Андрей Макаревич и городок Холуево

Как только в Интернете широко распространилась песня Андрея Макаревича «К нам в Холуево приезжает Путин», заговорили о радикальной перемене взглядов музыканта. Тем более, чуть раньше он прямо заявил о том, что не поддерживает более тандем и не станет петь на Васильевском спуске после победы Путина.

На самом деле Макаревич пел не о Путине, а о народе, который авторитарных вождей порождает. И в этом смысле взгляды певца не сильно изменились за последние годы. Вот, например, строки из его песни времен «единения» с Кремлем. «Время сладко шепчет новые сказки, // И, прикрыв ушами свиные глазки, // Спит большая, как кит, страна». А вот еще: «Они кричат о свободе, но любят палку, // Так что после кнута и пряник не жалко. // Сабантуй от поста до поста. // В голове у них пусто, на душе у них чисто. // Им стругают новых фанерных артистов // Из отделочного листа».

Вот портрет простого советского человека, ставшего ныне простым россиянином, но, увы, не поумневшего и не продравшего свиные глазки. При таком народе нынешний тандем – это еще далеко не худшее из того, что возможно.

В «Холуево» Макаревич детально конкретизировал свои взгляды о народе. Холуи названы почти поименно. Здесь и единороссы, дерущиеся за «близость к телу». Здесь и «нашисты», готовые вцепиться в горло своим старшим товарищам, чтобы те не успели украсть все до подхода «достойной смены». Здесь и церковь, которая ближе к Кремлю, чем к Христу. Здесь и силовики, наступающие друг другу на мозоль, поскольку их становится все больше, а потому бизнеса не хватает для прокорма всех «слуг народа».

Взгляды Макаревича хорошо отражают взгляды миллионов людей из поколения семидесятников, которые сегодня фактически рулят бизнесом, культурой, политикой и определяют устойчивость путинского режима. Недавно один мой старый знакомый – министр в недавнем прошлом – сказал мне за кружкой пива без всякого пафоса: «Наше поколение живо, пока жив Макаревич».

Андрей Вадимович, как истинный артист, довольно четко отражал в песнях 70-х – 80-х годов то, что мы думали о брежневском режиме, о тех дураках, с которыми давно назрела битва, и о тех марионетках, у которых лица стерты, краски тусклы. А сегодня он не менее четко отражает то, что думают о жизни постаревшие семидесятники даже в том случае, если стесняются это формулировать публично.

Когда живешь в Холуево среди «дураков» и «марионеток» со свиными глазками, невольно станешь симпатизировать просвещенному абсолютизму, который держит всю эту публику в узде. Особенно, если видишь, что режим, по крайней мере, не ставит преград творчеству, как это было во времена молодости Макаревича. Люди, сформировавшиеся в 70-е годы, прекрасно понимают, что жизнь в стране может быть гораздо хуже, чем сейчас, а потому идут на компромисс с властью. Делается это осознанно и, в общем-то, не противоречит неприятию брежневского тоталитаризма, которое было характерно для того же поколения в прошлом.

Семидесятники в целом приняли путинскую систему в качестве наименьшего зла и хотели бы в ней существовать, однако, как всякий авторитарный режим, не желающий учитывать интересы различных элитных групп, режим нынешний стал ссориться даже со своими первоначальными сторонниками.

Сначала он маргинализировал широкий круг тех, кто хотел принимать участие в управлении страной (от Березовского и Гусинского до демократов из «СПС» и «Яблока»). Затем застращал бизнес, который во времена дела Ходорковского понял, что может в любой момент потерять абсолютно все. Позднее высоким уровнем коррупции и торможением всяческих реформ режим отвратил те слои интеллигенции, которые думают не только о текущем доходе, но также о том, смогут ли благополучно жить в России наши дети. И вот, наконец, настал момент, когда даже у аполитичной части интеллигенции возникли с режимом стилистические разногласия (если воспользоваться выражением Андрея Синявского).

До какого-то момента нынешние правители страны рассматривались, скорее, в качестве тех, кто не дает жителям Холуево с их свиными глазками и пустыми головами навязать жлобство интеллектуалам. А с какого-то момента правители, наоборот, стали рассматриваться в качестве тех, кто стремится сделать холуевского обывателя примером для подражания столичной интеллигенции.

Мне кажется, что люди типа Андрея Макаревича сегодня чувствуют, как наших детей ставят перед выбором: либо превращайся в холуевского обывателя, либо проваливай вон из России. Поскольку нынешнюю Россию под громкие разговоры о модернизации все больше превращают в одно большое Холуево. Если ты – не холуй, то вряд ли преуспеешь в жизни. Конечно, человек с чувством собственного достоинства может оставаться внутренне свободным человеком даже в несвободной стране. Но ведь подобную судьбу выбирали многие честные люди и в брежневские годы. А если так, то в чем же ценность нынешнего режима по сравнению с позднесоветским?

В начале нулевых различия между ними были очевидны для подавляющего большинства. Сегодня же они очевидны лишь для тех, кто ценит, прежде всего, мир товаров. Впрочем, таких большинство. Но для тех, кому важны ценности более широкого плана, режим оказывается мало приемлем.

Нет, эти люди не пойдут, конечно, на баррикады. Им есть пока, что терять. Но они не пойдут и на Васильевский спуск. Пусть для режима поют холуи со свиными глазками и пустыми головами. Пусть то действо, которое когда-то воспринималось как празднество в честь новой России, воспринимается сегодня как «Балаган с марионетками» имени XXV съезда КПСС.

Дмитрий Травин