Центры толерантности – хорошо, но мало

Минрегион по поручению президента намерен создать в нескольких городах страны, включая Петербург, Центры толерантности. Случиться это должно в рамках федеральной целевой программы по укреплению российской нации. Предполагается, что там дети разных народов смогут больше узнать о культуре и традициях друг друга. Эксперты, к которым обратилась "Фонтанка", эту загадочную идею оценили в целом положительно, сойдясь в главном: что-то сделать в этом направлении давно пора.

Министерство регионального развития по поручению президента намерено создать в нескольких городах страны, включая Петербург, Центры толерантности. Случиться это должно в рамках федеральной целевой программы по укреплению российской нации. Предполагается, что в таких культурно-просветительских учреждениях дети разных народов смогут больше узнать о культуре и традициях друг друга.

Создание Центров толерантности, как сообщили "Фонтанке" в Министерстве регионального развития, вошло в пятый пункт перечня поручений президента страны от 12 октября 2012 года. Проект будет реализован в рамках федеральной целевой программы "Укрепление единства российской нации и этнокультурное развитие народов России" на 2014-2018 годы. Между Олимпиадой в Сочи и футбольным чемпионатом.

Окончательная форма существования будущих очагов межнациональной и межконфессиональной дружбы пока не выбрана. Но уже, как рассказали в Минрегионе, создана рабочая группа "для всестороннего обсуждения вопросов". Предположительно речь идёт о строительстве 11 новых центров. Однако, отметили в министерстве, "в некоторых регионах может быть использована существующая этноконфессиональная инфраструктура". Центры, добавляют в Минрегионе, "будут иметь межконфессиональный характер". В них, в числе прочего, станут проходить выставки, курсы лекций о жизни и быте наших соседей по планете, а также другие культурно-массовые мероприятия. В целях, как уже было сказано, укрепления толерантности и этноконфессионального взаимопонимания. Ориентировочная цена вопроса – 1,5 миллиарда рублей.

Надо сказать, что эксперты, к которым обратилась "Фонтанка", эту загадочную идею оценили в целом положительно. Они сходятся в главном: центры или ещё какая-то форма, но что-то сделать в этом направлении давно пора.

– Само по себе направление мысли хорошее, – отмечает журналист и историк Леонид Млечин. – То, что об этом кто-то думает, уже хорошо, любой шаг в этом направлении полезен.

Но, добавляет, это "лишь малая толика того, что должно быть сделано".

– Это должна быть сознательная политика государства на протяжении десятилетий… Да вообще – всегда! – считает историк. – Она не должна прекращаться. Мы вполне могли бы воспользоваться чужим опытом – есть государства, которые больше и дольше нашего этим занимаются и преуспели. Тут много всего нужно. И не только государственные усилия.

Другое дело, отмечает Леонид Млечин, что начинать лучше всё-таки не с одного строительства специальных центров.

– Начинать надо со всего: с того, что говорят политики,– говорит он. – С того, что произносится на телевидении. Я не имею в виду цензуру, ни в коем случае. Но некая здравость, разумная логика, понимание, что можно говорить публично, а чего нельзя, должны присутствовать. А ещё важнее начинать в семьях. Потому что ментальность формируется в первые годы жизни. И если в семье считают возможным оценивать людей с точки зрения их расовой или этнической принадлежности, то можно сказать, что ребёнок уже загублен.

Журналист, член Общественной палаты Максим Шевченко отнёсся к идее с некоторым скепсисом. Он вообще не любит этих слов – как "толерантность", так и "терпимость".

– Я бы хотел не прививать толерантность, а договариваться о правилах общежития, – замечает он. – Я не хочу быть терпимым. Есть мой дом – а есть дом моего соседа. Я не буду лезть в чужой монастырь со своим уставом, но пусть сосед позволит мне в моём монастыре устанавливать мой устав. Исходя, конечно, из традиционных ценностей.

Но если уж заговорили о толерантности, продолжает он, так полтора миллиарда можно потратить и получше.

– Если в этих центрах будут только что-то рассказывать, то это, конечно, неэффективно, – полагает он. – Правильнее было бы потратить деньги на образовательные программы, например, в университетах. Создать кафедру этнопсихологии, готовить специалистов. А просто рассказывать – так мы живём уже в другом мире: люди друг другу рассказывают о себе в социальных сетях. Рассказывают на "Фонтанке", на других ресурсах, на которые заходят миллионы. Работать надо с современными коммуникациями.

Ответственный редактор серии энциклопедических словарей "Ислам в России" Дмитрий Макаров сомневается, что в неплохие по задумке центры в итоге пойдут те, на кого они рассчитаны.

– Туда, возможно, будут ходить те, кто и так на эту тему задумывается, – рассуждает он. – А те, кто не задумывается, то есть те, кому это, собственно, адресовано, они по выставкам не ходят, как правило.

Тем не менее, он согласен с тем, что принимать меры давно пора.

– У нас сейчас достаточно жёсткий прессинг испытывают представители среднеазиатских национальностей, приезжие с Кавказа, – говорит он. – А любой жёсткий прессинг приводит, в конечном счёте… Сицилийская мафия или китайская в своё время возникали как силы самообороны. Прессинг в отношении афроамериканцев в США сделал из них единую нацию, но привёл к появлению "Чёрных пантер". Жёсткий прессинг вызывает анклавизацию и усиление этнических преступных сообществ.

Эльдар Кулиев, до недавнего времени – исполнительный директор Всероссийского азербайджанского конгресса, считает, что начинать надо с самых маленьких школьников. Хотя, признаёт, и центры от Минрегиона, если их действительно создадут, лишними не будут.

– Они могут заложить основы хорошей, правильной работы с молодёжью, – считает Эльдар Кулиев. – Чтобы терпимость была уже в крови. А если эти центры будут "для галочки", то лучше вообще не надо. Мне пришлось работать в разных странах – в Египте, в Турции, в США, в Европе. И всё время я видел, как люди в одном обществе могут жить и уважать чужие традиции. Это возможно. Но зависит от воспитания. А сегодня в мире есть тенденция столкнуть народы. Для России – это очень большая опасность.

Председатель еврейской общины Санкт-Петербурга Марк Грубарг тоже признаёт, что надо решать проблему. Но не совсем с того конца, с которого к ней подступаются.

– Нам не столько нужна взаимная терпимость, сколько взаимное уважение, – считает он. – Нужно прививать традицию любви к ближнему, даже исповедующему другие взгляды.

И внимание, по его мнению, лучше обратить не на тех, кто в России живёт, а на приезжих.

– У россиянина, который здесь живёт, какая будет мотивация, чтобы идти в такой центр? – спрашивает он. – А если человек мотивирован туда идти, так он уже, можно сказать, наполовину толерантен! Поэтому такие центры были бы гораздо важнее для приезжих: их можно было бы использовать как курсы для адаптации, для изучения языка и культуры, после которых мигрант мог бы получить документ. И тогда человек вначале будет этим заниматься вынужденно, ради документа, но потом он прикоснётся к русской культуре, она его заинтересует, поглотит.

Председатель координационного совета мусульман Санкт-Петербурга Шамиль Мугаттаров уверен, что снижение или рост толерантности напрямую связаны с тем, что представляют собой приезжие в России. Поэтому надо помочь им стать такими, какими мы хотим их видеть.

– Кроме духовной помощи, в таких центрах неплохо бы давать людям ещё и помощь более материальную, – отмечает он. – Наладить, например, обучение мигрантов, оказывать им юридическую поддержку. Издать законы, чтобы планировать и фиксировать миграцию. Мигрантов нужно страховать и лечить, если они заболевают, чтобы они не становились у нас разносчиками инфекций. А если программа толерантности будет сконцентрирована в таких центрах, но по телевидению нам будут преподносить, что преступность растёт из-за мигрантов, то это будет подталкивать людей к неприятию приезжих. И уже никакие центры не сработают.

Категоричнее всех отнёсся к идее человек, который чаще других имеет дело с приезжими, а значит – и с нетолерантностью аборигенов, – глава Межрегионального центра образования мигрантов Махсуд Абдужаббаров.

– Ничему эти центры не помогут, – с ходу и уверенно отвечает он. – Кто будет рассказывать в этих центрах о своей культуре? В Россию не едет интеллигенция. Приходят те, кто хочет нажиться на своих земляках. И как будет рассказывать о культуре мигрантам тот, кто хочет на этих мигрантах нажиться? В Петербурге много узбекских ресторанов. Там что, кто-то проникается узбекской культурой?!

Он, впрочем, предлагает выход: приглашать в эти центры в качестве рассказчиков тех, кто из блокадного Ленинграда был эвакуирован в Среднюю Азию ребёнком, потом вернулся.

– Вот если эти люди, побывавшие в Узбекистане в тяжёлое время, во время войны, пережившие там землетрясение, будут об этой стране рассказывать, это может на что-то повлиять, – считает он. – А более молодые приезжие из Таджикистана или Узбекистана – это, в основном, только гастарбайтеры.

Предлагает он и другой способ народам знакомиться друг с другом: ездить в гости. Дать возможность молодёжи посмотреть, где и как живут соседи. Правда, для этого билет Санкт-Петербург – Ташкент не должен стоить целой зарплаты. Но, в конце концов, полтора миллиарда – деньги неплохие.

Ирина Тумакова, "Фонтанка.ру"