«Мыльные ангелы»: Много шума. И ничего

Театр имени Комиссаржевской открыл 58-й сезон спектаклем «Мыльные ангелы», поставленным Александром Морфовым по пьесе кубинского драматурга Эктора Кинтеро. Премьеру обещали еще летом, но все переносили и переносили. Видимо, по причине сильной занятости главного приглашенного режиссера Комиссаржевки в столице - нынче Морфов гораздо чаще работает там, чем в родном театре.

Понять его можно - столичные масштабы с нашими несравнимы, и сам Марк Захаров, говорят, видит в Морфове преемника. Но пока условия петербургского договора болгарин выполняет - за сезон выпускает не менее одной постановки. Очередной и стали «Мыльные ангелы», получившие такое название в последний момент - до недавнего времени спектакль назывался "Тощий приз", как, собственно, и пьеса.

Действие ее разворачивается в 50-х годах прошлого века, накануне революции, в нищем квартале Гаваны. В разваливающемся доме коротает дни супружеская пара Октавио и Илуминаде. Он (Сергей Бызгу) - бывший циркач, рефлексирующий и хронически склонный к суициду, она (Маргарита Бычкова) - бой-баба с накладными попой и животом (привет «Лицедеям»!), химической завивкой и в пиджаке советской проводницы, когда-то тоже циркачка, а ныне работница автопарка. Он, отлученный женой от цирка, страдает и регулярно травится и вешается, в связи с чем видит ангела, которому так и не удается увести героя в рай. Она ведет доброжелательно-активный образ жизни, заключающийся в суете, болтовне с соседями и участии в их личной жизни. Еще у главной героини есть сестра (Кристина Кузьмина), пытающаяся стать актрисой, но дальше стриптиз-клуба не дошедшая. Неудачи в карьере приводят ее к родственнице. Понятно, что денег нет ни у кого. Но в один прекрасный момент в куске мыла Илуминаде находит лотерейный билет (вот он, мыльный, он же тощий, приз) и выигрывает дом с обстановкой.

По этому поводу все соседи ликуют, выпивают, поют и танцуют. И это, пожалуй, лучшие моменты спектакля, напоминающие одновременно и латиноамериканские сериалы, и фильмы Кустурицы. На сцене даже присутствует вносящий заметное оживление небольшой музыкальный ансамбль (тоже любимый режиссерский ход Морфова). Смотреть на всю эту вакханалию забавно, мыслей при этом она не вызывает никаких. Так же как и забавно смотреть на прознавших о выигрыше и завалившихся на постой родственников Илуминаде в лице многодетной и вновь беременной кузины и ее маразматической свекрови - хулиганствующую бабулю в инвалидном кресле феерично играет Анатолий Горин. Глядя на его героиню, понимаешь, что никакая актриса так бы эту роль не сыграла, да и вряд ли бы вообще согласилась играть. Умиление вызывают и дети, соответственно детей и играющие. Режиссер сумел построить и их, да так, что они смотрятся абсолютно органично и не разрушают хорошо отлаженный механизм спектакля - впрочем, дети на сцене всегда вызывают умиление. В общем, главная героиня облагодетельствует всех, а сама с мужем уедет в новый дом. На этой радостной ноте заканчивается первое действие.

Со вторым все оказывается сложнее: тут начинается мелодрама, и даже местами - драма, к которой явно не готовы ни создатели спектакля, ни зрители, хотя с самого начала и догадывающиеся, что с выигрышем все будет не слишком успешно, но абсолютно не готовые воспринимать духовные терзания главных героев. А терзания все нарастают: и муж-то героиню не любит, и она-то его жизнь загубила, и выигранный дом порушил ураган, и облагодетельствованные родственники не хотят пускать обратно, и сестра героиню бросает, окончательно уйдя на панель, и соседи оказываются черствыми людьми, равнодушными к чужой беде. Но, видимо, слишком уж старалась хорошая актриса Бычкова создать образ этакой клоунессы с советским прошлым, а не менее хороший актер Сергей Бызгу - грустного клоуна с богатым душевным миром! Все их страдания как клоунские и выглядят. А уж когда они мокнут на пороге своего бывшего жилища, все это вообще напоминает стихотворную драму под названием «Кошкин дом». Так что моментальный переход к оптимистической трагедии, выражающийся в осознании героиней своей ошибки и возвращающейся вместе с мужем в цирк, где и приютят, и заработать дадут, смотрится как пусть и не совсем мотивированный, но вполне логичный финал. Особенно после показа актерами нескольких по-настоящему цирковых номеров. Ну а чтобы никто не сомневался, что все будет хорошо, в финале голос за сценой сообщает, что так оно и случилось - герои стали успешными цирковыми артистами…

Весь спектакль не покидало ощущение, что Морфов, то ли по причине сильной занятости, то ли все больше ориентируясь на столичную публику, стал клонировать свой авторский стиль. В частности, свое безусловное умение создавать актерские ансамбли. Тем более что пьеса Кинтеро как раз и представляет собой отличный вариант для демонстрации этого умения - почти все действие на сцене присутствуют человек 10-15. И режиссер четко, красиво и виртуозно выстраивает их взаимодействие - никакой путаницы и сбоев, каждый создает образ и ведет его до конца. Но, к сожалению, эта четкость и отлаженность в данном случае отдают какой-то холодной продуманностью и механистичностью и в результате заменяют собой и идею постановки, и возможность сопереживать героям. Да и сама пьеса настолько предсказуема и незамысловата, что вполне бы подошла для какой-нибудь антрепризы. Кинтеро - это явно не Шекспир и Брехт, постановки пьес которых в Комиссаржевке стали однозначным успехом Морфова.

Впрочем, не только пьеса оказалась весьма антрепризной, но и ее сценическая версия, после просмотра которой остается ощущение, что заехала к нам очередная московская сборная команда, только почему-то без медийных лиц, и попыталась развлечь публику, показав комедию ни о чем, но с обязательным хеппи-эндом.

Алиса Иванова,
«Фонтанка.Ру»