Свобода «Войны» обошлась в 600 тысяч

Лидера арт-группы «Войны» выпустят из изолятора, как только на депозит суда поступят 300 тысяч рублей. У участника проектов с фаллосом на Литейном мосту и переворачиванием милицейской машины теперь есть временная питерская прописка и работа. Поэтому суд посчитал, что никуда от следствия он не скроется.

Лидера арт-группы «Войны» Леонида Николаева, также известного как Леня Ё, выпустят из петербургского изолятора, как только на депозит суда поступят 300 тысяч рублей. У «художника», участвовавшего в проектах с фаллосом на Литейном мосту и переворачиванием милицейской машины у Михайловского замка, теперь есть временная питерская прописка (жить он будет у друга) и работа — в «Книжной мастерской». Поэтому Дзержинский районный суд 22 февраля посчитал, что по одной из версий представитель современного искусства, а по другой хулиган, никуда от следствия не скроется. За день до этого такое же решение было принято по его соратнику Олегу «Вору» Воротникову.

Полупустые коридоры Дзержинского суда в назначенное время уже традиционно заполняются питерскими активистами «Войны», их можно узнать по яркой одежде, растрепанным волосам и тревожным улыбкам. По зданию суда с визгом бегает полуторогодовалый сын одного из руководителей организации Олега Воротникова — Каспер. Испугавшись окрика пристава, он прижимается к маме, Наталье Сокол, дающей интервью радийщикам. Девушка говорит, что пришла в суд, чтобы внести залог за мужа и поддержать Николаева. Малыш вырывается из рук матери и стучит в закрытые металлические двери, приговаривая: «Папа, папа». Затем, самый юный активист арт-группы, не обращая внимания на вспышки фотокамер, выстраивает на деревянной скамейке дом из конструктора «Лего».

Под вспышки фотокамер в зал суда вводят Николаева — взгляд потухший, руки в наручниках за спиной. Та же бежевая кофта, джинсы, кроссовки, что были на нем, когда суд определял его в изолятор. Молодой человек еле заметно улыбается друзьям и начинает общаться с адвокатами.

Приставы просят отключить телефоны, не смеяться, не шушукаться и не спать (будят задремавшего фотографа — съемка в зале заседания запрещена).

Следствие ходатайствует о продлении срока содержания под стражей — до 24 апреля. Нужно еще два месяца из-за «ряда сложностей», дескать, преступление совершалось в ночное время (в условиях «низкой очевидности»), при малом скоплении свидетелей и т. д. Обвиняемый до заключения под стражу, подчеркнул следователь Алексей Петров, не работал, неоднократно привлекался к административной ответственности, задержан не по месту регистрации, семьи нет, может продолжить преступную деятельность. К тому же до сих пор не все его соучастники задержаны.

О «дерзком и циничном характере преступления» несколько сбивчиво говорит представитель прокуратуры.

Присутствующие соратники «Войны» с чувством превосходства ухмыляются и переглядываются, однако слова Николаева, который решил ходатайствовать об отводе следствия, возвращают их мысли от масштабов «арт-проекта» на землю — в Дзержинский райсуд.

«Чем вам не угодил лично Петров? Что лично он вам сделал?» - допытывается у Лени Ё судья Валерий Тарасов.

«Он работает в службе, финансовое положение которой зависит от исхода моего дела», - запутанно излагает Николаев.

«Если будет признана ваша вина, возмещать ущерб вы будете государству, а не Петрову», - объясняет ему председательствующий.

«ГУВД — заинтересованная сторона, они сами называют себя социальной группой — милицией, то есть пострадавшей стороной», - не унимался молодой человек.

«По-моему, вы путаете одно с другим», - заключил Тарасов.

«Возможно», - согласился Николаев.

Судья предложил обвиняемому пятиминутный перерыв, чтобы адвокаты рассказали ему о юридических нюансах — как только председательствующий удалился, защитники буквально подскочили к оконфузившемуся подзащитному.

После консультации с юристами, выясняется, что Николаев лишь хотел «обратить внимание суда». Он возмущен, что с ним «не производится никаких следственных действий» - дело «искусственно затягивается», обвинение активист считает необоснованным и не видит «ничего такого» в том, что ночь, в которую был задержан, проводил вне дома.

«До заключения под стражу официально не работал», - нехотя признает он (ранее, напомним, адвокаты утверждали, что с трудоустройством у их подзащитного все в порядке).

«И что значит, что у меня нет семьи? Родители, брат — чужие люди, что ли?» - продолжает напирать художник (казалось, этот довод следствия задел его особенно).

Судью же интересовало, какой характер носили административные правонарушения, за которые ранее задерживался обвиняемый.

«Что вы сделали?» - сухо спросил Тарасов.

«Нарушение правил публичных мероприятий», - не без гордости сказал Николаев.

Вступившие в бой адвокаты также жаловались на волокиту и «намеренное затягивание следствия», утверждали, что Николаев хоть и официально не трудоустроен, однако постоянные источники дохода имеет и на свидетелей давления оказывать не собирается.

Защитник Дмитрий Динзе представил суду нотариально заверенное заявление друга москвича Николаева, готового его на время предварительного следствия прописать у себя в квартире. Трудиться в Петербурге лидер «Войны» будет менеджером по продажам в ООО «Книжная мастерская» с окладом в 20 тысяч рублей, заявление о предоставлении рабочего места — в наличии.

Ощущение сюрреализма от происходящего невольно добавил Тарасов — судья сидел на возвышении, его лица практически не было видно, помещение было залито солнечными лучами. В это время общественный защитник, социолог Владимир Костюшев, с трибуны рассуждал об «особом виде искусства». Николаев, по его глубокому убеждению, «в своем творчестве выступает с гуманистических позиций». «Он защищает интересы простых людей, пытается выразить состояние недовольства в обществе. Нельзя человека, который борется за гражданские права, рассматривать как криминального хулигана, - погрузился в размышления эксперт. - Талант Леонида — это талант художника, который не угадает никто — ни следователь, ни искусствовед... Как говорила великая Фаина Раневская, талант — как бородавка — либо он есть, либо его нет".

Судья Тарасов от искусствоведческой лекции откровенно заскучал - подперев рукой голову, он изучал какие-то бумаги на столе. Что уж там — даже самый старательный пристав, грозивший перед заседанием выгонять всех из зала за «хиханьки-хаханьки», за что был прозван собравшимися «самым вредным служащим Фемиды», похоже, не стал вникать в то, что говорила Раневская.

От высокого вновь перешли к судебному — следствие, говорил Петров, на допросе Николаева, отказавшегося от дачи показаний, не зациклено. Возможно, поэтому ему и кажется, что с ним не проводят следственных действий. Кстати, как минимум два раза обвиняемый, имея регистрацию в Москве, уезжал в Петербург для совершения преступлений (родственники даже не пытались его удержать, подчеркнул обвинитель) и, наконец, защита должна быть заинтересована в расследовании, а не в том, чтобы искать промахи следствия.

«В декабре переквалифицирована статья, однако моему подзащитному до сих пор не перепредъявлено обвинение!» - не внял мольбам следователя адвокат Олег Быков.

Судья удалился для вынесения постановления, немногочисленные зрители (скучающие фотографы, «группа поддержки» и пара-тройка журналистов) разбрелась по коридору — играть с Каспером, диктовать новости, пить кофе и делиться впечатления. Часть сошлась на том, что Николаев, дескать, своим ходатайством об отводе следствия сам себе все испортил, другие же напоминали, что в освобождение Воротникова накануне тоже никто не верил. Спустя полтора часа кофе закончился, впечатления от суда тоже.

Еще через минут 10 присутствующие слушали текст постановления, в котором говорилось о затянутости следствия, пытались сдержать апплодисменты, и слушали мелодию на мобильном пристава, который, краснея и извиняясь, пытался выключить звук.

2 минуты фотосъемки, которую выпросили журналисты, прошли под радостные выкрики активистов «Войны» и еле слышный мат фотографов, возмущавшихся тем, что Николаев вместо того, чтобы позировать, делает какие-то записи.

PS: Фоторепортаж из зала суда.

Александра Гармажапова, "Фонтанка.ру"