Почему в России нет политического театра? (фото)

Очевидно, что в советские времена театр в нашей стране был гораздо актуальнее и свободнее прессы. Если режиссер хотел высказать соотечественникам свою гражданскую позицию, он ловко пользовался эзоповым языком, и никакие повальные госприемки не могли выхолостить спектакли до состояния полной «беззубости». Однако с долгожданной свободой слова театр наигрался буквально в первые три года перестройки, а после нее, какую бы активность ни демонстрировало российское общество в целом, театр, за редчайшим исключением, проявляет полную аполитичность.

Как объяснить то, что Россия, несмотря на подъем гражданской активности имеет едва ли не самый аполитичный театр в Европе? И есть ли шанс, что в ближайшее время политический театр в стране появится? Эти два вопроса «Фонтанка» задала активно действующим режиссерам Москвы и Петербурга, а также историку Льву Лурье.


Валерий Фокин, художественный руководитель Александринского театра, член Совета по культуре и искусству при Президенте РФ:

- Безусловно, политический театр в России должен быть, и он у нас есть, но в других, немного завуалированных формах. Дело в том, что мы в полной мере «наелись» политическим театром после перестройки: в 85-м, 86-м, 87-м. Я, помню, как сумасшедший, ставил один за одним злободневные спектакли: «Говори» по очеркам Валентина Овечкина «Районные будни», «Последний посетитель» по Дозорцеву, «Спортивные сцены 1981 года» по Радзинскому и другие. Фактически, мы вообще не брали к постановке пьес, если в них не было чего-то такого острого, актуального потому что не могли наиграться в ту свободу слова, которой у нас так долго не было. И в конце концов мы всем этим наигрались, и нам захотелось чисто эстетических поисков. Ведь в советские времена мы не могли ставить не только по-настоящему политических пьес, но и драматургию абсурда, в том числе ее шедевры – Мрожека, Беккета.

Сейчас политическая ситуация опять очень сложная, но она другая. Почему мне в «Гамлете» захотелось снова на эту тему выступить? Потому что общество изменилось. В Петербурге, в спектакле режиссера Богомолова «Лир» в «Приюте комедианта», стык монтажных пластов всё равно имеет под собой политическую начинку. В чистом виде политические идеи в театре тоже кое-где проскакивают, как в московском «Театре.doc». Но по большей части российский политический театр пока прорывается через классику. Скоро всё это закончится. Классика всё равно будет актуализироваться, потому что иначе она неинтересна, но и открытый политический театр тоже возникнет. Потому что, повторю, общество поменялось, появился какой-никакой средний класс, появились поколения других людей, которые хотят говорить открыто, а не с помощью аллюзий. И театр тоже, я уверен, захочет говорить открыто. Современные молодые драматурги, которые начнут писать тексты с той же мерой актуальности, что и, в свое время, Шатров и Гельман.

Но вообще устойчивые формы политический театр всегда имеет только в стабильном обществе. Когда общество отлажено, когда есть внятная конституция, когда четко определены права, но все равно что-то нарушается, - вот тогда политический театр активизируется. А нарушения – они будут всегда, потому что любое государство по условию функционирует как орудие угнетения. Такова его природа испокон веков. Не бывает идеальной власти, которую ищут те, кто выходит на митинги. Они заблуждаются. Еще Макиавелли гениально сказал: «Художник – это стихийное бедствие для государства».


Андрей Могучий, режиссер, Александринский театр, создатель Формального театра (Санкт-Петербург):

- Главная задача политического театра — объединить массы, распространить идеи. Когда российский театр был адекватно-массовым, он был и политическим. Сейчас этим объединением и распространением гораздо более эффективно занимаются другие, более современные средства коммуникации между художником и толпой. Прежде всего — интернет. Есть еще, конечно, уличные перформансы — скажем, группы «Война». Но интернет — это все-таки самая революционная, авангардная и при этом практически неподцензурная система, которая транслирует идеи в массы. Вот там сегодня российский политический театр и существует.


Виктор Крамер, режиссер, постановщик шоу, в частности, знаменитого «Сноу-шоу» Славы Полунина:

- Я думаю, ответ достаточно прост. В России сама политика очень театральна, она и есть то шоу, за которым граждане следят. Если бы было иначе — как, в Европе, - тогда у нас непременно возник бы новый Брехт с его аналитическим театром. Но тут есть такая вещь: политический театр требует напряжения. Вот, например, наши ближайшие европейские соседи поляки всегда очень напряжены, и расслабляться не умеют. А русскому человеку необходимо расслабляться, он умеет это делать — и от театра он ждет именно этого. Вон как Семен Слепаков поет: «Каждую пятницу я в г..., но каждый понедельник я огурцом». Жизнь российская такая, иначе нельзя, не выжить.


Константин Богомолов, режиссер, Театр-студия п/р Олега Табакова (Москва):

- Мне кажется с политическим театром в России есть две проблемы. С одной стороны, театр в нашей стране в данный момент только нарабатывает категорию современности. Которая заключается не в выборе материала, не в выборе тем, а в сегодняшней интонации как сугубо эстетической категории. То есть, речь идет не о лозунге «Утром в газете, вечером в куплете», а о способности театра взаимодействовать с людьми, приходящими в зал, как с представителями общества, попадать в их социальный нерв.

А с другой стороны, политический театр в России в любом случае будет приживаться с трудом в силу традиционного скепсиса представителей русской культуры по отношению к самой форме театра-общественной газеты. Русская интеллигенция привыкла декларировать свою перманентную «связь с духом» и то, что она не собирается тратить эту «великую силу» на мелочи. И вот это мировоззренческое презрение, которое я расцениваю и как пофигизм, и как снобизм, а также привычка жить в несвободе мешают развиваться такому типу театра как политический или интеллектуально-аналитический. Разумеется, в идеале сегодняшний мир должен быть частью любого — в том числе и поэтического, и философского спектакля.


Данила Корогодский, художественный руководитель «Театра Поколений им. З.Я.Корогодского» (Санкт-Петербург), постоянно проживает в США:

- Думаю, что это не вполне точно, что политического театра нет. Таганка была театром политическим и многое в 60-х и 70-х относилось к такому театру. Да и сейчас - «Театр. doc», например. И вообще тут надо уточнить, что собственно понимать под политическим театром.

Нет политики - нет и политического театра. Нет гражданского общества - нет театра. Нет нужды, потребности в общественном дискурсе - нет театра. Греки в театр шли не развлекаться, а вопросы решать, причем такие, которые нигде кроме театра решить было нельзя, и такими средствами, которые нигде больше не применимы. Мы же засорили наши отношения с театром, а значит с самими собой, всякими «эмоциями», «иллюзиями» и буржуазным желанием развлекаться, получать удовольствие. Мы очень ушли от правды.

Появится ли политический театр сегодня? Возможно, если иметь ввиду театр, напрямую говорящий о насущных вопросах сегодняшней политической ситуации. Хотя вряд ли это будет действительно сильно. Я все-таки думаю, что сила театра не в прямом политическом ответе на злобу дня. А в ответе прежде всего художественном, эстетическом, «очистительном».

Нам ведь не только с подтасовкой выборов сегодня надо разбираться, а с океаном вопросов, которым дна нет, в чувством вины. Тут политикой одной не справиться, тут надо о душе подумать, а это субстанция не «политическая».

Вот немецкий театр уже несколько десятилетий с этим имеет дело. Но чего им это стоило! А мы еще в самом начале этого пути, и он будет крайне болезненным. Немцам в голову не придёт радеть за великую Германию. Это там непозволительно дурной тон.

Так или иначе, у нас впереди огромная работа и долгий путь к себе.


Михаил Угаров, художественный руководитель «Театра.doc» (Москва):

- Говорят, что «Театр.doc» - политический театр. Но это не так, просто мы занимаем активную социальную позицию. Театр не сотрудничает ни с одной политической партией России, потому что мы не хотим быть рупором, и еще потому что наши актеры и режиссеры – люди разных убеждений. Мы занимаемся реальностью, а для этого требуется гражданская позиция. Но реальность - это зона политики, и в этом смысле можно говорить о политичности «Театра.doc».

В России нет традиций чистого политического театра, кроме «Синей блузы» первых послереволюционных лет. У нас не было ни Брехта, ни Пискатора, ни Петера Вайса. До сих пор существует убеждение, что театр должен заниматься чистым искусством (или чистым развлечением), но не политикой. Мне такая точка зрения не нравится, но это – реальность.

В любом случае - после марта 2012-го года в России появится политический театр. Не важно, кто придет к власти, - такой театр будет все равно. Он будет либо протестный (если у власти будет Пу), либо просто гражданский, ограждающий нас от различных других Пу. Во всяком случае, публика
давно готова к такому театру, театр - не готов.

Дмитрий Егоров, главный режиссер «Этюд-театра» (Санкт-Петербург):

- В России политический театр есть . Так, или иначе любая современная драматургия - в разной мере политический театр, оппозиционный. А какой еще нужен? Пародировать политиков... ну не смешно уже, потому что на самом деле всё достаточно страшно. Правда, практически весь политический театр у нас сосредоточен в Москве. В России его не так много по нескольким причинам.

Во-первых, все боятся что-то подобное делать, потому что не хотят лишиться работы. Директор театра боится комитета по культуре, комитет боится губернатора, губернатор боится Москвы. Одно дело на площадь выйти гуртом, а другое, высказаться лично от своего лица. Поэтому в государственных театрах боятся все. Не боятся только актеры.

Во-вторых, потому что на политический спектакль зритель не пойдет. Обывателю же, в основном, на политику плевать совершенно. Брежнев, Горбачев, Медведев - все равно. В любом случае, выживать-то надо. И поэтому среднестатистический зритель любой современной пьесе предпочтет спектакль по пьесе Рея Куни. А еще лучше - концерт Григория Лепса или Трофима.

В-третьих, зачем нам политический театр, когда у нас есть политический цирк? Это же гораздо интереснее. Телевизор включите вечером и смотрите увлекательное представление. Очень много фокусников. Гимнасты, акробаты, разнообразные животные. Клоуны в ассортименте. Шпрехшталмейстер улыбается. Укротитель, с заряженным пистолетом за пазухой. И оркестр играет громко-громко. Только никак не избавиться от запаха навоза.


Лев Лурье, историк:

- Проблема заключается в том, что в русской культурной традиции принято высказываться не прямо, а намеками. Если в театре ставят «Бешеные деньги» Островского, то это про наше сегодняшнее накопление, если Салтыкова-Щедрина - то это про Путина. Понятно, что пьесы Евгения Львовича Шварца острополитичны. Они и при Сталине были острополитичны. И тем не менее, они шли в театрах. Так что мне не кажется, что нам надо ждать нового Александра Гельмана, или что Шатров должен снова начать писать для сцены. Я думаю, что пьесы Александра Моисеевича Володина гораздо политичнее пьес Шатрова и Гельмана.

Подготовила Жанна Зарецкая, "Фонтанка.ру"