знает. А вот о тех, кто занимает властную должность, что говорят?

- «Если не он, то кто».

– Да! Говорят: ему нет альтернативы. Но как только другой человек оказывается на властной должности, то выясняется, что альтернативы теперь нет ему. И вот мы примером своей редакции показываем: сменяемость власти – это не только то, что мы видим во внешнем мире. Не только то, чего мы ждём «снаружи». Это надо и к себе отнести. Человек, который приходит к власти легитимным путём, становится сам центром власти. У нас в газете – лучшие в мире избиратели, и с их выбором надо будет считаться. То есть придётся вести все разговоры с главным редактором, которого изберёт «Новая газета».

- А деньги? Ваша газета несколько раз сталкивалась финансовыми проблемами, был момент, когда чуть не приостановили бумажный выпуск. Кто займётся поиском денег, если понадобится? Тоже новый главный?

– Вы считаете, что мы живём в идеальном мире, где есть прекрасные рекламодатели, инвесторы, где всё происходит по рыночным законам? Если нужно будет мне ходить с протянутой рукой и сбивать коленки, чтобы газета выходила, протяну руку и поползу.

- Хотелось бы, чтоб не пришлось.

– Я не брошу эту газету и надеюсь, что она не бросит меня. Главное, что она не бросит читателя. Самое важное для этой газеты – два выдающихся принципа, сформулированных Юрой Щекочихиным и Юрой Ростом, двумя моими великими друзьям. Принцип Щекача: ниже пояса не бить и не лизать. Принцип Роста: общее сочувствие к ходу жизни. Я рассчитываю, что газета пойдёт по этому пути: между катодом и анодом, плюсом и минусом. С жёсткими расследованиями, но без того, чтобы бить ниже пояса. С сотрудничеством и работой – без того, чтобы лизать ниже него. И чтобы сочувствовать общему ходу жизни. Я надеюсь, что эту программу газета и будет продолжать.

Беседовала Ирина Тумакова, «Фонтанка.ру»