Дальнобойщики рассказали, что сделают с ЗСД в 2017 году (видео)

Петербургские дальнобойщики, которые 5 января перекрывали один из въездов на ЗСД, рассказали в студии интернет-канала [Фонтанка.Офис], как они планируют бороться за бесплатный проезд.

Автомобилисты, которым 5 января пришлось несколько часов стоять на двадцатиградусном морозе в пробке у южного пункта оплаты ЗСД, не поинтересовались, кто и зачем парализовал трассу. Акция дальнобойщиков была адресована журналистам – и организаторы считают, что своей цели добились. Председатель ОПР Андрей Бажутин объяснил, какое отношение имеет его сын к акции на ЗСД, а единственный задержанный полицией участник событий Александр Макаров рассказал, чем закончилось заседание суда по делу о перекрытии трассы.

– В отношении Александра Макарова возбуждены административные дела за неповиновение требованиям сотрудника полиции и перекрытие проезда. Суд вынес решение?

Макаров: По поводу решения суда я ничего сейчас не могу сказать. По состоянию здоровья я не явился на заседание 7 января. На сайте суда висит база, и выяснить что-либо через интернет мой адвокат Динар Идрисов тоже не может.

– Что вам грозит?

Макаров: За перекрытие трассы от 50 до 100 тысяч рублей штрафа. Но я ее не перекрывал.

Бажутин: Мы все выясним в ближайшие дни. Если обвинительное решение есть, будем писать жалобы.

– Если трассу никто не перекрывал, то что это было?

Бажутин: Если ударить бампером в шлагбаум, то это считается дорожно-транспортным происшествием. У нас было 10 машин и 15 участников. Машины ударились в шлагбаумы, и, чтобы не получилось, что водители сбежали с места ДТП, мы вызвали сотрудников ГИБДД.

– А за вами в это время копилась многокилометровая пробка.

Бажутин: Так бывает на дороге, когда случается авария.

– Что стало поводом для акции?

Бажутин: Мы неоднократно поднимали эту проблему. ЗСД перекрыл нам, грузоперевозчикам, въезд в порт. Потому что по городу грузовикам проезд запрещен, любой въезд – это 5 тысяч рублей штрафа. Но мы ездим на разгрузку и выгрузку, мы возим товары народного потребления, товары первой необходимости. И сейчас машины, которые идут на трассу "Скандинавия", вынуждены пользоваться этой дорогой. И когда мы идем в порт, тоже. И должны платить. Что сказывается на итоговой стоимости товаров.

– Эти проблемы начались у грузоперевозчиков только в декабре?

Бажутин: Проблемы появились, как только открыли движение по ЗСД, – несколько лет назад. Вопрос о том, что для грузовиков нет проезда в порт, встал сразу. Но потом эта история немножко заткнулась.

– Почему именно 5 января чаша вашего гнева оказалась переполнена?

Бажутин: Люди мы мобильные, работаем по всей стране, постоянно в разъездах. И все остальное время года собрать дальнобойщиков на акцию трудно.

– И вы смогли собраться 5 января в количестве 15 человек.

Бажутин: Мы могли собраться в гораздо большем количестве. Но мы не считали нужным привлекать больше людей, потому что самих пунктов оплаты на этом участке ЗСД не так много. Зачем устраивать столпотворение? Дорога, которой пользуются те, кто опаздывает на самолет, проходит с другой стороны, и мы ее принципиально не перекрывали. А те, кто возвращается из Пулково в Петербург, наверное, всегда успеет домой. А что касается пожарных, спецмашин или скорой помощи, то за все время, что я передвигаюсь по ЗСД, я их там не видел. В день перекрытия ЗСД была одна машина МЧС.

– А простые водители, которые стояли в скопившейся пробке, к вам приходили с цветами и благодарностями?

Бажутин: Слов было сказано много. Но лично мы их не слышали. Несколько человек, открыв двери, проезжали мимо и кричали: «Пацаны, вы молодцы!» Были провокаторы, которые кричали и махали руками, обращаясь к сотрудникам ГИБДД. Но к нам эти люди не пошли.

– А по каким-то признакам водители на ЗСД могли понять, что происходит акция протеста, а не просто хулиганство?

Бажутин: Если бы кто-то пришел и поинтересовался, мы бы объяснили, что происходит. Акция была направлена в большей степени на внимание СМИ. И новости были. Нас же загнали в такие рамки, что мы не можем проводить автопробеги, а митинги нам согласовывают в Синявинских болотах. Живущим там белкам и зайчикам проблемы грузоперевозчиков не очень интересны.

– Движение ОПР было создано для борьбы с системой оплаты проезда по федеральным трассам «Платон». Почему раньше мы не слышали, что у ОПР есть какие-то вопросы и к ЗСД тоже?

Бажутин: Дело в том, что ОПР это очень молодая организация.

– Не такая уж и молодая.

Бажутин: Она существует с апреля 2016 года – документы все еще в процессе регистрации в Минюсте. Но проблема ЗСД в том, что 11 км пути стоят 125 млрд рублей, а концессионер будет до 2042 года получать деньги из бюджета города, даже если никто не будет по этим 11 км ездить. Что же это за преференции у этого концессионера? Какой-то непонятный владелец 8% акций находится в кипрском офшоре. Концессионеры «Газпромбанк» и ВТБ – это государственные банки. Это наши с вами деньги. В этой стране мы хозяева. Давайте почитаем Конституцию. Я тоже ее не читал до декабря 2015 года.

– Если посмотреть на последовательность новостей о дальнобойщиках и ЗСД, то у человека непредвзятого возникает абсолютно четкий ассоциативный ряд. Все началось с конфликта Андрея Бажутина с сотрудниками ЗСД после инцидента с его сыном. Юноша якобы сломал шлагбаум, проезжая без остановки через пункт взимания оплаты на Audi A8. А всего через несколько дней дальнобойщики фактически перекрыли ЗСД.

Бажутин: Часто СМИ выдают информацию, не разобравшись. При чем здесь мой сын? Он собственник автомобиля, но передвигаюсь на Audi A8 я. Это я проезжал через пункт взимания платы и отгибал шлагбаум. Своих детей я не подставляю. Повредить этот шлагбаум на малой скорости нельзя. А ДТП – это когда есть материальный ущерб. Вот я и поехал на ЗСД, чтобы показать, что система откидывания шлагбаума работает. Выбежали сотрудники ЗСД – и журналисты писали, что «культурно и адекватно» пытались объясниться. На выложенной нами в интернет видеозаписи видно, что там ни о какой культурности и адекватности речи нет. Я родился в Екатеринбурге и помню, как там общались в 90-е годы, – вот это были нормальные парни откуда-то оттуда.

– А до этого вы оплачивали на ЗСД?

Бажутин: Я не оплачиваю ЗСД никогда принципиально и не скрываю этого. Когда мне надо, я еду там и не плачу. Это городская магистраль.

– А какого результата вы хотели добиться 5 января?

Бажутин: Мы его добились – нам стали задавать вопросы журналисты, пошли новости, мы привлекли внимание к проблеме платного проезда по ЗСД.

– Но все же годами ездят через ЗСД и платят – и проблемы в этом не видят.

Бажутин: Может, и видят. Но многие люди, как и мы до прошлого года, не знают, что у них есть права и рычаги борьбы за эти права. Мы своими акциями показываем, что они есть. Мы общались с инспекторами ГИБДД, которые пришли оформлять ДТП. Они сказали, что каждый день люди проезжают через эти шлагбаумы, не оплачивая проезд. По трассе М-4 «Дон» эшелонами идут грузовики, не оплачивая проезд. Потому что люди поняли, что платят чужому дяде.

– А что вы от ЗСД хотите?

Бажутин: Эта дорога стратегически важна. Она проходит над портами. И ею не должен распоряжаться частный пользователь. В Москве третье кольцо также было построено для разгрузки движения. Оно бесплатное. В Петербурге у грузовиков нет альтернативных путей объезда, кроме ЗСД.

– Вы планируете другие акции на ЗСД?

Бажутин: 5 января мы прощупали почву. Все наши стратегические планы я рассказать не могу. Но акции будут, пока нас не услышат. Министр транспорта господин Соколов надеется на железнодорожные перевозки, но к каждому супермаркету он не проложит рельсы. А что сделано для автотранспортной отрасли? Ничего. И те средства, которые были собраны «Платоном», пошли в региональные бюджеты на ремонт дорог в городах. Но нам же сказали, что мы должны платить, потому что портим федеральные трассы. Почему тогда на эти деньги асфальтируют Невский проспект, по которому я на грузовике не езжу?

– Александр, а вы чувствуете, что чем-то рискуете, участвуя в борьбе с ЗСД и «Платоном»?

Макаров: Нет, я ничем не рискую.

– Но вы же перевозите грузы на собственной машине как индивидуальный предприниматель. Никакого давления на вас не оказывают?

Макаров: Никакого давления нет.

– А почему тогда вы такой один, если платить не нравится всем? Почему сотни не выходят протестовать?

Макаров: Когда меня привезли в отдел, я так понял, что хотели кого-то еще задержать. Но потом передумали, видимо.

Бажутин: На самом деле, выходят многие. Нас поддерживают. Каждый дальнобойщик привык бороться с невзгодами жизни и с дорогой один, сам по себе. Но в объединение вступают по 14 – 15 человек в день. Сейчас у нас около 7 тысяч членов из разных регионов страны. Членские взносы мы пока собирать не имеем права. Но люди получают от нас юридическую поддержку. Мы выезжаем, например, на Чудовский пост, потому что там сотрудники УГДН превышают свои полномочия и арестовывают автомобили. Мы хотим, чтобы произвол прекратился.

– Перекрытие 5 января стало самой заметной акцией дальнобойщиков в Петербурге за последний год. А что вы все остальное время делали, как боролись с «Платоном» – и каких результатов достигли?

Бажутин: Еще в самом начале прошлого года ставки по «Платону» были снижены. Но наше требование прежнее – полная отмена «Платона». Минтранс, экономический блок правительства и господин Медведев делают вид, что все хорошо и они идут правильным путем. И пытаются опять поднять тарифы с 1 февраля. Мы понимаем, чем нам это угрожает. Мы весь прошлый год писали бумаги и обращения. Нас слышать не хотят. Мы соберем всех наших коллег. Мы разговариваем с ними на одном языке. Приехав на любую стоянку грузового транспорта, я смогу поговорить с людьми и убедить их, что у них есть права.