Как трезвый инспектор ДПС оказался на встречной (фото, видео)

Районному суду Петродворца предстоит решить, кто виноват в ДТП, в котором на одной полосе лоб в лоб встретились Volkswagen и Toyota. По мнению дознания, четверо пострадавших — на совести инспектора ДПС, который в нарушение запрета выехал на встречную полосу, обгоняя автобус. Сам инспектор утверждает, что никого не обгонял, а автобуса не было. И предполагает происки.

События 26 октября 2013 года, когда на Петергофском шоссе столкнулись три автомобиля, не привлекли внимания прессы. Как ни цинично звучит, четверо пострадавших в состоянии средней тяжести — не информационный повод для пятимиллионного города. То обстоятельство, что предполагаемым виновником ДТП оказался сотрудник полиции, не послужило катализатором.

Около 4 часов утра «Тойота Авенсис», в которой находились пятеро молодых мужчин (водитель и оказался сотрудником полиции), столкнулась со встречным «Фольксвагеном», в котором кроме водителя находилась его мать. В столкнувшиеся машины въехал следовавший за «Фольксвагеном» и не успевший затормозить «Рено».

Глядя на фотографии разбитых машин, сложно понять, как удалось обойтись без особо тяжелых последствий. Телесные повреждения средней степени тяжести получили водитель и пассажир «Тойоты», а также водитель и пассажир «Фольксвагена». С места происшествия их увезли в больницы.

Согласно материалам административного расследования, поступившим в Петродворцовый районный суд, Максим Маслов был трезв, совершил выезд на полосу встречного движения, обгоняя автобус, и совершил столкновение со встречным «Фольксвагеном», в результате чего травмы получил он сам и ещё трое. Место работы Михайлова — рота ДПС ГИБДД Московского района.

«По мнению ряда очевидцев, водитель «Тойоты», который стал виновником столкновения, выехав на полосу встречного движения, употреблял перед этим алкоголь, – говорит адвокат пострадавших Кирилл Рябчинский, – один из тех, кто мне об этом рассказывал, — врач приемного покоя, осматривавший Маслова в больнице». Однако, когда стали известны результаты лабораторного исследования крови водителя, было установлено, что Максим Маслов в момент ДТП был трезв.

«Так как я располагал свидетельствами очевидцев, и у меня были основания предполагать, что имел место подлог, я обратился с заявлениями в органы Следственного комитета и в службу собственной безопасности полиции, – объясняет адвокат, – но мне ответили, что в результате проведенной проверки мои предположения не подтвердились». Кирилл Рябчинский не удовлетворен ответом, но соглашается, что в рамках административного производства или доследственной проверки факт подлога, если он имел место, установить, скорее всего, невозможно, и напоминает историю, которая произошла в Калининском районе в 2012 году, когда следователям понадобилось полгода, чтобы установить, что виновный ДТП оперуполномоченный был пьян, а представленный акт медицинского освидетельствования был сфабрикован врачами и его коллегами-полицейскими ( ).
В настоящее время дознание завершено, материалы административного расследования переданы в суд, который и должен установить вину продолжающего службу инспектора ДПС в происшествии.

В заседании 24 апреля показания дал предполагаемый виновник Маслов, пассажирка «Фольксвагена» Любовь Седунова и водитель автобуса Александр Степанов. Судья Юлия Кузнецова ведет процесс подчеркнуто корректно, напоминая участникам, что место работы привлекаемого не должно иметь значения: «Наша задача установить, было ли совершено правонарушение. Кем работает Маслов — в данном случае не важно, сотрудники полиции за нарушение ПДД привлекаются к ответственности на общих основаниях».

Маслов выглядел спокойным, уверенным в себе и невиновным.

«В тот день я ночевал дома, под утро мне позвонили друзья, которые отдыхали в кафе «Шаверма» на вокзале в Новом Петергофе, попросили помочь добраться до дома, так как у них деньги закончились».

По его словам, согласившись на просьбу подвыпивших друзей, инспектор на своем автомобиле поехал развозить компанию по домам. «Ехал по своей полосе. Посмотрел в зеркало заднего вида, перевел взгляд на дорогу — увидел перед собой свет фар — и все. Потерял сознание. Потом помню сирены, потом приемный покой. Я получил закрытую черепно-мозговую травму, у меня раздроблена рука, отбита грудь, вывихнуты колени».

Отвечая на вопросы участников процесса, настаивает: «Я ехал по своей полосе. Никого не обгонял. Алкоголь не употреблял. Что послужило причиной? Я не знаю. ДТП каждый день происходят, причины разные бывают».

Пассажирка «Фольксвагена» Любовь Седунова уверена, что «Тойота» двигалась по встречной: «Та машина выехала нам навстречу, удар, потом нас по касательной ещё «Рено» зацепила, которая сзади ехала. Несколько человек было в «Тойоте», видно было, что они пьяные. Я пролежала 3 недели в больнице, потом три недели на амбулаторном лечении. Сейчас хожу на процедуры».

По мнению пострадавшей, Маслов той ночью и сам был нетрезв: «Он вел себя, как пьяный. И запах алкоголя был».

Водитель автобуса, который фигурирует в показаниях участников ДТП, вспомнил больше всех. Спокойный немолодой мужчина рассказал, что ехал по Петергофскому шоссе не спеша, со скоростью около 40 километров в час, а «Тойота» двигалась в попутном с ним направлении по встречной полосе на протяжении примерно километра. Перед переездом обогнала, но, несмотря на встречный транспорт, на свою полосу не ушла. «Обогнала меня и почти сразу столкнулась со встречным «Фольксвагеном». Мог успеть уйти на свою полосу, почему не ушел, я не знаю».

Суд согласился с мнением сторон, что без допроса ещё нескольких свидетелей, в частности пассажиров «Тойоты», установить правду невозможно, и объявил перерыв до 14 мая. Возможно, по ходатайству защиты Маслова будет назначена автотехническая экпертиза. Прямо в суде об этом заявлено не было, но похоже, адвокат инспектора предполагает поставить под сомнение картину происшествия, которую установили в Петродворцовом отделе ГИБДД.

В разговоре с корреспондентом Максим Маслов был так же спокоен и уверен, как на свидетельском месте. «Я невиновен, а за то, что нарисовано в схеме ДТП, отвечать не могу — я её не подписывал, был в больнице. И прикиньте, откуда взялся этот автобус, который я якобы обгонял? Я никакого автобуса не видел. И ещё вопрос: откуда показания водителя автобуса появились в деле? Почему он не был опрошен на месте ДТП, если он там был? Он что, посмотрел, как все разбились, объехал и дальше поехал по своим делам?»

Отметим, что, согласно показаниям Степанова в суде, он действительно не давал никаких объяснений инспекторам ДПС на месте, а имеющийся в деле письменный документ написал дома по просьбе руководства своего автопарка, а затем передал потерпевшему, который, видимо, и отнес его в инспекцию.
Адвокат Кирилл Рябчинский считает, что это не важно: «Какая разница, как показания водителя автобуса появились в деле? Он там был, его все видели, это установлено».

На видеозаписи, которая предоставлена суду потерпевшими, кстати, автобус присутствует. Так же, как и Максим Маслов, который, по его словам, в это время находился без сознания. Возможно, он находился в шоковом состоянии и просто не помнит об этом.

Интересно, что ГУ МВД по Петербургу и области, которое обычно пунктуально сообщает о происшествиях со своим личным составом, даже если ущерб ограничился сбитой краской на капоте, в октябре промолчало. Никаких причин предполагать, что руководство намеренно скрыло информацию от общественности, нет, скорее всего, его просто не поставили в известность. По словам адвоката Рябчинского, в службе собственной безопасности заинтересовались нюансами прохождения информации по служебной цепочке и выясняют, на каком этапе командной лестницы были заморожены данные о происшествии с личным составом.