КС оставил лазейку для Страсбурга

КС проявил чудеса дипломатии в первом деле о неисполнении решений ЕСПЧ: России можно игнорировать Страсбург, но при желании можно и прислушаться.

Российские заключённые могут голосовать, но только в колониях-поселениях. Так Конституционный суд ответил на критику отечественной избирательной системы со стороны Европейского суда по правам человека. Этим он удовлетворил и умеренных оппозиционеров, и единороссов, и даже Совет Европы. Но главное – сохранил за собой право и дальше грозить западным коллегам.

Первое постановление Конституционного суда, где он собирался преодолеть волю Европейского суда по правам человека, было связано с историей россиян Сергея Анчугова и Владимира Гладкова. Их в середине 1990-х годов осудили за убийства. Находясь за решёткой, мужчины не могли голосовать – такую возможность для заключённых исключает 32-я статья российской Конституции. Анчугов и Гладков в середине 2000-х написали жалобы в Страсбург и добились положительного решения по своему делу. Право голосовать в XXI веке – не привилегия, а норма, уверен ЕСПЧ.

В начале 2016-го российское Министерство юстиции попросило КС официально преодолеть эту позицию европейской Фемиды.

Показательная порка

Наблюдать за главой КС, который 19 апреля отвечал на запрос Минюста, было в прямом смысле волнительно. Интонации Валерия Зорькина менялись несколько раз – вместе с содержанием бумаги. Сначала могло показаться, что конституционалисты готовы дать решительный отпор западным коллегам и абсолютно пренебречь их мнением. ЕСПЧ слишком вольно и «эволюционно» трактует Европейскую конвенцию – документ, на основании которого Россия пользуется его услугами и входит в Совет Европы, заявил Валерий Зорькин.

В 1990-е годы, когда наша страна подписывала договор, бумага не предполагала слишком либерального подхода к голосованию заключённых. Такие смыслы конвенции позже придали сами страсбургские судьи, напоминают в КС. «Установленный Конституцией запрет на голосование не может быть изменён или отменён иначе как путём принятия новой Конституции», – гордо отметили служители Фемиды. Россия, как «высокая договаривающаяся сторона», подобных действий предпринимать не собирается. Они приведут к «игнорированию намерений конституционного законодателя, одобренных многонациональным народом России».

Извинения

После этой показательной порки в постановлении начали проступать тёплые и компромиссные нотки. Валерий Зорькин напомнил о «многолетнем опыте конструктивного взаимодействия и взаимоуважительного диалога» с Европой.

Далее КС начал с цифрами в руках доказывать, что с избирательным правом для преступников в России всё не так уж и плохо. Далеко не всем, кто получил приговор суда, приходится отправляться в тюрьму, попрощавшись с возможностью голосовать. Из более чем 700 тысяч осужденных в 2011 – 2015 годах лишь 211 тысяч были приговорены к реальному лишению свободы и не смогли поставить галочки в бюллетенях, указал Валерий Зорькин.

Игольное ушко

Такие пояснения показались КС наилучшей почвой, чтобы предложить своё видение компромисса. Россия может всё-таки дать право голосовать – но отнюдь не всем заключенным. А только тем, кто находится в колониях-поселениях.

Это исправительные учреждения «с полусвободным режимом», пояснил, как будто обращаясь напрямую к Страсбургу, Зорькин. В них осуждённые «могут носить гражданскую одежду, иметь при себе деньги и ценности, получать посылки, свидания без ограничения, вправе работать и обучаться на заочном отделении», отметил глава КС.

Чтобы изменить избирательные правила, законодатели «не лишены возможности» поправить Уголовный и Уголовно-исполнительный кодексы. В частности, правке могут подвергнуться статьи 15, 56, 58, 60 УК.

Любопытно, что переписывать законы КС депутатов и чиновников не заставляет. По сути, он говорит: при желании они могут «наполнить уголовное понятие лишения свободы» новым смыслом. Но при желании – могут и не наполнить.

Решение-хамелеон

Постановление КС оказалось настолько удобно скроенным, что каждый услышал в нём то, что хотел услышать, и сделал из него те выводы, которые был намерен сделать. Сенатор Алексей Александров, официально представлявший по делу позицию Совета Федерации, например, явно чувствовал себя победителем. КС признал решение ЕСПЧ неисполнимым, заявил он: «Те, кто хочет голосовать, должны думать об освобождении из мест лишения свободы».

Генеральный секретарь Совета Европы Тубьёрн Ягланд выступил вечером 19 апреля со специальным заявлением, где продемонстрировал, что скорее удовлетворён решением КС. Оно «предполагает, что есть путь», чтобы сгладить трения между Россией и её западными партнёрами, считает Ягланд.

– Я призываю российский парламент воплотить в жизнь решение Конституционного суда и подумать над подходящими мерами, чтобы реализовать постановление Страсбурга, – сказал чиновник.

Член Совета по правам человека Илья Шаблинский, настаивавший в деле Анчугова и Гладкова на компромиссе с Европой, также не считал себя проигравшим. По его мнению, КС принял наилучшее из возможных решений.

– Я рад произошедшему. По-моему, решение КС – абсолютно логичное и взвешенное. Это, очевидно, тот возможный правовой путь, который позволит России сохранить нормальные отношения с Европейским судом. Конституционный суд сохранил возможность для миллионов граждан обращаться в ЕСПЧ в поисках защиты, – подчеркнул Шаблинский. – Если бы Российская Федерация показала явное нежелание считаться с юрисдикцией Страсбурга, этот вопрос оказался бы подвешенным, неясным.

Подслащённая пилюля

Руководитель судебной практики некоммерческого Института права и публичной политики Григорий Вайпан, направившего в КС заключение по делу в инициативном порядке, показался «Фонтанке» менее удовлетворённым, хотя и выражал оптимизм.

– Можно только приветствовать решение Конституционного суда уйти от безусловного отказа исполнять постановление ЕСПЧ. По сути, оно направлено на исполнение той же цели, о которой говорит Страсбург, – гуманизации наказания. Просто ЕСПЧ говорит, что нужно проводить гуманизацию на зонах, а КС предлагает делать это в колониях-поселениях, – комментирует он.

Впрочем, Вайпану кажется непонятным, почему «Конституционный суд отсылает к законодателю в решении этого вопроса». Служители Фемиды могли бы более чётко предписать Госдуме и правительству внести правки в закон, предполагает эксперт.

Более критично отнёсся к действиям российских конституционалистов адвокат компании Double Bridge Law, специализирующейся на международных спорах, Сергей Голубок. Он подчеркнул, что «не удивлён» решением КС – это «логичное продолжение постановления от 14 июля 2015 года», когда Россия дала себе возможность преодолевать волю Страсбурга.

– Раньше наша страна просто не исполняла решения ЕСПЧ – например, о расследовании исчезновений людей в Чечне и о пытках в полиции, а теперь не исполняет уже на уровне специального постановления Конституционного суда. То есть молчаливое неисполнение де-факто сменилось громким неисполнением де-юре, – полагает юрист.

Никакой «лазейки» для Страсбурга, с точки зрения Голубка, разблокировка голосования в колониях-поселениях не создаёт – это нужно, «чтобы подсластить пилюлю и для отвода глаз». Отношения России с западными партнёрами, скорее всего, и дальше будут развиваться в том же духе, прогнозирует адвокат.

Добавим, что дело Анчугова и Гладкова действительно не последний случай, когда Конституционному суду придётся выяснять отношения с Европой. Минюст России ранее заявлял, что готовит обращение в КС по делу ЮКОСа. Напомним, его бывшим акционерам страсбургские судьи в 2014 году присудили компенсацию в 1,86 миллиарда евро, но Россия принципиально отказывается её выплачивать.

Елена Кузнецова,
«Фонтанка.ру»