Закрытые сады Северной столицы (фото)

«Фонтанка» прошлась по центру и попыталась подсчитать, сколько в историческом Петербурге садов и парков, недоступных взору простых горожан.

Одуряющий запах сирени доносится из-за решетки. Или аромат жасмина. Или цветущих лип. Нет, это не ваши липы и не ваша сирень, проходите мимо. Вход закрыт. Прохода нет. Не ваше дело почему, это закрытая территория. Проходите, проходите, гражданочка, нечего тут стоять.

Лето наконец пришло, хотя в мае в это слабо верилось, и петербуржцы имеют некоторый шанс насладиться природой и теплом в Северной столице. Сады и парки полны туристами, отдыхающими, детьми; в Михайловском фестивалят, в Летнем расхаживают с ошалевшими лицами туристы, преимущественно китайские, как в последнее время повелось; на Марсовом митингуют. Но есть в Петербурге сады, куда простым горожанам вход закрыт. Вы не пройдете по этим вычищенным или, наоборот, заросшим аллеям, не послушаете птиц, не посидите в тенечке, не укачаете младенца, не вдохнете свежий летний воздух. Заборы. Решетки. Калитки. Охранные будки. Режимный доступ. Все это часть повседневной жизни, почти уже не замечаемая. «Фонтанка» прошлась по летнему Петербургу и попыталась хотя бы в центре подсчитать сады, скверы, парки, тенистые зеленые места, куда в последние годы не ступала нога обычного петербуржца.

Суворовское училище. Буйная сирень из-за решетки пахнет на всю Садовую улицу. За решеткой почему-то висит ржавая сетка-рабица. За никогда не открывающимися воротами — ухоженные аллейки, по которым ездит одинокий газонокосильщик, клумбы, цветы. Изредка садик пересекает человек в форме. У закрытых ворот стоят две пустые полосатые будки. Войти сюда можно лишь избранным и только в День открытых дверей, объясняют охранники (проходная находится в соседнем здании — наверное, так удобнее).

Это земли Минобороны, говорят военные; в дальнейшем оказывается, что в центре города еще несколько закрытых парков, разросшихся на территориях, принадлежащих ведомству. Улица Смольного, 2, — огромный запущенный парк вокруг старинного здания полностью перекрыт облупившимися решетками со всех сторон. «Здесь войсковая часть, – строго замечает корреспонденту «Фонтанки» юный курсант, показавшийся в дверях. – Вход только по пропускам и магнитным картам». Полуразрушенная ограда тянется далеко, местами сменяясь деревянным заборчиком, придающим пейзажу почти сельскую атмосферу. В глубине виднеются руины еще одного здания из красного кирпича, и еще заборы, и еще…

Если выйти отсюда на Неву и пойти в сторону моста Петра Великого, то вы снова наткнетесь на закрытый парк. После открытой зеленой территории возле Смольного собора начинается высокая массивная решетка. Помпезный вход – массивные чугунные ворота, выходящие на Неву, — никогда не открывается. Что интересно, в глубине парка виднеется работающая садовая техника, а аллеи выглядят весьма ухоженными.

Опять земли Минобороны. У Витебского вокзала шумит липами и ясенями большой закрытый сад у здания клиники термических поражений ВМА на Загородном проспекте, 47. Все, что доступно взору простого горожанина, — это забор, бюро пропусков 49-го военного городка – и высокие зеленые кроны в глубине заросшего квартала, далеко, насколько хватает глаз.

Война – это война, но напротив, на Загородном, 54, — здание Центробанка. С некоторых пор небольшой скверик перед ним также огорожен решеточкой. В рабочие дни пройти внутрь можно через калитку с Рузовской улицы, а в выходные все перекрыто.

Суворовский проспект, 63, большой квартал военного госпиталя. На проспект из-за облупившейся, когда-то покрашенной зеленой краской решетки выглядывают старые липы и ясени из большого, заброшенного, прямоугольного в плане сада, совершенного заросшего, без аллей и дорожек. Зеленые проржавленные воротца, кажется, не открывались вообще никогда и выглядят как вход в мир иной. Что они охраняют, непонятно, так как выходов из здания в сад тоже не наблюдается.

Чуть дальше — Суворовский, 32, Николаевская академия Генерального штаба, занимающая огромный зеленый участок, кончающийся где-то у Парадного квартала. За всегда закрытыми резными воротами — облупившаяся (и пустая, да) полосатая будка. Другие ворота, угловые, вросли в землю. За привычными решетками и сетками — раскидистые шумящие кроны и пустое, ничем и никем не оживленное зеленое пространство.

Идем ближе к Невскому: Садовая, 21, здание Ассигнационного банка, где теперь располагается ФИНЭК. Ворота в большой, прохладный и совершенно пустой сад перед зданием в классическом стиле тоже не открываются никогда. В глубине через решетку видны пара рабочих в синей униформе, которые завтракают, сидя на траве. Глядя на них с шумной и жаркой Садовой, невольно завидуешь такой трапезе. Заметно, что за садом не особенно ухаживают — аллеи наполовину заросли мхом. В приемной ректора ФИНЭКа рассказали, что сад закрыт уже лет 15, но вопросу о том, почему сад закрыт, очень удивились и посоветовали задать его «в письменном виде».

Невский проспект, 39, – парк возле Аничкова дворца, отгороженный от Невского и площади Островского старинной решеткой, ворота которой, как уже догадывается читатель, не открываются. Войти в огромный тенистый сад со старыми липами и ухоженными клумбами можно лишь через маленькую калитку, которую не всякий горожанин, а тем более турист заметит. Жители центра знают этот вход; иногда в парке можно увидеть прогуливающихся или бегунов, а кроме того, сюда заходят дети из Дворца творчества юных и Аничкова лицея, выходящего в парк окнами. И все же большую часть времени парк совершенно пуст — зимой и летом. «Тут детское учреждение. Зачем нам люди, тут не проходной двор, – строго всматриваясь в интересующегося посетителя, говорит служащая с синим шлангом в руках. – А так чтоб на все четыре стороны, это нам такое не надо».

Университет, главное здание Двенадцати коллегий. Красивейший сквер со старыми кленами тянется вдоль всего здания со стороны Менделеевской линии. В руководстве вуза не нашлись, что ответить на вопрос о том, почему парк пуст и со всех сторон закрыт решеткой. «Мы на такие вопросы не отвечаем», – заявляет пресс-секретарь ректора Кропачева. В пресс-службе вуза также требуют письменного запроса. В интонациях слышится неподдельное удивление: а что в этом такого? Разве бывает иначе?

Михайловский замок. В восьмидесятые годы автор этих строк сиживала на круглой лестнице у фасада, который выходит на Мойку, и рисовала летние пейзажи, как и десятки других учениц художественных школ города. Сейчас проход сюда закрыт наглухо серой решеткой с обеих сторон замка. Ближе к набережной за решеткой стоит серая будка охраны. «Осуществляется видеонаблюдение. Внутриобъектовый пропускной режим», – гласит надпись. В пресс-службе Русского музея, в ведении которого находится замок, также не знают ответов на вопрос «почему закрыто» и просят письменный запрос.

Набережная Мойки, 48, дворец князя Разумовского — а точнее, целый квартал, который ныне занимает РГПУ имени Герцена. Несколько лет назад проход через этот квартал, полный зелени, старых деревьев и тени, был наглухо перекрыт со всех сторон — и со стороны Казанской площади, и со стороны Мойки. Удобный и приятный глазу горожан, альтернативный шумному Невскому проход дворами с Мойки на Казанскую оказался закрыт. Резные ворота сада, выходящие на Мойку, заперты, кажется, уже сто лет. А со стороны Казанской оборудовали целый проходной контрольный пункт, с вертушками и охраной. И еще один — дальше по набережной Мойки. Теперь, чтобы пройти на территорию университета, просто погулять и отдохнуть в зеленой тиши, нужно с паспортом заказывать разовый пропуск. «Такие времена», – вздыхает охранник на пропускном пункте.

В пресс-службе вуза объясняют эти меры заботой о безопасности студентов. Однако при этом заявляют, что территория «не является закрытой», а просто «охраняемой». Правда, в дальнейшей беседе выясняется: чтобы прийти отдохнуть на территории РГПУ, нужно заранее заказать разовый пропуск — например, позвонив в музей университета — и в нем указать цель визита – осмотр достопримечательностей. И только затем прийти с паспортом. Открытые кампусы американских университетов, где автор этих строк не раз беспрепятственно гулял, РГПУ не указ. «Там свои меры охраны, у нас свои», – поясняют в петербургском вузе.

А совсем рядом, как известно горожанам, находится сквер перед Казанским собором, который уже несколько лет закрыт со стороны Невского проспекта. Войти туда можно только со стороны собора. «Какой-то колхоз», – морщатся туристы, натыкаясь на серый забор.

Городские храмы в центре, как выяснилось, ведут разную политику в отношении открытости и закрытости. Скажем, в большой парк возле Никольского собора можно попасть беспрепятственно. А вот садик возле Троицкого собора с некоторых пор тоже наполовину огорожен и закрыт. Войти можно лишь в сам собор, с двух сторон, но погулять вокруг него нельзя. Рядом толчется Троицкий рынок; напротив главного входа в храм — еще один основательный желтый кирпичный забор, за которым колышутся высокие дикие зеленые заросли, по виду похожие на тополя и липы. На черных воротах надпись — морг. Рядом патологоанатомическое бюро. Это квартал психоневрологического диспансера № 7; проход туда, естественно, тоже перекрыт.

Церковь св. Симеона Богоприимца и Анны Пророчицы на Моховой, 48, тоже не особенно жалует посетителей уютного садика, разбитого вокруг храма. Точнее, не жалует их совсем. Мало того, что садик загорожен со стороны улицы Белинского; с Моховой туда тоже попасть нельзя, а попытка найти вожделенный вход привела к большим деревянным воротам в глубине двора. Толкнув их и попытавшись зайти, корреспондент и фотограф «Фонтанки» столкнулись с суровым мужчиной, судя по акценту, уроженцем Кавказа: «Куда вы? Не видите, все закрыто! Какой сад? Тут храм, церковь! Кто не разрешает? Хозяева!» И без дальнейших околичностей любопытствующие журналисты были выпровожены вон.

Таврический дворец, где сейчас находится Межпарламентская ассамблея СНГ. Со стороны Шпалерной на озелененную территорию перед входом зайти можно, обойдя шлагбаум. А позади дворца четверть Таврического сада занимает строго охраняемая ФСО территория. Решетки тянутся вплоть до безымянного пруда с южной стороны. Еще в 2015 году СМИ писали, что ФСО нарушает Водный кодекс, отказываясь убирать ограду со стороны пруда. Земельный участок был сформирован в 2005 году. «Запретная зона. Проход и проезд запрещен», – гласят желтые таблички за решеткой.

Скверик на Конюшенной площади, напротив Михайловского сада. Милейшее тенистое место на обрывистом берегу Мойки огорожено решеткой. Проход есть, но только в будни, потому что особняк на наб. канала Грибоедова, 2, занимает вуз — Высшая школа народных искусств.

Интересно, что не так давно еще один вуз — Университет имени Лесгафта на набережной Мойки, 106, — отгородился от жителей Петербурга чугунной оградой. Как раз напротив арки Новой Голландии. Пройти в зеленый сквер во дворе учебного заведения теперь тоже нельзя; да и вообще неизвестно, как попасть на территорию вуза, потому что с другой стороны квартала, там, где игровые поля, территория также отгорожена – вплоть от открытой зоны входа в Концертный зал Мариинского театра.

Недалеко в тени высоких деревьев прячется Дом музыки – набережная Мойки, 122, дворец великого князя Алексея Александровича, любимый проект виолончелиста Ролдугина. Пройти внутрь можно, но только без фотоаппарата; в глубине двора натянута лента, преграждающая путь, и попытка пролезть под ней, чтобы пройти дальше, кончается окриком охранника: «Сюда нельзя! Служебная зона! Фотографировать нельзя!» Рядом во дворе — огороженное еще одним забором здание детского сада, на вид кажущееся совершенно мертвым — но с обязательной выцветшей табличкой «Проход закрыт».

Здесь же недалеко – Факультет свободных искусств и наук на набережной Адмиралтейского канала, 31. В красивейшем саду бывшего дворца Бобринских смеются и болтают студенты, человек двадцать. И приветливо отвечают: «Да, вам сюда нельзя. Здесь только для студентов сад». То же самое подтверждают и в приемной декана: «Здесь учебное заведение. Ну, иногда сюда можно пройти с экскурсиями...»

И все это — только начало списка, причем списка, включающего только городской центр. Маленький уютный скверик на набережной Фонтанки, 144: по выходным здесь не отдохнуть, потому что дирекция Гознака, огородившая зеленую зону, в субботу и воскресенье закрыта.

Садик у Адмиралтейства, рядом со школой № 225, тоже по выходным закрытый.

И наконец, сквер около домика Петра на Петровской набережной, резные ворота в который закрыты со стороны Невы. «Денег не дают уже два года на реставрацию, вот мы и закрыли — иначе развалилось бы», – рассказала «Фонтанке» сотрудница музея. Бронзовый царь в тени сквера задумчиво глядит на Неву, прохода на которую – нет…

Елена Зеликова, «Фонтанка.ру»