Василий Герелло: Мы с гаишниками из одного теста… (фото)

Знаменитый оперный баритон, солист Мариинского театра, народный артист России Василий Герелло – в жизни человек невероятно доброжелательный, позитивный. Со всеми обходителен, отзывчив, даже ласков, всегда с юмором… Интересно, а за рулем своего грозного «Рендж Ровера» звонкоголосый певец столь же доброжелателен и дружелюбен к другим водителям Петербурга?

- Василий, расскажите про своего стального коня! У вас ведь последний «Рендж Ровер»…

- Да, самый новый - 510 лошадиных сил. Не конь, а целый табун!

- Почему вы остановили свой выбор именно на этом автомобиле?

- Он похож на английского аристократа. Для парня, родившегося в украинском селе, – то, что надо. (Смеется.) А если серьезно, то он подходит мне по характеру, там ведь большая мощность, а я это люблю. Мне, правда, иногда и этого не хватает. Хотя где тут, в Питере, гонять? Но если вижу впереди себя километров десять пустых, то с удовольствием жму на газ (да простят меня гаишники!), включаю спортивный режим и получаю полный кайф от вождения, да и вообще от жизни!

- Сколько же вы можете выжать на этих «пустых» десяти километрах?

- На Выборгском шоссе однажды разогнался до 230-ти… Это было почти ночью, хотя и тогда опасно – может зверь какой-то вылететь или «человеческий зверь» без фар ехать. Так что я свои эксперименты со скоростной ездой берегу для западных автострад. А продолжая разговор о выборе, скажу, что люблю джипы. Удобно, все-таки не паркетник – может проехать любые наши трамвайные пути, камушки, ямы, которых по весне в Питере предостаточно.

- Вы часто меняете машины?

- В идеале, машину нужно менять через два года. Это, конечно, не относится к раритетным и столетним автомобилям, на которых уже особо не поездишь, а будешь только пыль сдувать. В нашей стране машинам особенно тяжело: у нас и зимы такие страшные, и дороги, и гаражи. Поэтому за любой машиной нужен глаз да глаз, нужно постоянно следить, проверять, как и что, помнить, что мы не в Баварии и даже не в моих родных Черновцах. Хочешь не хочешь, у нас совсем другая жизнь. Хотя я, меняя машину, всегда отдаю почти новые. Тот, кто берет у меня машины, доволен, благодарит за идеальное состояние. Я просто не могу отдать плохую машину, не такой у меня характер. Отдаю обычно друзьям, знакомым, не в чужие руки, причем за нормальную цену, я совсем не жадный.

- Можно сказать, что машина становится вашим другом за два года?

- Считайте, это мой кабинет, я езжу в нем, говорю о каких-то делах, в том числе и не для посторонних ушей. Хотя, кто его знает, "жучки" можно везде воткнуть. (Смеется.) Но я не политик, не мафиози, всего лишь баритон – что я могу сболтнуть?! Разве что выдать секретное расположение ноты «до» и ноты «ре»…

- Помню, вы мне однажды рассказывали, что, когда у вас случился пожар в петербургской квартире, то, оставшись без крова, ночь вы провели в машине…

- Точно, так и было! Там нашел хорошую кровать. Нанервничавшись, спал, как убитый. Я тогда понял, что в машине можно еще и жить. Потом по ТВ увидел сюжет о том, что люди реально живут в своих «запорожцах» и «жигулях»... Конечно, не дай бог кому пережить тот пожар, который я пережил (квартира выгорела подчистую!), да и спать на колесах не стоит, но я понял, что машина – мой настоящий друг, моя опора и мой тыл.

- И все-таки почему вы не пошли в отель, к друзьям?

- Я не хотел вызывать у людей жалость. Из квартиры ведь украли еще и деньги, я все потерял в один миг... «Ах, бедный Вася, как тебе не повезло!» А машина была моим островком, моей личной территорией, мне там было уютно и тепло. И я быстро восстановился, потому что мужчина не должен нюни распускать. Как говорят: «Что сгорело, то не сгниет». За два месяца я сделал ремонт себе и соседям, работал, как вол, все восстановил и даже приумножил. (Улыбается.)

- Вы даете своими машинам имена?

- Нет, я не сумасшедший.

- А многие дают ласковые имена…

- Хотя я тоже про «Рендж Ровер» говорю: «Мой Уазик». Некоторые спрашивают: «Какая у тебя машина?» - «У меня Уазик, сейчас заведу и поеду!»

- У вас есть машина мечты?

- Ой, слушайте, я мечтаю совсем о другом: о том, чтобы жить на всю катушку, дышать полной грудью, радоваться, не обижать никого. А все, что материальное – машина, деньги, драгоценности, - от этого мне, взрослому мужчине, как-то стыдно фанатеть. Машины приходят и уходят, а душа вечна. Никто же не знает, что завтра будет? Иногда так шандарахнет, что скрутит в одночасье самого крутого парня… Главное - жить по-человечески, по совести на этой земле, а Бог воздаст тебе за твои поступки, дела и мечты. Он все видит. Есть много ребят, что мечтают-мечтают, тужатся, пыжатся, но ни черта при этом не имеют.

- «Водитель Петербурга» недавно общался с вашим другом - итальянским дирижером Фабио Мастранжело - и выяснил, что тот, живя в Петербурге, предпочитает практичные машины. А вы любите навороченные автомобили?

- Нет, я не сноб. Перепробовал почти все марки, но сейчас мне комфортно в «Рендж Ровере». Ездил на семерке «БМВ», и на X5, на X6, на «Ауди», на 200-м «Крузере Тойота». На «Хаммере» ездить просто катастрофа! Это же танк! Точнее, такой пластмассовый грузовик.

- Вы не расстраиваетесь, что «Хамммер» приказал долго жить?

- Туда ему и дорога! Если мы боремся за то, чтобы цветочки росли, то надо тормозить эту гадость. У него огромный двигатель, который пожирает бензин литрами. Правда, мой тоже ест немало, но я стараюсь заправляться хорошим бензином. Хотя черт его знает, где в Питере хороший бензин, на наших-то подозрительных заправках…

- Большую часть времени вы проводите на западных гастролях… Когда возвращаетесь в Питер, что удивляет вас как автомобилиста?

- Бесконечно удивляют подрезания и неуважение на дорогах. Для меня хуже нет, когда ты показываешь поворотником, что хочешь перестроиться, а тебя не пускают. Хотя, конечно, меня пускают, но я вижу, что многих не пускают.

- А вас пускают из-за навороченной машины?

- Да, большая машина, страшновато не пустить: «Какой-нибудь придурок за рулем, лучше не связываться!» Но, когда не пускают, когда нет уважения на дорогах, то это катастрофа. К сожалению, мы все еще остаемся дикими людьми, и агрессия проявляется не только в семьях, дома, на работе, но и за рулем. Здесь многие «оттягиваются по полной», потому что у тебя педаль газа и руль, и ты уже думаешь, что самый главный. Это неуважение нужно искоренять! Когда человек показывает поворот или просит его пропустить, нужно обязательно пропускать, потому что все равно ты дальше не уедешь, все равно всем в одной пробке стоять.

Еще мне кажется, что наши люди до конца не научились ездить правильно. У меня стойкое ощущение, что Правила дорожного движения мало кто знает до конца, а многие даже со знаками разобраться не в состоянии…

- Может, просто права купили, а правила не учили!

- Не знаю, не буду наговаривать. Но мне кажется, что в голове у людей нет правил, вот этих человеческих правил, понимаете? Понятно, что есть светофор и нужно остановиться, но есть еще другие правила, человеческие – например, надо пропустить пешехода, хотя никто не хочет. Если я пропускаю пешехода, то с другого ряда автомобиль мчится так, как будто мечтает его убить, как будто мы не на дороге, а на охоте, идем на оленя. Вот она - наша общая культура. Увы, в 1990-е годы, когда развалился Советский Союз, мы многое потеряли. Тогда концертные залы и театры опустели, библиотеки позакрывались, на ТВ исчезли культурно-познавательные программы. Вот и выросло малокультурное поколение. Хотя сейчас ситуация меняется. Мне приятно, что в этом и моя частичка, потому что часто хожу по университетам, институтам, пою просто так, даю благотворительные концерты. Когда поешь вживую достойный репертуар, сердце любого человека растает. Слава Богу, что 18 - 20-летние ребята приходят в оперу, слушают классическую музыку. Вот они, мне кажется, никогда не будут нарушать Правила дорожного движения. Те люди, что читают приличные книжки, смотрят хорошие фильмы, ходят в филармонию, в Мариинский театр – вот из них выйдут достойные водители Петербурга. Ведь все в этой жизни взаимосвязано…

- Как вы реагируете на проявление хамства на дороге?

- А никак! Есть такое выражение: «Уступи дорогу дураку». Я всегда уступаю ему дорогу, потому что если ты хамло – езжай с Богом, езжай своей дорогой. Всегда думаю: «Боженька, дай ему ума, иначе он убьет и себя, и других. Только ума!»

- Неужели никогда не было такого, что кто-то вас так завел, что вы выскочили из машины и давай ругаться, кричать?

- Хотелось, конечно, отвести душу, тем более рявкнуть я могу так, что стекла полопаются! Но я сильный человек, мужчина, а значит, могу задержать в себе эту агрессию. Просто мне жалко: не дай Бог что-то случится. Не с железом, а со здоровьем людей. Почему какое-то хамло должно нас убивать? Кто дал ему это право – никто! Если он не умеет ездить, его надо срочно изолировать от автомобиля и от нас. Пусть едет на метро, в общественном транспорте. Хотя в общественном транспорте тоже люди хамят, нервничают, ругаются друг с другом...

- Вам попадались гаишники, которые пытались попить вашей кровушки?

- Никогда! Они все нормальные ребята, мы из одного теста. Вы что думаете, что они из другой страны? Или из другого общества? Так же едят колбасу, хлеб, сметану. Просто у них власть, а у нас руль. Мы думаем, что мы главные, а они уверены, что они. Вот тут культура и зарыта – и вождения, и поведения. Возможно, такие наглые и борзые хлопцы-гаишники и существуют, но мне никогда не попадались. Я изначально настроен на то, что в ГАИ и ДПС – замечательные и хорошие ребята. Так что я им через «Водитель Петербурга» шлю огромный привет, особенно Сергею Ивановичу Бугрову – он замечательный человек, который к тому же любит музыку. Я ведь являюсь членом общественного совета при ГУВД, так что я некий контрольный орган между гаишниками и водителями.

- Стало быть, вы одинаково доброжелательный человек и в жизни, и на дороге!

- Абсолютно такой же. Еще в те времена, когда никого не пропускали, я старался всех пропускать. На меня пешеходы смотрели, как на придурка. И сзади сигналили: «Ты что, совсем сдурел? Остановился на своем «Мерседесе» перед зеброй и пропускаешь их, ну ты, лох!» Я пытался ответить: «Ребята, ну подождите, посмотрите, как приятно. Человек прошел, а мы – жух, и поехали!» Иногда даже пешеходы на меня ругались, пальчиком угрожали, думали, что я подшучиваю над ними, издеваюсь. Я ведь еще стараюсь рукой показывать всегда: «Пожалуйста, дорогие мои, проходите!» Сейчас пешеходы наглее стали. Особенно на зебре это чувствуется, и, хочу сказать, это небезопасно, здесь надо быть сверхбдительными. Хамства не занимать ни тем, ни другим. Но все должны понимать, что железо убивает, оно не щадит никого. Так что, ребята, давайте жить дружно, быть разумными существами, бдительными и неагрессивными. Побольше доброты и уважения - не к себе любимому, а к другим.

- Что вы имели в виду, говоря о наглости пешеходов?

- После принятия закона они стали лезть прямо под колеса, перебегать неправильно. Бывает, натянет капюшон и шагает, как партизан, ничего не видит. А еще и в наушниках! Ну и мобильники! В руках и пешеходов, и водителей это ужас. Телефон отвлекает, а если еще какой-то конфликт, серьезный разговор... Вообще, за телефон за рулем надо жестко карать. Я за то, чтобы резко увеличить штрафы! Даже громкую связь надо запретить!

- Вы слушаете музыку в салоне?

- Если слушаю, что-то легкое. Джаз, популярную классику. Но не попсу, потому что меня раздражают электронные голоса.

- А за рулем не поете?

- Пою, но редко. Бывает, когда нет времени толком распеться перед репетицией, тогда машина становится рабочим кабинетом.

- Тема дороги присутствует в вашем творчестве?

- Есть замечательные песни военных лет, которые с удовольствием исполняю на концертах в честь Дня Победы. Люблю песенку фронтового шофера: «Эх, путь-дорожка фронтовая, не страшна нам бомбежка любая…» Хорошая песня «Эх, дороги, пыль да туман, холода...». А какая озорная, замечательная мелодия «Крепче за баранку держись шофер». Но это все песни советского времени. Сейчас что-то не слышно таких красивых мелодий и стихов.

- А в опере тема автомобилей не затрагивалась?

- Оперу про автомобилистов пока никто не написал. Но у нас в Мариинке ставился «Фальстаф» Джузеппе Верди, по мотивам пьес Шекспира, и я там пел партию Форда. Спектакль был экспериментальный, в постановке Кирилла Серебренникова. Так мне даже дали машину «Форд», чтобы я выезжал на сцену, как мафиози. Машина была, конечно, не новая, дымила, чадила, но я все равно боялся, как бы не угодить в оркестровую яму!

- Считается, что классические певцы, музыканты – какие особые люди, воздушные создания! А много среди ваших коллег автомобилистов?

- Был такой замечательный итальянский баритон Пьеро Капучилли, он обожал «Феррари», на ней и разбился. Баритоны еще любят мотоциклы и вертолеты. (Смеется.) Насчет теноров я не в курсе, но баритоны любят шика дать! У нас в Мариинке, если посмотреть на стоянку, огромный парк машин, нынче даже артисты хора или оркестранты ездят на дорогих машинах. Причем парк постоянно обновляется. Маэстро Гергиев на «Мерседесе» ездит. Говорят, что он водит, но я никогда не видел его за рулем, все время с водителем. Он очень занятой человек.

- Вот мы все ругаем водителей Петербурга, а вы в одном из интервью обмолвились, что у нас еще не самое безобразное движение!..

- В Египте, Каире, Тунисе намного отвязней! Вот куда надо ехать учиться в автошколе! Но и в Западной Европе, в той же Италии или Франции, тоже найдете таких хлопцев, что норовят шумахернуть! Дураков и идиотов везде хватает, но не с них же брать пример!

- Когда водите, вы получаете кайф, сравнимый с пением?

- Нет, конечно, потому что пение, музыка – это от Бога. Но и от вождения получаю удовольствие, когда машина хорошо едет, не гудит, не трещит, все стрелочки работают, как надо. В салоне можно чуть-чуть уединиться от всех. Едешь по набережной и видишь, какой красивый у нас город, а если еще и солнышко, как сейчас, весной, – то чувствуешь, что жизнь прекрасна. Я вас уверяю, все будет замечательно. Пройдет каких-нибудь пятьдесят лет, и все водители Петербурга научатся ездить, будут доброжелательными друг к другу!