«Дело Старовойтовой»: пресса – угроза или гарант объективности?

С претензий прокуратуры, высказанных в адрес представителей средств массовой информации, началось сегодня очередное заседание петербургского городского суда по делу об убийстве Галины Старовойтовой. Обвинение в очередной раз обратилось к суду с ходатайством об удалении журналистов из зала судебного заседания - в связи с тем, что средства массовой информации дали голословную оценку показаний свидетеля, озвученных на предыдущем заседании.

В качестве доказательства своих слов представитель прокуратуры Виктория Шувалова сослалась на распечатки публикаций в некоторых сетевых СМИ. По словам Шуваловой, лишь за вчерашний вечер сотрудникам прокуратуры удалось найти в Интернете 1424 публикации о процессе. Впрочем, доказательств необъективности всех найденных статей она не привела, обратившись, тем не менее, к суду с просьбой об удалении прессы с судебного процесса.

Адвокаты подсудимых выступили против ходатайства прокуратуры. «Участие в суде прессы – единственное условие его гласности, - заявил адвокат Валерий Сандальнев. – Эти фамилии (против оглашения которых в прессе и протестует прокуратура – Д.Г.) звучали и раньше, в частности – в интервью самой Галины Васильевны радиостанции «Эхо Москвы».

В качестве еще одного источника информации по делу об убийстве Старовойтовой адвокат назвал книгу «Бандитский Петербург – 2».

В итоге, после длительного и порой весьма эмоционального обсуждения сторонами судебного заседания вопроса о прессе, суд отклонил ходатайство прокуратуры, рекомендовав представителям СМИ максимально объективного освещать процесс.

После этого сторона обвинения вновь приступила к допросу вчерашнего свидетеля – 24-летнего грузчика одного из петербургских предприятий, ранее связанного с охранным предприятием «Благоверный князь Александр Невский». Предметом сегодняшнего изучения в суде стала записная книжка, ранее принадлежавшая свидетелю, в которую он в конце 90-х годов записывал номера телефонов своих знакомых.

Согласно показаниям, данным им в ходе предварительного следствия, среди них есть телефонные номера Ионова, Колчина и телефониста, который инструктировал свидетеля, как нужно устанавливать «прослушку» на линиях связи. Часть телефонов сотрудников «Князя» зашифрована: цифры номеров написаны не в том порядке. Это, по словам свидетеля, было сделано по указанию Мусина, на случай, если свидетель попадет в милицию, и у него «начнут выяснять, чьи это телефоны».

Телефонная книжка также стала субъектом длительной баталии между стороной обвинения и адвокатами, не желавшими признавать ее в качестве доказательства. Для решения процессуальных вопросов, представителям обвинения пришлось брать перерыв, после которого суд согласился с доводами прокуратуры о том, что записную книжку все-таки можно счесть доказательством.

Когда же представитель прокуратуры задал свидетелю вопрос о том, каким образом книжка попала в руки следствия, тот стушевался и, после длительного раздумья, сказал: «Не могу ответить, - будут ущемлены мои достоинство и честь».

Когда вопросы свидетелю стали задавать подсудимые, произошел такой диалог:

- Почему мой телефон в книжке не «перевернут»? – спросил Юрий Ионов.
- Я не мог его запомнить, - ответил свидетель.
- А что нас объединяло? Мы чем-то занимались вместе?
- Мы вместе ничем не занимались.

Уже после обеденного перерыва, на который по просьбе адвокатов были отправлены подсудимые, суд изучил видеозаписи следственных действий с участием свидетеля. Просмотрев запись, адвокат защиты переспросил свидетеля, участвовал ли тот следственном эксперименте добровольно. Свидетель подтвердил, что участвовал по собственному желанию. После чего адвокат поинтересовался, почему на видеозаписи свидетель в наручниках. После некоторого замешательства, свидетель пояснил, что в момент проведения следственного эксперимента находился под стражей, но «по другому уголовному делу».

Дмитрий Гордиенко,
Фонтанка.ру