ПоделитьсяРелигиозные активисты не на шутку взялись за современное искусство. В Москве – свои методы: скандальную выставку "Брань господня" в галерее "Винзавод" закрыли на второй день, потому что кто-то сообщил в полицию о взрывном устройстве. Культурная столица упреждает безобразие за два месяца до его начала: в Петербурге начался сбор подписей против экспозиции под названием ICONS ("Иконы"), которая должна открыться в ноябре.
Причём у нас в борьбе против "неправильных" икон православные объединились с мусульманами под крышей профсоюза. "Фонтанка" проделала путь от Александро-Невской лавры до мечети, наблюдая за удивительной акцией.
У ворот Александро-Невской лавры, не обращая внимания на дождь, очень прямо стояла высокая женщина. С планшеткой. На планшетке – аккуратно разграфлённые листки бумаги. Рядом – плакатики: "Подпиши письмо губернатору против Марата Гельмана!" – требовал один. "Защитим русскую православную церковь от нападок!" – призывал второй… Цепкий взгляд женщины ловил в толпе тех, кто подпишет и поможет.
Осечки у неё нечасто, но случались.
– Я не поняла, под чем должна подписаться, – призналась "Фонтанке" дама, представившаяся как Анна Ефанова. – Меня убеждали подписать, говорили: разве вы не смотрите телевидение, не знаете, что происходит. Говорили о какой-то выставке. Но я не видела её, как я могу против неё подписаться?
Но, как правило, женщина с планшеткой действовала безошибочно. На молодую девушку с рюкзачком едва глянула. С сожалением проводила глазами бабушку в чёрном, которая перекрестилась на выходе и слишком быстро зашагала к площади. К другой, в светлом крепдешиновом платочке, решительно шагнула. С минуту что-то говорила ей, склонив голову и чётко артикулируя. Бабушка смотрела, не мигая. Потом кивнула, покосилась на плакатик про губернатора, взяла ручку и поставила подпись. Взгляд женщины уже искал новую кандидатуру…
Таким образом возле Александро-Невской лавры представители некоего профсоюза граждан России (уже отметившиеся попыткой изгнания оставшихся после Мадонны с Дворцовой), которые "Фонтанке представились как православные активисты, собирали подписи под обращением к губернатору Георгию Полтавченко. Они просят не допустить в Петербурге выставки Icons ("Иконы"), которую планирует привезти в ноябре известный галерист Марат Гельман.
Илья Трусов
Вот мимо активистов идут двое молодых мужчин. Очень торопятся. Женщина с планшеткой подбегает к ним. Почти на лету один за другим мужчины хватают у неё ручку, на ходу ставят росчерки и быстро шагают в арку. Плюс две подписи. Маленького роста старушка тянет за рукав взрослого сына: я подписала – ты тоже подпиши. Ещё две.
– Подписал, потому что я против… – начинает объяснять мужчина "Фонтанке". Запинается. Поворачивается к маме: – Против чего я?
– Против этих… Полудурков, – быстро приходит на помощь мама. – Как их… "Пусики".
Конечно: если у лавры, да подписи, да "защитим РПЦ", что ж, как не "Пусики"?.. Мама с сыном так и не поняли, что подписались против выставки под названием "Иконы", а не той, где использованы образы Pussy Riot.
– Мы отстаиваем своё право на жизнь без выставок Гельмана в Петербурге, – без запинки, словно диктуя, стала объяснять "Фонтанке" свою гражданскую позицию женщина с планшеткой – пресс-секретарь профсоюза православных активистов Дарья Дедова. – Мы не хотим, чтобы это выставка приехала в культурную столицу!
Она призналась, что сама знает о выставке только по фотографиям в Интернете. Но, заявил её коллега Виталий Орлов, "ничего хорошего Марат Гельман сделать не может". К вечеру пятницы им удалось собрать, сообщила "Фонтанке" Дедова, целых 500 подписей.
В это же время против той же выставки шла ещё одна протестная акция: возле мечети у "Горьковской". Подписи собирал религиозный активист Магомет Касимов – мусульманин. Вопрос о количестве подписавшихся вызвал у него странную агрессию.
– А почему я должен говорить это? – завёлся он. – Вот спросишь, сколько у меня детей, я тебе отвечу! Какие подписи?! Ничего не буду говорить!
Выяснилось, что насчёт выставки, против которой надо протестовать, он как-то не очень в курсе. Хотя за спиной у него имелся такой же плакатик, как возле лавры: насчёт письма к губернатору. Зато юноша, несмотря на отсутствие лозунга про защиту РПЦ, чётко понимал, что защищать что-то он всё-таки должен. Досталось оператору "Фонтанки".
– Я, гражданин Российской Федерации, должен защищать свою страну, если надо будет – от тебя защищу! – вдруг пошёл верующий в атаку. – Такие люди, как мы, будут всегда!
Добавим, что в Москве православным активистам не удалось предотвратить открытие другой выставки – в галерее "Винзавод", принадлежащей Марату Гельману. Эта выставка не связана с Icons, называется она "Духовная брань", и в ней, как сообщает "РИА Новости", ссылаясь на организаторов, "за отправную точку приняты образы участниц панк-группы Pussy Riot". Экспозиция "вызвала резкое неприятие" у религиозных активистов. Они пришли на "Винзавод" к началу показа, были там глубоко оскорблены увиденным и стали добиваться закрытия. В пятницу в полицию позвонил неизвестный и сообщил, что галерея заминирована. Выставку закрыли, хоть и на время.
Отметим, что православные не впервые обижаются на художников. Так, в 2007 году в Москве проходила выставка "Осторожно, религия!". Экспонаты на ней можно было увидеть, только поднявшись на специальную ступеньку и заглянув в дырочку в стене. Чтобы испытать моральные страдания, верующие приходили, вставали, заглядывали.
Иконы и Icons
Выставку Icons Марат Гельман в мае привёз в Краснодар. Там тоже РПЦ при поддержке казаков хватило одного названия, чтобы начать протестовать. Галерея всё равно открылась. Посетители были глубоко разочарованы: ничего эпатажного, оскорбительного, шокирующего в картинах и объёмных скульптурах на библейские сюжеты не нашлось. Разве что техника исполнения оказалась нетрадиционной для иконописи. Но ведь и местом экспозиции был Центр современного искусства, а не иконостас.
В конце августа Icons приехала в Пермь. Там тоже предвкушали скандал. Потом мэр города Игорь Сапко написал в "Твиттере": "Заехали в музей современного искусства на выставку ICONS. Всё достойно и со вкусом... И почему в Краснодаре были проблемы;))".
– Многие из тех, кто был на выставке, потом подходили к Гельману с большими глазами: "А что тут такого-то?" – рассказала "Фонтанке" корреспондент "Российской газеты" в Перми Мария Орлова. – Люди шли именно для того, чтобы увидеть что-то запретное, скандальное, очень пристально всё разглядывали, а потом перешёптывались: где же, мол, то, чем надо возмущаться?
В Петербурге Icons должна открыться 15 ноября в галерее на Курляндской. Трудно сказать, сколько поклонников современного искусства посетили бы её, кабы не реклама, сделанная православными активистами.
– Это одержание, абсолютное безумие, – считает религиовед Ирина Левинская. – Всё идёт на волне, которая раздувается православной церковью. Церковь уже начинает вмешиваться не только в дела школы, но и в светское искусство.
Не видя выставки "вживую", не по фото, не скажешь, вправду ли экспонаты претендуют на роль новых икон или Icons – только название. Однако образы святых, напоминает Ирина Левинская, тысячелетиями были источником для творчества художников.
– Почему это должно прекратиться? – рассуждает она. – Я видела замечательные иконы современного художника, который погиб во время блокады. Они отличаются от принятых в православной иконописи канонов. Они трагичны, в них был преломлен страшный блокадный опыт. Настоящий художник, в том числе иконописец, всегда слушает свое время. Если искусство не развивается, застывает, оно превращается в нечто мёртвое. Для того чтобы искусство было живым, оно должно меняться, развиваться. Вы посмотрите, как отличаются древнерусские иконы от икон, скажем, школы Симона Ушакова. Я прекрасно представляю себе нефигуративные иконы. Почему мы должны поставить точку и сказать: всё, никакого развития быть не должно? Для того чтобы появился современный Рублёв, иконопись должна сдвинуться с мёртвой точки.
Профессор Духовной академии протоиерей Георгий Митрофанов, согласен, что ажиотаж вокруг выставок связан не с экспонатами, а с именем Марата Гельмана.
– По опыту прошлых выставок Гельмана возникает ощущение того, что к творчеству его художников применимы слова Сэмюэля Бэккета: "Мне нечего сказать, но только я один могу сказать, до какой степени мне нечего сказать", – улыбается он. – Поэтому иногда возникает ощущение какой-то пародии, эпатажа. И отчасти, наверное, это имеет место, потому что никто так не старается самоутверждаться, как творческие личности. Но заведомо принимать всё в штыки, а уж тем более – рассматривать как вызов, как оскорбление, не стоит. Необходим спокойный и взвешенный диалог представителей церкви с современной художественной культурой, которая, увы, находится в определённого рода кризисе.
Кризис, продолжает протоиерей Георгий Митрофанов, переживает не только современная культура, но и иконопись. Поэтому, по его мнению, "любая попытка подлинно творчески подойти к развитию иконописи должна вызывать к себе интерес". То, что вместо интереса сразу возникает протест, по мнению профессора, не лучшим образом характеризует людей, называющих себя православными.
– Меня удручает, что наши православные христиане готовы брать в пример для подражания каких-нибудь полупридуманных фундаменталистов, реальных сталинистов, всех, кто отличается злобой, нетерпимостью, идеологической зомбированностью, – отмечает профессор Духовной академии. – И мало кто апеллирует к примерам Христа и апостолов, которые митингов не собирали и погромов не устраивали. Перед нами – проявление совершенно далёких от христианства, совершенно советских тоталитарных стереотипов поведения и восприятия. И принесли это в церковь эти православные неофиты. Они рассматривают Русскую православную церковь как ещё одну тоталитарную идеологическую организацию, которая должна ликвидировать всякое инакомыслие.
Глава духовного управления мусульман Санкт-Петербурга Шамиль Мугаттаров удивлён тем, что в акции, посвященной вроде бы защите православной иконописи, приняли участие представители ислама, в котором в принципе запрещены изображения людей.
– Если в картинах как-то "неправильно" изображены святые, то претензии могут быть у православных верующих, – полагает он. – А с нашей стороны вообще неприемлемы никакие иконы.
Однако, отмечает Шамиль Мугаттаров, объединение православных людей с мусульманами под лозунгами о защите веры – это нормально, даже позитивно.
– Вера одна, бог один, – говорит он. – Даже в Коране сказано, что мы все, иудеи, христиане и мусульмане, – люди одной Книги. Мы все из одной религии: сначала Тора, потом Библия, потом Коран, но принцип – один. Мы все придём к богу, только разными дорогами. Речь идёт о разных вероисповеданиях. Поэтому защитить веру – это одинаково относится и к православной вере, и к исламу.
С этим согласна и религиовед Ирина Левинская.
– Много лет назад, сразу после начала перестройки, к нам в Институт истории пришёл священник. И учёные, большая часть которых была людьми светскими, задавали ему вопросы, в частности – связанные с Салманом Рушди и его романом "Сатанинские стихи", который вызвал в мусульманском мире огромный протест. Священника спросили, как он к этому относится. И он неожиданно сказал: "Религия должна себя защищать", одобрив таким образом смертный приговор Салману Рушди. Так что, как видите, такие настроения существуют.
Ирина Тумакова, "Фонтанка.ру"
