Куда ушли миллиарды на прорыв в судостроении

8 лет в России шла программа развития гражданского судостроения. И вот спустя год после её окончания, когда бюджет был уже освоен, в Минпромторге задались вопросами - что она нам дала и как теперь с этим совершить прорыв в отрасли.

Ответы поручили искать КГНЦ, а он в свою очередь 23 октября запустил поиск подрядчика для масштабного научного анализа.

Крыловский государственный научный центр (КГНЦ) в Петербурге потратит 9 млн рублей на исследование результатов федеральной целевой программы «Развитие гражданской морской техники» (РГМТ). Она закончилась в прошлом году, на неё потратили более 60 млрд рублей, и теперь надо понять, отстает ли все еще Россия от развитых стран и что c этим делать.

ФЦП была подписана президентом Владимиром Путиным еще в 2007 году и действовала до 2016 года. Как говорится в тексте документа, программа была направлена на создание конкурентоспособной отечественной гражданской морской техники «путем преодоления научно-технического и технологического отставания России от промышленно развитых стран мира». И речь в ней шла о создании прорывных технологий.

В предисловии к ФЦП отмечалось, что «низкий уровень технологического потенциала отечественного судостроения обусловлен существенным отставанием российских организаций от зарубежных». Удельная трудоемкость судостроительного производства в отрасли в 3 – 5 раз выше, чем за рубежом, и суда строятся в 2 – 2,5 раза дольше. И если срочно не принять меры, то страна с высокой долей вероятности рискует лишиться транспортной, продовольственной и топливно-энергетической независимости.

8 лет программа финансировалась и финишировала в прошлом году. В марте исполнители отчитались о её 100-процентном выполнении — бюджет (более 60 млрд рублей) был освоен. Как говорится в пресс-релизе Минпромторга, было «выполнено 680 научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ (НИОКР). Всего в качестве головных исполнителей НИОКР принимало участие более 100 организаций, а с учетом соисполнителей – около 450. По факту к 2016 году программа принесла 1505 новых технологий, более трети из которых соответствуют или превосходят международный уровень; оформлено около 1040 патентов, 734 из которых закреплены за Российской Федерацией». Зачем нам две трети новых технологий, которые не соответствуют международному уровню, в релизе министерства не уточняется, как и кому достались три сотни патентов.

Спустя почти год после окончания программы в Минпромторге решили вдруг вновь проанализировать результаты реализации РГМТ. Шифр закупки научного исследования, которое хочет заказать КГНЦ, звучит коротко и ясно – «Прорыв». Анализ предыдущего многомиллиардного прорыва обойдется федеральному бюджету дополнительно в 9 млн рублей, которые равными долями распределены на 2017, 2018 и 2019 годы. И вновь цель исследования – «повышение конкурентоспособности отечественного судостроения за счет разработки и внедрения перспективных и прорывных технологий».

Исполнителю надо будет подготовить аналитику об уровнях технологического развития отечественного и зарубежного судостроения. Выявить основные научно-технические и технологические проблемы отрасли, а главное, обозначить приоритетные направления развития техники и технологий в России.

«Предлагаемые мероприятия должны обеспечивать поступательное развитие отрасли», – говорится в техническом задании.

В самом Крыловском государственном научном центре заверили «Фонтанку», что их новое исследование позволит государству эффективнее тратить деньги.

«Необходимо обеспечить внедрение и применимость в промышленности полученных в рамках ФЦП РГМТ результатов, перевести созданный научный потенциал в реальные проекты, строящиеся суда, – пояснили в учреждении. – Её выполнение будет способствовать определению направлений, перспектив и задач технологического развития гражданского судостроения, а также внедрению проектно-ориентированного подхода в обеспечение эффективного создания морской техники, а значит, и эффективного расходования бюджетных средств в рамках государственной программы Российской Федерации «Развитие судостроения и техники для освоения шельфовых месторождений на 2013 – 2030 годы».

Впрочем, основные проблемы в гражданском судостроении известны и без двухгодичного исследования.

– Проблем у нас в гражданском судостроении немало, – считает Андрей Фролов, главный редактор журнала «Экспорт вооружений». – Это и устарелость фондов, и невозможность делать всю номенклатуру гражданских кораблей и судов, которые нужны, а самое главное – недостаточность средств у основных заказчиков. И это несмотря на то, что средний возраст судов речного флота в России каждый год растет и обновление идет очень слабыми темпами. А в морском судостроении, за исключением каких-то специальных судов, мы уже практически ничего не строим. Я уже не говорю об экспорте – он практически для нас закрыт. Наши верфи в сегменте массового судостроения не могут выдержать конкуренции с корейскими, китайскими и даже рядом восточноевропейских верфей.

- В отрасли не полностью преодолено предубеждение отечественных заказчиков, они сомневаются в возможностях построить внутри страны необходимые им суда. Во-вторых, всё-таки порядка 80% судов, как отмечал господин Мантуров, составляет военное судостроение, а не гражданское. В-третьих, отрасль не может отрешиться от реальной жизни, она действует здесь и сейчас, а значит, рост стоимости на товары и услуги, валютные колебания, изменение регулирования – всё это отражается на производственном процессе, стоимости готовой продукции и сроках сдачи, – добавил ведущий эксперт УК «Финам Менеджмент» Дмитрий Баранов.

Но основная проблема, как резюмировал опрошенный «Фонтанкой» руководитель одной из верфей Петербурга, – непонимание топ-менеджментом заводов и ответственными за судостроение чиновниками той сферы, которой они занимаются.

– Есть люди, которые знают тонкости и процесс — людей, материалы и оборудование. А есть те, которые там наверху сидят. Там есть проблема: управляю не знаю чем. Топ-менеджеры, которые приходят и уходят, не понимая, что они должны были сделать. Возьмите ОСК, пролистайте её историю за последние 10 лет и увидите, сколько президентов поменялось. Нынешний Рахманов пришёл из автомобилестроения, бывший Троценко покупал и продавал компьютеры, а сейчас в Роснефти вроде как заведует Латинской Америкой. Реальных профессионалов отрасли на эти позиции не ставят.

Илья Казаков, «Фонтанка.ру»