Детектор лжи как совесть петербургского бизнеса

Полиграф, он же «детектор лжи», активно врывается в жизнь рядовых и не очень сотрудников частных компаний. Его пользователи обосновывают это стремлением к чистоте бизнеса. Сегодня в Петербурге, если не считать сотрудников правоохранительных органов, работает 21 полиграфолог, большинство – на коммерческие структуры.

Полиграф (или в простонародье «детектор лжи») активно врывается в жизнь рядовых и не очень сотрудников частных компаний. Явление полиграфа в качестве «друга персональщиков» обосновывается его «пользователями» стремлением к чистоте бизнеса. «При приеме на работу я не встречал ни одного резюме, где кандидат написал бы – я лентяй, я воровал, я сидел, - удивляется руководитель Центра детекции лжи Андрей Степанов. - А ведь опасными для фирмы является множество факторов риска – подстава со стороны конкурентов (заслали шпиона), продажа коммерческой тайны, потребление наркотиков, кражи по предыдущим местам работы». Причем «аппаратная проверка», по мнению Андрея Степанова, может быть применима ко всем должностным рангам. «В кадровой безопасности иной раз секретарша обладает большей информацией, чем коммерческий директор, - говорит Андрей Степанов. – А уборщица, которая моет пол в кабинете директора, может вынести и продать конкурентам все, что он кидает в урну, - отчеты и т.д.».

Полиграф – это, собственно, сканирование памяти. «Если у вас есть в памяти событие, которое с вами произошло, я его установлю», - говорит Андрей Степанов. Эта услуга, по мнению специалистов-полиграфологов, более чем востребована на коммерческом рынке Петербурга. Оборот рынка услуг полиграфологов, по данным Андрея Степанова, составляет порядка 400 тысяч долларов в год.

«На сегодняшний день в Санкт-Петербурге наряду с правоохранительными органами работает 21 полиграфолог, - говорит Андрей Степанов. – По два в ФСБ и в ГУВД и один в ГУИНе. Остальные работают на коммерческие структуры». Официально работают четыре фирмы, предоставляющие услуги полиграфа, и еще ряд частно практикующих полиграфологов. «Например, три моих ученика штатно работают в фирмах «Ультра Стар», Вест Телеком и Х-Технолоджи», - рассказывает Андрей Степанов. - Еще полиграфом постоянно пользуется «Евросеть». В большинстве же случаев полиграфологи «приходящие». Такая практика, как правило, наблюдается в фирмах, где очень много потерь или большое количество персонала. «Воруют, - констатировал Степанов. – Особенно в торговых фирмах. Там, где продукты питания, компьютерные составляющие. Да что говорить – железо воруют, мониторы, духи».

Однако полиграф применяется не только при ловле «воришек». Он работает по трем направлениям, одинаково востребованным сегодня в Петербурге: проверка потенциального сотрудника при приеме на работу, периодические кадровые проверки персонала на лояльность в компании и расследование ЧП – утечек информации, убийств, разбоев, краж и т.д. «За 6 лет работы мы вернули заказчиками в общей сложности 2, 5 млн. долларов», - подсчитывает Андрей Степанов.

Услуга эта дорогостоящая. Так называемое скрининговое обследование, или проверка при приеме на работу или на лояльность, стоит от 150 до 200 долларов за человека. Расследование ЧП стоит от 250 до 500 долларов за человека. «Конечно, в городе есть демпингующие горе-специалисты, не понимающие сути самого обследования и предлагающие любое обследование за 50 долларов – огорчается Андрей Степанов. – Они приезжают и за полчаса чего-то делают. А настоящее обследование длится около трех часов». Однако каждую неделю полиграфологам поступают от различных компаний новые заказы.

«Никакого закона об использовании полиграфа нет, он не запрещен, - говорит Андрей Степанов. – А у нас все, что не запрещено, то разрешено». На контактные полиграфы, услугами которых пользуются коммерческие фирмы, даже не надо лицензии. «Единственное, что мы требуем – это письменное добровольное согласие исследуемого. Если есть пять сотрудников и четыре из них соглашаются подписать добровольное согласие, а пятый – нет, он автоматически попадает под подозрение», - рассказывает Степанов. При простом приеме на работу «хозяин – барин». «Те люди, которым нечего скрывать и они лояльны к компании, - все соглашаются», - делится опытом Андрей Степанов. – И отказаться – их право. Как и право работодателя - такую услугу применять. Любая фирма имеет право брать к себе на работу человека, который, конечно, не кристально чист, но не имеет факторов риска, которые впоследствии могут нанести этой фирме серьезный урон».

Однако опрошенные «Фонтанкой» специалисты-рекрутеры в один голос заявили, что не знают, например, топ-менеджеров, которые согласились бы пройти бы исследование на «детекторе лжи».

Во многих компаниях боятся говорить об этом «всуе». В Петербургском филиале фармацевтической компании «Протек», по некоторым данным, использующей в своей работе полиграф, нам сообщили, что никак не будут комментировать этот вопрос.

Так же просто отказались от комментариев в компании «Эльдорадо». Пресс-служба ОАО МТС лаконично сообщила, что «в компании МТС при проведении собеседований с кандидатами подобные методы не применяются», не став оценивать явление полиграфа на коммерческий рынок в целом.

Менеджер по персоналу компании «Спортмастер» Анна Палкина сообщила, что работа с «детектором лжи» практиковалась «несколько лет назад в московском офисе, но уже давно данные методики не применялись».

Интересно, что из «почитателей детектора» среди опрошенных компаний не оказалось ни одного банка. Хотя там-то скопление «денежной массы» максимально. Однако, например, в «Балтийском банке» корреспонденту «Фонтанки» заявили, что полиграф не используют, потому что у них есть достойная служба безопасности и вообще – «людям надо доверять».

Начальник службы безопасности ЗАО «Ультра Стар» Дмитрий Волков сначала отказывался давать комментарии, но когда узнал, что его предшественник был более словоохотлив, немного разговорился и подтвердил, что в компании используют полиграф.

Самыми разговорчивыми оказались в компании «Евросеть». «Наш основной персонал – продавцы, - рассказала Ирина Хабчик, специалист по связям с общественностью Северо-Западного филиала компании. - И когда они находятся в непосредственной близости от денег, нужны надежные люди. А при простом собеседовании определить этого нельзя. Нам не нужны ни наркоманы, ни алкоголики, особенно на таких позициях. Если человек, устраиваясь к нам на работу, не хочет проходить детектор, видимо, за ним есть какой-то грешок». На памяти Ирины Хабчик людей, отказывающихся от полиграфа, в «Евросети» не было. Хотя, по признанию Ирины, процедура эта, конечно, не для слабонервных. Однако «поскольку там не задают вопросы касательно личной жизни, сексуальной ориентации, процедура это скорее формальная», - полагает Ирина Хабчик. Однако в этом случае становится неясным, как же, не залезая в личную жизнь, можно узнать, есть ли у человека проблемы, например, с алкоголем. С моральной точки зрения, по мнению Ирины Хабчик, вопрос использования полиграфа – относительный. «Люди же работают больше 8 часов в день, - рассуждает она. – Однако они получают за это деньги. Так же и тут. Мы соглашаемся на те или иные действия в зависимости от поставленных условий».

На одном из форумов в интернете, активно обсуждающих вопрос проверок персонала на «детекторе лжи», есть мнение одного из «подопытных»: «У нас есть такая игрушка. Опыт только печальный. Восстановить психику людей после этой проверки очень тяжело... 9 из 10 кандидатов после проверки отказываются от работы в компании, хотя одобрены полиграфом».

История вопроса

На российский коммерческий рынок полиграф вышел из недр спецслужб в 1995 году в Москве. В Петербурге он сделал первые робкие шаги в 1997 году. «Эта услуга продвигалась очень тяжело, особенно первые два года, - вспоминает Андрей Степанов. – Народ был неподготовленный. Сначала все шло через своих знакомых, а потом пошла цепная реакция. Наш первый клиент – «Инком-банк», ныне уже не существующий. Там была кража, и они обратились к нам».

«Работать с коммерческими структурами тяжело, - признается Степанов. – В госструктурах нет никакой утечки информации в случае, например, ЧП, а в фирмах обычно к нам обращаются на последней стадии события. Когда случилось ЧП, не помогла ни своя служба безопасности, ни милиция, ни ФСБ. Информация утекает, и все уже все знают – сколько украли, откуда, где лежало и т.д. Уходят так называемые «тонкие признаки», которые дают почти 100% гарантию выявления человека, совершившего кражу».

Наталия Веденеева,
Фонтанка.ру