Могучий, Бархатов, Шишкин, Исаев: «Мы требуем убрать наши имена из проектов продюсера Олега Чеснокова» (фото)

Сегодня четыре именитых и авторитетных российских театральных деятеля, востребованных и многократно отмеченных престижными профессиональными наградами в России и за рубежом, – режиссеры Андрей Могучий и Василий Бархатов, художники Александр Шишкин и Максим Исаев – обратились в редакцию «Фонтанки», чтобы сделать официальное заявление: полностью отмежеваться от двух ими же некогда созданных спектаклей – «Кракатук» и «Аврора» компании «Кракатук», которые в течение всего лета прокатывались в шатре у СКК «Петербургский». Заявление сопровождалось комментариями и пояснениями и неожиданно вылилось в чрезвычайно актуальный для современной театральной ситуации разговор, который должен и будет иметь продолжение.

Василий Бархатов, режиссер-постановщик спектакля «Аврора»: Мы довольно долго обсуждали друг с другом ситуацию, сложившуюся в результате нашего сотрудничества с продюсером Олегом Чесноковым и его компанией «Кракатук». Мы – каждый в отдельности – пытались обсудить с Чесноковым тот вопрос, что он без нашего ведома вносит изменения в наши спектакли, но при этом продолжает использовать в рекламных целях наши фамилии, что крайне неприятно.

Александр Шишкин, художник-постановщик спектакля «Кракатук»: Поскольку в нашей стране не соблюдаются слишком многие права – в частности, права социальные, – я считаю, что единственное, что можно сделать, если нарушены мои права как художника, – это выйти из проекта, снять свое имя, чтобы его не использовали в рекламных целях.

Максим Исаев, художник-постановщик спектакля «Аврора»: А мое имя и так нигде не стоит, так что и снимать нечего, ни на одной афише оно не напечатано. Более того, со мной даже договор не был заключен. Продюсер Олег Чесноков – он же фокусник профессиональный, иллюзионист. И, видимо, он эту первую профессию включает, когда ему нужно. Я шучу, конечно, но всякий раз, когда дело доходило до договора, и я подходил к Олегу с ручкой и бумагой, всё это как-то оттягивалось и растворялось само собой. Так он и уехал. Но я признаю, что это моя вина, конечно. Мы – художники – сами тут должны проявлять ответственность и здравомыслие.

Андрей Могучий, сценарист и режиссер-постановщик спектакля «Кракатук»: На самом деле, Макс, наше дело – заниматься тем, чем мы занимаемся, я не думаю, что должен следить за продюсером – сделал он что-то или не сделал. С другой стороны, как правильно сказал Шишкин, у нас в стране с соблюдением прав вообще проблемы. То, что наши имена не появляются на афишах, – это, кстати, тоже нарушение (у меня в договорах черным по белому написано, что мое имя как режиссера и сценариста должно быть указано на афишах), потому что это как раз и является одним из юридических доказательств, что авторы спектакля – мы, а не кто-то другой. Афиша – это документ. Кстати, многие считают, что я сильно «приподнялся» на этом проекте, ну так вот, пользуясь случаем, хочу сказать, что за 8 лет существования проекта ни разу не получал оговоренных договором авторских отчислений за сценарий, написанный к спектаклю «Кракатук». Насколько я знаю, Шишкин как художник-постановщик – тоже.

Но сейчас я нахожусь здесь не потому, что наших имен нет на афишах, и не потому, что мы не получаем авторских отчислений, и даже не потому, что художественная целостность спектакля нарушена и спектакль изменился до неузнаваемости, с тех пор как мы его сделали (в этом смысле, сегодняшняя ситуация с продюсерами в плане их отношения к художественному произведению запредельная). С этим ничего уже не поделаешь, и я уж давно смирился с этим. Главная неприятность в том, что, когда Олегу (продюсер Олег Чесноков. – Прим. ред.) удобно не упоминать наши имена, он их не упоминает, когда же становится коммерчески выгодно вспомнить про нас – наши имена тут же используются в рекламных целях. Во всяком случае, мое имя и имя Васи Бархатова. Я это слышал лично – по радио и в метро. То есть под моим именем сейчас рекламируется продукт, к которому я давно не имею никакого отношения.

Максим Исаев: Нарушение лично моих прав происходит даже на уровне афиши. Тот художественный образ, который создавал я, не имеет никакого отношения к тому, который рекламируется. И костюмы были другие, и не было этой руки железной. Во всех проектах, где я работал до сих пор, – и в России и за границей – афиши утверждал я. И это правильно, так как художник создает визуальный образ спектакля и несет за него ответственность.

Андрей Могучий: Я понимаю, что бороться с этим трудно. Хотя я думаю, что есть несколько путей отстаивать свои права. Я о них не буду сейчас распространяться, потому что это тема круглого стола на тему авторских прав художника в широком смысле, который, надеюсь, мы организуем. Единственное право, на осуществлении которого я сейчас настаиваю, – это вообще убрать свое имя из проекта, связанного со спектаклем «Кракатук». И категорически не использовать его в качестве рекламы. Это мое официальное заявление продюсеру Олегу Чеснокову.

Александр Шишкин: Я присоединяюсь к Андрею Могучему.

Василий Бархатов, Максим Исаев: Мы требуем того же, но относительно проекта «Аврора».

Андрей Могучий: Мы все вчетвером не хотим подписываться под теми продуктами, которые сейчас показываются в Петербурге и неизвестно где еще будут показываться от имени компании «Кракатук».

Жанна Зарецкая, театральный критик, руководитель отдела «Культурная столица» интернет-газеты «Фонтанка.ру»: Я не берусь комментировать вышесказанное, но уверена, что эта конкретная ситуация – отличный задел для будущего круглого стола, который мы проведем в редакции в ближайшее время, пригласив различных экспертов – специалистов по авторскому праву. Я приглашаю также читателей «Фонтанки» высказывать в комментариях к материалу свои мнения и предложения по поводу заявленных здесь проблем. Они будут учтены при подготовке и проведении круглого стола под условным названием «Проблемы авторского права в театральной России».

Андрей Могучий: Я призываю принять участие в этом круглом столе еще и московских коллег – режиссеров Кирилла Серебренникова и Дмитрия Крымова. Эти темы мы с ними недавно обсуждали при личных встречах. Я настаиваю на том, что мы должны проговаривать проблемы взаимоотношений художников с продюсерами в широком смысле.

Жанна Зарецкая: У меня есть единственный вопрос – чтобы подытожить ваши спонтанные выступления и дать пищу для размышления читателям. Каждому из вас доводилось работать в Европе. Как там обстоят дела с авторскими правами режиссеров, художников?

Андрей Могучий: Мне, наверное, проще ответить на этот вопрос, потому что я работал, в том числе, и в репертуарных театрах. То есть не просто разово получал гонорар за осуществленный проект, а имел с театром продолжительные юридические отношения. Например, в польском законодательстве театральный художник и режиссер не имеют авторских прав, имеют их только сценарист, композитор, может, кто-то еще, не знаю точно. И авторские права там соблюдаются чрезвычайно жестко – я это говорю как автор сценариев к нескольким своим спектаклям.

Что касается другой стороны вопроса – то я могу сказать, что работа над спектаклем там не начинается, пока театр не определяет всех основных позиций взаимоотношений с режиссером и другими авторами, которые участвуют в проекте. Если права нарушаются, театр платит гигантские штрафы. Я не очень в курсе того, как эта система устроена, но на своем опыте знаю, что она работает. Когда я ставил репертуарные спектакли в Польше, у меня были два-три ассистента режиссера, которые обязаны были следить за художественной целостностью спектакля. Кроме того, театр, согласно договору, обязан меня приглашать в случае гастролей или возобновления спектакля. И они приглашали и оплачивали мой приезд, а если я не мог приехать, я подписывал бумагу, что доверяю своим ассистентам – которые, кстати, не работают в этом театре, а являются сторонними, независимыми наблюдателями. То есть мое право следить за художественной целостностью спектакля театром полностью обеспечивается.

У нас – я имею в виду сферу театра, в кино дела обстоят значительно лучше – культура юридических отношений чрезвычайно низкая. В том числе, и культура договоров – их зачастую никто из режиссеров и не читает. У нас нет системы агентов, агентств, представительств, поэтому когда дело доходит до общения с продюсерами, мы, художники, оказываемся на их территории. Мы в этом деле – любители, а они – профессионалы. Поэтому они всегда побеждают. Я вижу выход в создании системы агентств. Думаю, уважение к художникам со стороны продюсеров возникнет только тогда, когда появится ощущение силы с нашей стороны. Почему я обо всем этом так подробно здесь говорю? Потому что пока не будут решены эти правовые вопросы, под угрозой будет главное право художника – создавать художественный некоммерческий продукт, который наименее защищен. Вот Максим Исаев в начале нашего разговора привел очень показательный пример: он создал визуальный образ, а продюсер ради коммерческого успеха может запросто к нему что угодно пририсовать. У наших продюсеров сейчас нет понимания самых элементарных вещей. Того, что если я, к примеру, купил картину Пикассо, то могу выставить ее на выставке, могу не выставить, могу спрятать, могу продать или выкинуть, но я не могу к ней ничего пририсовать. Большинство продюсеров в России этого не понимают

P.S. Телефонный комментарий продюсера спектаклей «Кракатук» и «Аврора» Олега Чеснокова: «Это тема долгого разговора, а я сейчас нахожусь за границей и мне не очень удобно разговаривать. Поэтому буду краток. Я плохо понимаю, что называется авторскими правами режиссеров, имея в виду Могучего и Бархатова, – официально у режиссеров нет авторских прав. Что же касается сценариев и работ художников, то тут я ничего не менял и даже не понимаю, о чем идет речь».

Жанна Зарецкая,
«Фонтанка.ру»

О других театральных событиях в Петербурге читайте в рубрике «Театры»