Новая власть: шесть главных особенностей

Безликость нового российского правительства, как и безликость его главы Дмитрия Медведева, откровенно бросается в глаза. Это команда функционеров, брошенных на «текучку». В кабинете нет людей, имеющих представление о том, как решать стратегические или даже тактические задачи, стоящие перед страной. Тем не менее можно выделить несколько любопытных моментов, объясняющих логику Владимира Путина, использовавшуюся при формировании правительства.

Во-первых, следует отметить разделение ключевых вице-премьерских постов с постами министерскими. Ни Игорь Шувалов, ни Дмитрий Рогозин, ни Аркадий Дворкович не имеют конкретной зоны ответственности. Точнее, они отвечают сразу за многое и ни за что конкретно. В российской управленческой практике это означает следующее. Путин будет напрямую работать с теми ключевыми министрами, от которых зависит стабильность его государства, и подпускать туда Медведева не намерен.

А понятие «вице-премьер», как бывало уже много раз, останется чем-то вроде почетного титула, наподобие герцога или великого князя. Дворковича ублажили в качестве близкого человека Медведева. Рогозина держат про запас на случай возникновения необходимости сформировать националистическую партию. Шувалов же, скорее всего, используется как шеф по «текучке», поскольку Медведев с его склонностью к пафосу органически не способен решать даже простые административные вопросы.

Во-вторых, Путин решил убрать несколько особо непопулярных министров – Рашида Нургалиева, Татьяну Голикову, Андрея Фурсенко. Это, по сути дела, ответ президента на протесты общества. Никаких качественных преобразований глава государства не планирует. Никакого контакта с оппозицией не осуществляет. Никаких людей с идеями на места отставников не ставит. Все остается по-прежнему. И с бутылками из-под шампанского, вставляемыми в самые не подходящие для этого места. И с пенсионными перспективами граждан среднего возраста, обреченных на нищету в старости. И с нелепостями ЕГЭ, который перенес коррупцию из сферы приема студентов столичными вузами в сферу надзора за выпускными экзаменами на периферии.

В-третьих, на всех ключевых министерских постах – тем, значимость которых действительно велика, – либо оставлены старые фигуры путинского призыва, либо на них назначены заместители. Путин давно уже определился с тем, как управлять этими сферами, и подобрал людей под свои традиционные представления. Министры обороны (Анатолий Сердюков), юстиции (Александр Коновалов) и иностранных дел (Сергей Лавров) старые. Министры финансов (Антон Силуанов), экономики (Андрей Белоусов), здравоохранения (Вероника Скворцова), социального развития (Максим Топилин) и по чрезвычайным ситуациям (Владимир Пучков) взяты из числа замов, что почти наверняка гарантирует преемственность и стопроцентную верность приказам президента. Фактически из этой же обоймы новый министр внутренних дел Владимир Колокольцев, возглавлявший московскую полицию.

В-четвертых, особая история с двумя крупными фигурами путинской эпохи - Игорем Сечиным и Владиславом Сурковым. Сечин возглавил Роснефть, которая наряду с Газпромом является финансовой базой всей путинской системы. Не удивлюсь, если Роснефть, поглотившая в свое время лучший кусок ЮКОСа, при Сечине усилится за счет новых приобретений. Сурков же свою главную роль отыграл. И теперь перемещен на пост главы аппарата правительства с соответствующим почетом и вице-премьерским статусом. Он будет первым по рангу приближенным Медведева. Это доставит Владиславу Юрьевичу некоторое удовлетворение. Однако проблемы правительственного аппарата – это ничто по сравнению с руководством всей внутренней политикой, которое он много лет осуществлял в кремлевской администрации.

В-пятых, можно с уверенностью сказать, что окончательно потерял свое значение пост «генерал-губернатора», или, точнее, представителя президента в федеральных округах. Предложение занять пост главы Уральского округа, сделанное Игорю Холманских – человеку с кругозором начальника цеха, – показывает, что «генерал-губернатор» ныне, как и вице-премьер, не более чем почетный титул. Опять же что-то вроде графа или барона. И неудивительно. Генерал-губернаторство вводилось в то время, когда Путин не мог контролировать губернаторские посты. Но с 2004 года они президентом контролируются, причем новое законодательство с известными фильтрами ничего по сути дела не меняет. Так что ныне каждая кухарка имеет шанс «поуправлять» федеральным округом.

В-шестых, экзотические назначения в правительстве Путин осуществил лишь на ничего не значащих постах. Таким, например, является пост министра культуры, занятый Владимиром Мединским. Культура обычно развивается не министрами, а творцами. Министр же может лишь дать на творчество денег. Однако серьезных денег на культуру у нас в бюджете все равно не предвидится. Поэтому роль Мединского, очевидно, будет состоять в том, чтобы выделить два-три проекта, худо-бедно их профинансировать и затем громко говорить об этом. Говорить он, надо признать, умеет неплохо.

Дмитрий Травин,

профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге