Вадим Тюльпанов: Петь труднее, чем принимать законы (видео)

Экс-председатель петербургского парламента Вадим Тюльпанов сначала сменил Мариинский дворец на место в Совете федерации, а теперь представляет в сенате Ненецкий округ. Тем не менее связи с родным Петербургом он не утратил, по-прежнему держит здесь штат помощников, просто живёт теперь на три города, добавив к маршруту Нарьян-Мар. Он рассказал "Фонтанке" о том, почему не стал артистом, как не голосовал за "закон Димы Яковлева" и каких успехов достигла самая активная партия страны.

О том, как тяжело быть артистом

- Вадим Альбертович, хочу выразить вам своё восхищение: однажды я слышала, как вы поёте. Это было потрясающе. Скажите, почему с таким талантом…

– Я занимаюсь другими вещами?

- Да.

– Сам удивляюсь, скажу честно. Бывает, прихожу домой – и думаю: надо с завтрашнего дня начать записывать какой-нибудь диск. И потом, может быть, выступать на какой-нибудь сцене. Но каждый раз времени не хватает, и так вот остаётся всё это, как в мечтах.

- Как это вообще получилось, что вы стали не артистом, не музыкантом, а пошли в военное училище?

– Мои родители хотели из меня сделать музыканта. И я обучался игре на фортепиано. Потом хотели они отдать меня в капеллу, но, слава богу, я всё-таки как-то пересилил их, и меня отдали в обычную школу. Я очень рад этому. И так получилось, что я стал петь, только когда уже в училище поступил, в Макаровку. Там я попал в курсантский хор, где меня заметили, и я был солистом все пять лет, которые я там отучился. Что было очень приятно. Потому что мы ездили на гастроли, нам давали день к отпуску, в общем, мы находились в привилегированном положении в самом Училище имени адмирала Макарова.

- А почему "слава богу"?

– Мне кажется, что жизнь певца всё-таки… Она гораздо больше сложна, чем жизнь политика.

- Серьёзно? А ваши коллеги всё время говорят, что у них очень тяжёлая жизнь, очень напряжённый график…

– Это тоже так, но у певцов он ещё больше напряжённый. У них каждый день гастроли, каждый день выступления, поэтому… У меня есть много знакомых певцов, и я им, так скажем, не позавидую.

О том, как вовремя сломать ногу

- Когда Совет Федерации голосовал за пресловутый "закон Димы Яковлева", вы сломали ногу и не голосовали. А если бы вы не сломали ногу и присутствовали в тот день?..

– А я вам отвечу на этот вопрос! Значит, те, кто не приходили в тот день, – они писали бумаги о том, что они поддержат этот закон. А я бумагу такую не писал.

- Какие-то санкции к вам применяли за это?

– Нет.

- То есть можно было свободно проголосовать?

– Ну, если я на операции лежал в больнице, то как можно было свободно проголосовать?

- По-моему, вы ответили на мой вопрос. А как вы вообще считаете, этот закон уже принёс какую-то пользу?

– Трудно сказать… Я не знаю, у меня нет данных. После вашего вопроса я узнаю, посмотрю статистику: что сейчас с теми детьми, которых должны были усыновить американцы. Может быть, вы знаете?

- Один ребёнок умер, потому что не получил лечение. Одному чудом удалось всё-таки уехать в Соединённые Штаты – и он там получает лечение.

– Трудно сказать, может быть, их усыновят какие-то другие граждане, другой страны? Либо наши россияне, такое тоже возможно.

- Это ведь была ваша идея – сайт sirota-spb для потенциальных усыновителей?

– Да, это была моя идея. В 2009 году мы сняли первые ролики о детях – видеопаспорта. Я поясню для тех, кто не знает. Для минутного ролика надо приехать в детский дом, посмотреть на ребёнка, он что-то расскажет, бывает – песенку споёт, бывает – какие-то стихи расскажет. Видеоролик выкладывается в Интернет. И потенциальный усыновитель, родитель, он может посмотреть на своего будущего ребёнка. Это дало очень большой эффект, даже больший, чем я ожидал. У нас в Петербурге в 2 раза сократилось количество детей в детских домах. Было 5 тысяч, а сейчас – две с половиной тысячи. И мы надеемся, что с каждым годом будет уменьшаться, потому что детей берут. В том числе – очень активно берут через Интернет.

- То есть вы тоже понимаете, что ребёнку лучше в семье, чем в детском доме?

– Конечно, это мы все понимаем.

- Если вы выясните, что в результате принятия "закона Димы Яковлева" те дети, которые должны были уехать, погибают, остаются без лечения, в общем – плохо им, вы будете выдвигать какие-то свои законодательные инициативы?

– Понимаете, тут… "Закон Димы Яковлева" имеет свои плюсы и свои минусы. Плюсы заключаются в том, что, к сожалению, в Америке, как ни в одной другой стране (такова статистика), плохо относятся к российским детям. Они там погибают, задыхаются в машинах, их там родители бьют, поколачивают, и это становится достоянием гласности очень часто. Поэтому то, что сам закон принят… Хотя я за него не голосовал, как вы знаете. Это не значит, что он "чёрный" – даже не "чёрно-белый". В том, что его приняли, есть своя правда. Сейчас американцы уже не могут наших детей брать. Зато есть немцы, итальянцы, в разные страны берут.

- И вы не считаете, что тут нужно что-то поменять?

– Я не считаю, что это такая уж трагедия.

О том, как делать "реальные дела"

- У петербуржцев вы ассоциируетесь с партией "Единая Россия"…

– Ну, возможно.

- Я помню избирательную кампанию 2007 года, когда по всему городу были развешаны постеры с вашей фотографией и написано: "Партия реальных дел". С тех пор я мучаюсь вопросом: "реальное дело" – это что?

– Вот мы с вами говорили о видеопаспортах. Это же конкретное дело, оно сделано и продолжает делаться!

- Партия-то тут при чём?

– Да потому что это был партийный проект! Или, например, проект: "Санкт-Петербург – морская столица". В своё время мы вот этим проектом партийным проработали и внесли в правительство предложение о возможности приезжать к нам иностранцам на 72 часа без визы. И такая норма действует уже в течение многих-многих лет. Что дало только Петербургу возможность получить плюс один миллион туристов в год. Реальное же дело? Реальное дело! Это громадное количество поступлений в бюджет. Только благодаря тому, что мы пробили в своё время пребывание иностранных туристов у нас. Хотелось бы, конечно, и обратно, зеркальную инициативу, мы всё пытаемся пробить её – чтобы 72 часа и наши ездили бы на паромах, допустим…

- Скажите, а почему как что-то хорошее – так заслуга "Единой России"?

– Просто "Единая Россия" – очень активная партия, и она многочисленная очень.

- У меня перед глазами манифест "Единой России" за 2002 год. Здесь перечислены обещания: "В 2004 году каждый житель страны будет платить за тепло и электроэнергию в 2 раза меньше, чем сейчас". В 2004-м. 2005-й – "Каждый гражданин России будет получать свою долю от использования природных богатств". 2006-й – "У каждого будет работа по профессии", 2007-й – каждая семья получит благоустроенное жильё, "достойное 3-го тысячелетия, вне зависимости от уровня дохода", 2008-й – "Чечня и весь Северный Кавказ станут курортной Меккой", 2010-й – будет "построена транспортная магистраль Санкт-Петербург – Анадырь" и так далее. 2017-й – Россия будет лидером мировой политики и экономики. Ну, собственно, последний пункт ещё есть шанс выполнить. А что с остальными?

– Можно посмотреть? Где вы это взяли?

- Это манифест вашей партии.

– Ну… Нельзя сказать, что не выполнено ничего.

- Действительно, про последний пункт этого нельзя сказать.

– Манифест – он на то и манифест, чтобы попытаться… Если бы это был отчёт – это была бы заведомая ложь. А это – стремление в будущее, это то, чего хотела бы партия. Ну, не всё получилось.

- Я бы по-другому сказала: ничего не получилось.

– Нет, ну там кое-что получилось. Кое-что получилось. В частности, Чечня, может, не стала туристской Меккой, как там написано, но часть Северного Кавказа – Сочи например, – стал туристской Меккой.

- В манифесте про Сочи не было.

– Ну, возможно… Мы говорим про Кавказ, Сочи – то же самое. Не только про Чечню. Кстати, я недавно, буквально два месяца назад, был в Грозном с делегацией Совета Федерации. Я вспоминаю кадры кинохроники 10-летней давности, когда там не было ни одного не разрушенного здания. Сейчас там вообще нет следов войны, за 10 лет практически Грозный совершенно по-новому отстроен. Да, там всё ещё стреляют, там теракты ещё бывают, как мы знаем, но сам город – это город совершенно другой. Поэтому можно говорить и о Грозном, и о всей Чечне, что там жизнь нормализовалась.

- Почему вы так выделяете Чечню? Почему вы не говорите про Петрозаводск, про свой Ненецкий округ…

– В Петрозаводске я не был давно, ничего не могу сказать. А вот, допустим, в Нарьян-Маре благодаря "Роснефти", "Лукойлу" и "Газпрому" построены красивейшие кварталы для жителей города.

- Напомню, что мы говорим про "Единую Россию", а не про "Лукойл" и "Газпром".

– Я просто говорю, за чей счёт построено, чтоб не было вопроса, откуда деньги.

О том, как узнать про новый закон

- Как раз денег в стране было много в последнее время. Но тем не менее как-то они всё шли не туда. Вот недавно Государственная дума приняла закон, а Совет Федерации его поддержал, о том, чтобы чиновники лечились не за счёт Фонда социального страхования, а за счёт федерального бюджета. Закон был принят в октябре. А в июне был отклонён закон о том, чтобы за счёт федерального бюджета лечились люди с редкими (орфанными) заболеваниями. Вы считаете, это правильно?

– Честно говоря, я, тьфу-тьфу-тьфу, ни разу не обращался за последние дни, кроме как с ногой. Но тогда я лечился за счёт социального страхования.

- А ещё не было этого закона.

– Не знаю, что-то я на себе ещё не опробовал.

- Но вы в курсе, что такой закон принят, вы голосовали за него в Совете Федерации?

– Может быть, меня в тот день не было? Я слышу в первый раз о нём.

- Часто так бывает, что вы про закон в первый раз слышите от журналиста?

– Нет, нечасто. Потому что все законы проходят через нас, через Совет Федерации, я голосую по каждому. Но что-то может выпасть из памяти, безусловно. Законов много, в день 40 – 50 законов проходит, что-то я могу и не помнить.

- Когда – или если – так называемый "закон Ротенберга" дойдёт до Совета федерации, вы лично будете за него голосовать?

– Вы знаете, так называемый "закон Ротенберга", как мне представляется, претерпит множество изменений. И поэтому, когда он дойдёт до Совета Федерации, мы посмотрим, с какими изменениями он дошёл, и в зависимости от этого мы будем голосовать за него или нет.

- Ну а в том виде, в котором он сейчас существует, вы готовы…

– Нет, я думаю, что мы не готовы голосовать. Я знаю, что над ним серьёзно работают, и он претерпит серьёзные изменения.

Беседовала Ирина Тумакова, "Фонтанка.ру"

© Фонтанка.Ру