ПоделитьсяДва информационных повода написать о киноромане Владимира Лорченкова «Копи Царя Соломона» («Волга», 2011, №7 - 8). Во-первых, стартовал, как вы уже знаете, «Нацбест», на который вышеназванные «Копи» номинированы. А ведь уже пару лет Лорченков ходит в претендентах если не на победу, то на попадание в шорт-лист нашей премии. Год назад я заранее объявил его одним из фаворитов (с романом «Табор уходит»), а сам Лорченков, не набрав по итогам работы жюри ни одного балла, обвинил меня в том, что я, дескать, похвалил его нарочно – только чтобы доказать, что мое мнение никак не влияет на работу жюри. Что ж, я это и доказал – только, увы, не на примере Лорченкова.
Сам он, впрочем, несмотря на молодость, уже тоже лауреат, причем дважды лауреат – «Дебюта» и Русской премии. Не самые серьезные, конечно, награды, но уж тут ничего не поделаешь. Этнический русский, Лорченков живет в Молдавии и какими-то неисповедимыми путями все сильнее и сильнее смахивает на молдаванина. Смахивает настолько, что теперь уже и на Западе, где его потихоньку начинают печатать, он выдает себя то ли за бессараба, то ли за гагауза, но уж никак не за приднестровца. Проходит, одним словом, по тамошней разнарядке на нацменьшинства.
В Москве, в Питере да и вообще в России печатают Лорченкова не очень охотно. Во-первых, он провинциал и, соответственно, нигде не тусуется. Во-вторых, много о себе воображает. В-третьих, любит вставлять в свою прозу обидные или даже очень обидные камео. «Копи», скажем, номинировал на «Нацбест» некто Сергей Эрлих. Но если вы думаете, что в самом романе нет гнусного персонажа, выведенного именно под этим именем, то сильно ошибаетесь. Есть в прозе кишиневского писателя Владимира Лорченкова и один сквозной персонаж (он же сквозной недостаток) – кишиневский прозаик по имени Владимир Лоринков, про которого нам неизменно сообщается, что он Первый Писатель Земли Русской (и примерно Пятый всего земного шара), что он криминальный журналист с пятнадцатилетним стажем и что у него огромный мужской половой член... Лоринкова давно пора прикопать (хотя бы на время) на еврейском кладбище Кишинева – и писатель Лорченков недавно признался мне, что и сам начал об это догадываться.
Еврейское кладбище Кишинева помянуто в предыдущем абзаце не зря. На этом кладбище разыгрывается один из самых ярких эпизодов рецензируемого романа. И вообще, упомянув в самом начале о двух информационных поводах, мы до сих пор сосредоточились лишь на одном – на фактическом участии и эвентуальной победе «Копей Царя Соломона» в конкурсе «Нацбеста». Второй же повод, при всей его субъективности, еще более сенсационен: сравнивая «Копи» с «Благоволительницами» Джонатана Литтела и с «Пражским кладбищем» Умберто Эко, которые мы здесь обсуждали совсем недавно, я отдаю решительное предпочтение веселой фантасмагории нашего ненатурального бессараба!
Ориентировавшегося, разумеется, на совершенно иные образцы. Таковых немало, но я бы все-таки выделил два главных: это фильм Квентина Тарантино «Бесславные ублюдки» и роман Людмилы Улицкой «Зеленый шатер». Сама Улицкая в романе, естественно, тоже выведена. То есть, конечно, не так: в романе выведена восторженная идиотка по имени Людмила Улицкая, мечтающая убивать христианских младенцев, с тем чтобы пить их кровь, и уже приступившая, было, к этому, но в последний миг бесславно (как ублюдок женского пола) гибнущая сама. Надо ли напоминать, что к самой по себе знаменитой русской писательнице, одержимой идеей своеобразного мистического бракосочетания иудаизма и христианства, этот гротескный образ не имеет ни малейшего отношения?
Царь Соломон, упомянутый в названии, - это имя и фамилия. Имя Царь и фамилия Соломон. Еврейский мальчик, чудом избежавший расстрела гитлеровцами и их молдавскими подручными, он обладает повышенной, можно даже сказать, сказочной выживаемостью. Он живет в лесной берлоге (глубиной в несколько этажей), которую постепенно заваливает носильными вещами, драгоценностями и золотыми зубными коронками, снятыми с тел его расстрелянных соплеменников. Так с годами скапливается главное еврейское сокровище – Золото Холокоста! Которое надо потратить на то, чтобы вывезти миллионы евреев в Израиль. И на которое у самих евреев, увы, совершенно другие планы.
В основной части романа разворачивается последний этап погони за сокровищами – и разворачивается он на территории суверенной Молдавии. Сюда прибывает, вернее, возвращается из далекой Америки по-своему очаровательная Наташа Херсонская – дочь одного из главных романных негодяев, носящего (и, конечно, не случайно) ту же фамилию, что и престарелый одесский поэт-графоман, издавший под названием «Семейный альбом» целую книгу стихотворений о своих якобы сгинувших в Холокост родственниках. «Если столько родных Бориса Григорьевича сгорело в печах, то оттуда же их и сегодня набирается пол-Одессы?» - удивляются земляки мастера заведомо пародийной ламентации.
В Кишиневе Наташу сразу подпаивают и обворовывают, но нет худа без добра – тут-то она и знакомится с Владимиром Лоринковым, и в дальнейшем они путешествуют уже вместе. Ну, про Лоринкова лучше пропустить, я на это вам уже намекнул. Лоринков - он и в Африке Лоринков. А тем более в Бессарабии – по которой они (побывав предварительно на еврейском кладбище в Кишиневе) и едут. На перекладных. А за ними гонятся двое ужасных израильских спецназовцев. Им, знаете ли, тоже подавай бессарабское Золото Холокоста.
Зовут спецназовцев, как библейских пророков, – Натан и Иеремия. (А еще как подручных из романа Кафки «Замок», но почему это так, я не понял.) Вот они-то и прибыли прямиком от Квентина Тарантино. Хотя парни верченые и нервные. У Натана еще и жена погуливает – с солдатами героической израильской армии. Чаще даже с целыми взводами. А от немолодого мужа требует только денег. И без того свирепый, он свирепеет от этого дополнительно. И на пару с Иеремией мочит здесь, в Бессарабии, всех подряд – румын, молдаван, цыган, русских, да и тех же евреев, - почитая их точно такими же «фашистами», как и когдатошние палачи… А на израильских коммандос охотятся молдавские спецслужбы во главе с (это еще один сквозной персонаж в прозе Лорченкова) капитаном Петреску.
Таковы «Бесславные ублюдки». Линия же «Зеленого шатра» такова: еще в 1950-е годы попали в руки к кишиневским евреям «Протоколы сионских мудрецов», и они отнеслись к ним восторженно (как к любому самиздату), отнеслись - как учили в партшколе: марксизм не догма, а руководство к действию. И если существует «кровавый навет», то надо ему соответствовать, а значит, и впрямь пить кровь христианских младенцев. И первой - поперек батьки в печку (или, в данном случае, поперек ребе в адское пекло) - полезла Людмила Улицкая. Но убили все равно всех. Кроме Херсонского, который предусмотрительно спрятал золото, но опрометчиво издал «Семейный альбом».
Поиски сокровищ имели место еще в одном романе, который мы с вами сравнительно недавно рассматривали, - в «Эликсире князя Собакина» Ольги Логош и Андрея Степанова, и он, кстати, тоже номинирован нынче на «Нацбест». «Эликсир» я и дочитывать не стал, чтобы нечаянно не разболтать вам, чем там дело кончится; «Копи» я дочитал, но пересказывать до конца тоже не буду. Хорошо получилось у Лорченкова. Смешно получилось. Не так смешно, как у Квентина Тарантино, но гораздо смешнее, чем у Людмилы Улицкой; а если между Литтелом и Умберто Эко – то где-то в аккурат посередке.
Закончу апокрифом, в роман не вошедшим, но примерно на том же уровне. Сталин на съезде КПСС увидел молодого днепропетровского коммуниста, а в будущем – знаменитого бровеносца, Леонида Ильича Брежнева и с чувством воскликнул: «Красивый народ молдаване!» На следующее утро Брежнев уже летел в Кишинев – первым секретарем компартии Молдавской ССР.
Виктор Топоров, специально для «Фонтанки.ру»
