Пенсионное удостоверение Копполы

В прокат выходит фильм Френсиса Форда Копполы «Молодость без молодости» - первый за полтора десятка лет и освистанный критиками после прошлогодней премьеры в Каннах. Теперь, наконец, можно понять, почему, и присоединиться к веселому свисту, или наоборот – поаплодировать триумфальному возвращению.

Лысый старик, профессор лингвистики, впадающий в маразм и открыто высмеиваемый учениками (Тим Рот), ударяется в депрессию, и, не закончив труд всей своей жизни, решает покончить с собой. Но аккурат в тот день, когда он собирался это сделать, во время грозы в него попадает молния. Профессор не гибнет, что само по себе удивительно. Но главные чудеса еще впереди – вопреки всем законам природы, с ним происходит мутация, и семидесятилетняя развалина превращается в молодого человека. Этим феноменом начинает интересоваться верхушка Рейха и врач, лечивший Доминика – профессор Станциулеску (Бруно Ганц) – помогает ему сбежать в Швейцарию и там попытаться начать новую жизнь.

Сам факт того, что Коппола, один из величайших режиссеров, снял новый фильм, должен вызывать восторг. Но этот эффект проходит невероятно быстро. Чуть ли не на первых же кадрах (да чего там – уже с прочтением синопсиса фильма) зритель понимает, что автор «Апокалипсиса сегодня» и «Крестного отца» ступил на какую-то совсем не свою территорию. И именно за это пришлось ему терпеть нападки критиков ровно год назад, а вовсе не из-за того, что он разучился, видите ли, снимать кино. Хотя этого стоило ожидать – на минутку, «простой» режиссера длился пятнадцать лет, после «Дракулы» он снял только «Rainmaker» с Мэттом Деймоном и космический триллер «Супернова», и оба фильма толком в прокат так и не вышли. В остальном же Коппола эти годы занимался продюсированием фильмов. И вернулся как раз в тот момент, когда дочь София стала затмевать его в массовом сознании.

Знаете, чем дольше смотришь «Молодость без молодости», тем больше утверждаешься в шальной мысли, что с Копполой случилось ровно то же, что с его героем. То есть где-то неведомая нам, простым смертным, молния по режиссеру шарахнула и – бац - он стал молоденьким. И получил ту самую молодость без молодости. Коппола снимает как дебютант – красиво и неуверенно. Он ищет какие-то новые выразительные средства, но выглядят они на экране и правда - несуразно. Например, герой разговаривает со своей возлюбленной и рассказывает ей о встрече с важной персоной. Коппола этот эпизод снимает так: абсолютно симметрично на экране расположены зеркало и сидящая на стуле героиня. В зеркале отражается Доминик, а между ним и девушкой – огромное лицо шевелящей губами той самой важной персоны. Такого вот «Гринуя для бедных» Коппола «дает» на протяжении всего фильма регулярно, и эти эпизоды светятся совершенно нездешней нелепостью, хочется бежать без оглядки из зала и не пересматривать «Крестного отца» до конца своих дней. И это притом, что сценарий, написанный по мотивам романа классика балканской литературы Мирча Элиаде, предельно ясен и благороден. Но Коппола зачем-то сует красивые, но совершенно никчемные детали и в сюжет, и в кадр.

Доминику придумывает двойника, сюжет как таковой начинает развиваться только на втором часу картины, а вопрос: «При чем тут розы?» возникает после финальных титров и на него никак не найти ответа. Одним словом, от «Молодости» остается совершенно невнятное ощущение, будто тебе рассказали старый анекдот, на самом деле смешной, только с таким количеством запинок и пробуксовываний, что начинаешь зевать.

От «Молодости» и правда, ожидаешь чего-то грандиозного. Потому что все в этом фильме словно специально сделано, чтоб вызывать восхищение – и гениальный (тут – втройне) Тим Рот, и красавица-немка Анна-Мария Лара, и сам Коппола. Но все, как шагреневая кожа, ссыхается, съеживается, и грандиозное возвращение великого режиссера превращается в какой-то неразборчивый лепет. Притом, что Рот здесь на высоте: Доминик – роль для него идеальная, в меру сюрреалистическая, в меру бытовая, позволяющая актеру раскрыться в полной мере. Глупо, конечно, винить Копполу в том, что его триумфальное возвращение не удалось по всем фронтам. Он снял то, что хотел снять, решил измениться и вернуться в кино новеньким, словно в парном молоке искупавшимся. Психологи уверяют, что люди, дожив до кризиса среднего возраста, начинают паниковать, пугаться, что прошло уже полжизни, а ничего толком не сделано – и бегут, чтоб наверстать упущенное, прокалывать пупок, набивать татуировку, молодятся, одним словом, как могут. Так вот с Копполой произошло то же самое – он решил стать другим режиссером и снять другой фильм, не такой, как все предыдущие. Считайте, что он проколол пупок.

Иван Чувиляев,
Фонтанка.ру