«Невский экспресс»: на ошибках не учатся (видео)

Первое ЧП, произошедшее с «Невским экспрессом», ничему не научило. Спустя два с половиной года все повторилось, при этом масштабы катастрофы увеличились. Прежними остались номер поезда, система охраны ж/д путей и неумение власти справляться с паникой мирного населения. Среди роковых «новинок» - непроходимость подъездных путей к месту трагедии, уменьшающая шансы выжить. Сколько нужно человеческих жертв, чтобы понять, что железную дорогу необходимо охранять?

Корреспонденту «Фонтанки» довелось стать свидетелем, как зарождается паника. 27 ноября, 23:00, Московский вокзал. Сначала было очевидно, что информация о новом крушении «Невского экспресса», которая уже просочилась в прессу, еще не стала достоянием широкой общественности: невозмутимые милиционеры, прогуливающиеся по залам, спокойные пассажиры, ожидающие отправления. И только информационное табло намекало окружающим на неладное, сообщая, что поезд №166 опаздывает «по техническим причинам». Постепенно обстановка стала нагнетаться: кому-то позвонили родственники или знакомые, кто-то услышал последние известия по радио.

Минут через 10-15 пассажиры группами и по одиночке стали подтягиваться к дежурному по вокзалу, справочной, а также пунктам возврата билетов. Еще пара минут - и образовалась очередь. «Я не сяду в поезд, который может просто не доехать», - поделилась с корреспондентом «Фонтанки» одна из решивших сдать проездной документ. «Мой поезд должен был отправиться почти час назад, - сказал другой, - мне просто нет смысла уже ехать, я ничего не успею».

О масштабах катастрофы на тот момент никто еще ничего достоверно не знал. Позже кассы петербургских вокзалов буквально атаковывали граждане - задержки начались не только на Московском вокзале.

Корреспонденты «Фонтанки» этого уже не видели - они ехали к месту ЧП.

Для того, чтобы найти дорогу к месту крушения, пришлось изрядно покружить по пограничным территориям Новгородской и Тверской областей. Карта оказалась не помощником. Десятки телефонных звонков коллегам, расспросы местных жителей привели-таки к деревеньке Лыкошино, ставшей печально знаменитой после этой трагедии, унесшей жизни 26 людей. После нескольких десятков километров по разбитой асфальтовой дороге, машина уткнулась в кордон милиции. Стражи порядка указали на высокую насыпь и сообщили, что до места происшествия четыре километра по путям. Другой дороги нет.

Как выяснилось уже потом, дорога все же есть, вот только назвать ее этим словом вряд ли повернется язык: сплошное месиво из грязи и мокрого песка. Машины то увязали, то скользили по жиже, грозя съехать на обочину. Однако именно по этому пути медики и спасатели вывозили пострадавших. Как поделился главный врач одной из местных больниц, «это просто чудо, что мы вообще туда «доплыли», да еще и обратно выбрались».

Пока журналисты шли к месту по одному пути железнодорожного полотна, в это время по другому начал движение состав, который должен был забрать тела погибших. Останки, вопреки сложившемуся «стандарту», были упакованы не в специальные мешки, а завернуты во что смогли найти в суматохе (кого-то в пакет, другого спешно обернули попавшимся под руку одеялом). На путях в нескольких десятках метров от места аварии лежали 17 тел и два объемных мешка с фрагментами.

А в это время напротив указателя «ОП 284 км» вовсю работали следователи и сотрудники спецслужб. Милиционеры обеспечивали охрану места происшествия, взяв его в кольцо. Между журналистами и стражами порядка началось обычное для таких ситуаций противостояние: одним нужно было пройти, другим - не пустить. Трое сотрудников информагентств, по словам милиционеров, были уже задержаны, - это несколько остудило пыл. Стало очевидно – напролом не получится.

После двух часов лазания по кустам и буреломам, СМИ неожиданно были допущены к месту трагедии. Отснявшись, корреспондент «Фонтанки» поинтересовался у сотрудника спецназа, с чего это вдруг для прессы «дали зеленый свет».

«А его никто и не давал. Вы просто уже достали, - ответил спецназовец и добавил: - Сняли – уходите, не гневите Бога».

К часу дня основные следственные действия уже были завершены, с рельсов начали убирать искореженные вагоны, а рабочие приступили к восстановлению железнодорожного полотна. Ремонтные бригады сменяли друг друга, пока одни работали, другие курили и грелись у костра, обсуждая мощность взрыва, мол, вон как вагоны разворотило. «Я на первом «Невском экспрессе» насмотрелся», - буркнул один из них.

Тогда, в августе 2007-го, при подрыве «Невского экспресса» обошлось без жертв. Сразу после ЧП исполняющий обязанности начальника ОЖД Анатолий Краснощек заявил о необходимости усилить охрану железной дороги, связывающей две столицы: "вместо прежних трех проверяющих на каждые пять километров пути будет пять, а то и шесть человек". Более того, он заявил о намерении ОЖД поставить свои объекты под постоянное спутниковое наблюдение. О тех грандиозных планах на «втором «Экспрессе» не обмолвились ни словом. По-прежнему вдоль полотна стоят те же самые заборы, к которым было много претензий во время первого ЧП, преодолеть которые под силу даже ребенку.

Юлия Никитина, Ксения Потеева, «Фонтанка.ру»